Алексей Будников - Огниво Рассвета
— Извольте просить вас расступиться, — встав рядом с Дорианом Ласом обратился к тройке гвардейцев Фарес. Те поначалу никак не отреагировали, но, заметив проведенный герцогом от пояса отмахивающий жест, отошли на несколько шагов в сторону. Верно — никто, кроме правителя, которому присягнула на верность гвардия, не смеет ею повелевать.
— Вас этот призыв тоже затрагивает, милорд, — выждав паузу, тихо прошуршал маг, заискивающе не поднимая глаз на своего владыку.
Дориан сначала помедлил, точно удивившись подобному заявлению, но по итогу, заведя руки за спину, отступил на пару шагов, оставляя Фареса эль'Массарона наедине с самим собой.
Это как же он замок вскрывать собрался?! Взорвать? Расплавить? Испепелить? Я тяжело сглотнул. При любом из вышеупомянутых приемов мне несдобровать, в большей или меньшей степени. Самое простое — отделаюсь парой ожогов и царапин. В худшем случае — мои кишки станут частью внутреннего убранства герцогской конюшни. Это звучало, в некоторой мере, даже почетно, но отчего-то мне совсем не хотелось подобного исхода.
Я плотнее поджал под себя колени, пряча меж ними голову и закрывая ее руками.
Фарес сбросил с плеч неказистую дорожную накидку и властно раскинул руки в стороны. Затаив дыхание, он свел их у живота в молебном жесте, где-то наверху, вероятно в глазах, засиял отражавшийся даже от сухой почвы голубоватый свет. И в следующий миг с выброшенных вперед дланей сорвался бирюзовый комок трещащих молний, с рвущим воздух «Вум!» ринувшись на повозку. Однако не успело заклятье пролететь и трех ярдов над землей, как вдруг стало меркнуть, неуверенно срываясь вниз и, едва соприкоснувшись с землей, распалось сонмом вмиг истаявших искр.
— Это… — отнюдь не сразу собравшись с мыслями, недоуменно начал герцог Лас, обращаясь к ошеломленно поднявшему ладони колдуну. — Это все?
— Верно, моя нутряная купель с годами истощилась, милорд, — негромко и угрюмо проговорил Фарес, но быстро встрепенулся, повернувшись к северному владыке и, несколько приободрившись, изрек: — Извольте удалиться за посохом.
Не дождавшись ответного герцогского позволения, маг подхватил с земли свою накидку и скорым шагом двинулся к дальней стене конюшни, где, словно вырезанная в дереве, расположилась одинокая дверь.
— А я, пожалуй, пригублю бокал вина. В глотке словно выростняк тлеет, — проводив приближенного взглядом, себе под нос высказал Дориан Лас, направившись следом к незакрытой створке. За ним, в едином порыве, ступили и гвардейцы, но, заметив это, герцог обернулся, ткнул указательным пальцем. — Вы двое — оставайтесь здесь. Если забредет конюх, скажите, что завтрак для его питомцев откладывается.
— Как прикажете, милорд! — разом заголосили отмеченные северным владыкой бойцы.
Герцог одобрительно кивнул, толкнул незакрытую Фаресом дверь, отчего, подхваченная ворвавшимся порывом ветра, взметнулась пола его невзрачной аспидно-серой пенулы (вероятно, надетой герцогом как раз для отвода глаз), и выступил из хлева. За ним конюшню покинул один из гвардейцев, а пара его товарищей, шаг в шаг, подступила к заду повозки, став ровно по углам.
Блеск! Судьба сама подкидывает мне шанс на спасение. Конечно, все могло сложиться еще удачней, если бы Лас не решил забыть здесь двух своих бойцов. Однако, они располагались ко мне спинами, и я мог, пускай немного попотев, попытаться выбраться, поколь не обратился мокрым местом от здешних методов взлома. Долой сомнения, времени в обрез.
Я тихонько отполз назад, медленно привстал, едва вместившись в зазор между фургоном и стеной, плотно припал спиной к последней. Здесь мое худощавое тело пришлось очень кстати, так как поднимаясь оно даже кончиками волос не задело ничего способного породить предательский шум, и стоявшие впереди, точно бронзовые изваяния, гвардейцы не разобрали моего маневра даже краем уха. Я, расположившись поудобнее, уже собирался двигаться вдоль стены, к высоким створкам конюшни, как вдруг в кармане стало чуть припекать. Не кипеть, обжигая кожу, а именно легонько греть, словно очередная подсказка проказницы Судьбы.
Ключ. И тут азарт захлестнул мой разум. А что, если попробовать отпереть ларец прямо сейчас? Утянуть таящиеся в нем сокровища прямо из-под носа самого герцога севера? Это было пакостной, подлой и, не побоюсь этого слова, свинской затеей, но именно от этого мои руки так и тянулись воплотить ее в жизнь. Буду потом рассказывать внукам, как околпачил самого Дориана Ласа, которому после еще кровь из шеи пустил и вышел из этого дела чистым, как первый снег. В то же время, глас рассудка твердил, что я ступаю по лезвию очень острого ножа, рискуя ни чем-то порожним, а своей шкурой, и внуков, коли решусь на подобную авантюру, могу и не дождаться. Сейчас у меня появилась реальная возможность выторговать свою душу у старухи Смерти, незаметно покинув конюшню, и, пренебреги я ею, иной, вероятно, не будет.
В итоге какое-то из этих двух воззрений должно было перевесить. Впрочем, я практически не колебался.
Слишком сладок вкус азарта.
Плавно подтянувшись на руках, стараясь не шаркать по стене, я взобрался на облучок, причем сделал это настолько быстро и мягко, что фургон даже мельком не покачнулся. Аккуратно перекинул ноги одну за другой через низкую, но пухлую перегородку, оказавшись внутри кузова.
Рано или поздно жажда наживы и обмана, наверняка, сведет меня в могилу. Но не с этим солнцем. Лишь заберу то, что по праву вора теперь принадлежит мне, и уйду своей дорогой. Ну или хотя бы попытаюсь уйти.
Присел на корточки, в очередной раз принявшись оглядывать расположившийся под досками кубовидный ларец, скользнул взглядом по замочной скважине. Приподнялся, запуская руку в карман и изымая на свет маленький ключик с витой бородкой, запустил зубчатый стержень в напоминавший по форме пешку зев темно-бирюзового сундучка. Раздался тихий, точно истомленный, щелчок.
Я осторожно, со слабо скрываемым испугом, повернулся. Но, как оказалось, стоявшие в нескольких ярдах позади гвардейцы не расслышали глухого звука отпираемого запора, продолжая все так же безучастно пронзать взглядом противоположную стену конюшни. Вероятно, бронзовые барбюты плотно закрывали уши, заметно ухудшая слух своих хозяев. А, возможно, этот щелк и вправду был почти неразличим, и я смог его расслышать лишь потому, что был целиком и полностью сосредоточен на замке.
Пальцы одними ногтями поддели едва заметно отслоившуюся дверцу, беззвучно отодвинули ее в сторону. Казавшееся на первый взгляд совсем крошечной шкатулкой узилище, на деле оказалось довольно глубоким стальным ящиком, внутри которого, поблескивая какими-то выбитыми на поверхности изумрудными закорючками, лежало несколько бесформенных каменных осколков.
