Татьяна Нартова - Путь к океану
— И что было дальше? — с широко раскрытыми глазами спрашивает она. Я многозначительно вздыхаю, пытаясь за это время хоть что-то придумать. В конце концов, не рассказывать же ей о том, как в детстве мне приходилось по несколько часов сидеть подле отца и выслушивать длинные отчеты советников. Я пытаюсь поверить, что у меня, действительно, было самое обыкновенное человеческое детство с мягкими игрушками, школой и маленьким кудлатым песиком по клички Шарик. Пытаюсь ни пропустить ни одной детали, словно нанося на картину очередной штрих. И уже секундой позже вижу этого самого Шарика, которого глупые подростки решили измучить до смерти.
— Больно было, — наконец признаюсь я, — Сама понимаешь — им по пятнадцать лет, а мне всего одиннадцать. По-твоему, я мог дать им достойный отпор? В общем, если бы не мой друг, они бы и меня забили. А так все кончилось парой сломанных ребер, рассечением брови и кучей синяков. Но зато собака жива осталась.
У нее на глаза наворачиваются слезы. Я старательно пытаюсь не замечать их, дотрагиваясь до небольшого шрама над правым глазом. Шрам настоящий, только полученный при совершенно других обстоятельствах. Наверное, если бы тогда и правда вмешался будущий начальник гвардии Эквер Маринес, все было бы иначе. Ребра, кстати, тоже пострадали.
Это был единственный раз, когда я не сдержал чувств…
— Не переживай, на мне все очень быстро зажило! — пытаюсь успокоить я ее, но она упрямо хватает меня за плечи, словно боясь выпустить. Тонкие пальцы больно впиваются в кожу, но мне никак нельзя сейчас расслабляться нарушать эту связь между нами. Улыбнувшись, я медленно отдаю ей себя по частям.
Уже через минуту она перестает плакать, не замечая, как у меня трясутся руки.
Стоило Всевидящей появиться у себя в покоях, как Лиария немедленно бросилась к ней, пытаясь помочь освободиться от неудобного платья и высоких туфель. Однако, госпожа лишь устало махнула рукой, и девушка отошла.
— Не надо. Моя программа встреч на сегодня еще не окончена, — в голосе узнающей сквозило явное раздражение, — Ты что, моя новая горничная?
— Да, — склонив голову, едва слышно прошептала Лиария. Но Азули было на это наплевать. Она уже не слушала ее, барабаня пальцами по колену и что-то бурча себе под нос. Слова разобрать было невозможно, как служанка не прислушивалась.
— Сегодня ко мне приедет сестра. И не надо делать такие большие глаза! Да, у меня есть сестра, — кажется, Лиария не удержалась от того, чтобы громко не охнуть. Конечно, в Доме ходили такие слухи, но леквер не воспринимала их всерьез. Как оказалось, зря, — Ты будешь прислуживать здесь, пока она находится у меня в гостях, поняла?
— Хорошо, — кивнула девушка, — А когда она приедет?
— Думаю, достаточно скоро, — с заминкой ответила узнающая, предварительно взглянув на настенные часы. Леквер мысленно ругнулась. У этих андеретов никогда нет точности. Все "примерно", "наверное" и так далее, — Хотя…
Азули с ловкостью горной козы выбежала из комнаты, метнулась по коридору, не обращая внимания на стражу, и вскоре оказалась на улице. Лиария осторожно подошла к громадному окну, старательно высматривая свою госпожу. Почти рядом с "андеретовской будкой" стоял роскошный экипаж, который тянули сразу три птицы. Стоило Всевидящей очутиться рядом с ним, как дверцы разошлись, и наружу выскользнула ее точная копия. Даже платья на них были одинаковые. Обе женщины прошли в здание, весело болтая и держась за руки. Леквер немедленно отошла от окна, готовясь приветствовать сестру Азули. В голове крутилась лишь одна мысль: знает ли Дэрлиан о ее приезде или нет? А может, он вообще не знает о существовании второй близняшки? Девушка в замешательстве кусала губы, решая, не кинуться ли немедленно к покоям Сотворителя, но тут же остановила себя:
— Он этого точно не одобрит. В конце концов, что может случиться за пару часов?
Дверь распахнулась так неожиданно, что леквер чуть не подскочила, но тут же взяла себя в руки и смогла отвесить церемониальный поклон. Вошедшие едва удостоили ее взгляда, оживленно продолжая разговор:
— Ну что же ты так долго не приезжала, Верхета? — с обидой произнесла Азули.
— Ты же знаешь, что сейчас происходит в Алекет-Невес. Все беспокоятся, спрашивают, не оставит ли их после всего случившегося Всевидящая.
— Конечно же, нет. Все, кто был причастен к истории с Гервеном и этой особой, наказаны. Остальным же не о чем беспокоиться, если они ничего не имеют против меня. Ты отлично знаешь, насколько короток у меня разговор с предателями, — довольно хмыкнула Азули, и тут словно только заметила служанку, — А ты что стоишь, живо подай нам чай!
— Да, Азули, — Лиария кивнула, и, стараясь не вызывать лишнего недовольства хозяйки, покинула ее покои. Только когда дверь за ней захлопнулась, девушка перевела дух.
— Эй, Лиария! — к ней спешил знакомый охранник, — Скажи Всевидящей, что ее вызывает Сотворитель. Насколько я понял, дело срочное.
— Она сейчас со своей сестрой. Вот беда-то, придется доложить! Она же терпеть не может, когда кто-то из слуг вмешивается в разговор.
Леквер предупредительно хлопнув в ладоши, осторожно приоткрыла дверь. Обе женщины уставились на нее с таким недовольством, что на какой-то момент у Лиарии отнялись ноги, и перехватило дыхание.
— Что случилось? — спросила Азули.
— Вас вызывает Сотворитель, — промолвила в ответ служанка.
— Он как всегда не вовремя! Можешь передать ему, что я сейчас занята, так что пусть изволит меня подождать. В конце концов, ко мне сестра не каждый день приезжает.
— Хватит тебе, Ази, — улыбнулась вторая андерета, — Это я могу подождать. А вот Дэрлиан вряд ли. Я посижу здесь, а твоя горничная составит мне компанию. Заодно и расскажет кое-что из местных сплетен. Ты же знаешь, что иные рассказы слуг занимательнее романов будут!
— Ты, правда, подождешь?
Та только пожала плечами.
— Жаль, что никто не может вместо меня отправиться выслушивать его пафосные речи! — не выдержав, воскликнула Всевидящая.
— А давай я за тебя схожу, — неожиданно предложила Верхета, — Я все равно в курсе всех событий, да и Дэрлиан никогда нас особо не отличал. Эй, дорогуша, ты же не расскажешь Сотворителю о наших маленьких хитростях?
— Нет, — вымученно улыбнулась Лиария, пылая от возмущения. Ее господина, ее несравненного Дэрлиана, принимали за невнимательного простака, которому все равно, кто перед ним стоит. Однако, возражать в данной ситуации не следовало. Верхета довольно улыбнулась, и, не говоря больше ни слова, удалилась. С ее уходом в комнате повисла давящая тишина. Азули в сторону своей горничной даже не повернулась, предпочитая с ледяным безразличием смотреть на стену. И вдруг произнесла:
