Кристофер Сташеф - Маг, связанный клятвой
— Да, если только не считать, что я впутываю тебя в гораздо более опасную историю, — заметил Мэт. — Но давай будем оптимистами — может, мои заклинания окажутся достаточно сильными, чтобы они смогли нас быстро прикончить, как говорится, в целях самозащиты.
— Опять ты за свое! Конечно, если ты передумал и решил вернуться, я ничего не имею против.
— Но ты будешь несколько разочарован, а?
— Нет, на самом деле нет. — Дракогриф повернул к нему голову и нахмурился. — А почему ты это сказал?
— Потому что, будь я на твоем месте, я бы разочаровался. — Мэт опустил голову. — Ну ладно, пошли. У нас впереди долгий день.
* * *Они прошагали по дороге всего пару часов, а Нарлх уже начал раздражаться из-за медленного темпа и слетал обратно в лагерь за седлом. Мэт уселся верхом, и дракогриф помчался со скоростью, которая, с его точки зрения, была вполне приемлема. На самом деле и Мэт чувствовал себя совсем неплохо в седле, уже приноровившись сидеть, наклонившись чугь-чуть вперед, чтобы смягчить резкие толчки, когда зверь бежал растянутыми, ленивыми прыжками. Кроме того, важно было поймать необходимый ритм. Может быть, «совсем неплохо» было слишком сильно сказано, потому что походка Нарлха напоминала бег лошади со вставленными в нее пружинами.
— Я так понимаю, если бы мы летели, это было бы гораздо быстрее?
— Да, немного быстрее, — согласился Нарлх. — Но я ненавижу летать. Но если ты настаиваешь...
Мэт засомневался, он вспомнил, как низко над землей они летели в прошлый раз. Но тогда все это происходило на склоне горы, среди нагромождения скал, а сейчас дорога ровная, да и склон не так крут.
— Если ты не возражаешь. Ну совсем чуть-чуть, мне надо бы привыкнуть к ритму на случай, если вдруг нам придется неожиданно взлететь.
— А, ну ладно, — пробурчал дракогриф и пустился бежать. Быстрее-быстрее, крылья широко расправлены... И вот они в воздухе.
Мэт глянул вниз и увидел, как под ними мелькает земля. Но не так уж далеко.
— Ты бы мог подняться еще выше, если надо, да?
— Не беспокойся, — огрызнулся зверь. — Если увижу дерево, я перелечу через него.
Дракогриф повернул голову и посмотрел на небо. Мэт замер от ужаса. Интересно, что произошло бы, окажись то дерево на их пути в данный момент?
— Я... так понимаю, ты предпочитаешь держаться этой высоты, если уж нельзя избежать полета?
— Хо, если уж нельзя избежать... Нормальная высота. — Нарлх повернулся к Мэту и хмуро глянул на него. — А чего ты так нервничаешь? В конце концов, кто из нас летит, а?
— Я! Поэтому будь любезен смотреть на дорогу.
Нарлх бросил быстрый взгляд на небо, потом снова стал смотреть на дорогу, бормоча что-то о людях, которым надо, чтобы все было по-ихнему. Наконец Мэт сдался:
— Ладно, для тренировочного полета достаточно. Теперь ты можешь опуститься обратно.
— Уф, слава Богу! — пробурчал Нарлх. Как только они коснулись земли, дракогриф перешел на галоп. Он напомнил Мэту альбатроса, которому нужно большое пространство для разбега. Приземление было достаточно жестким, но, как решил Мэт, в конце концов так безопаснее, чем полет с Нарлхом.
* * *Уже настал полдень, когда они обнаружили семью беженцев. Отец с трудом толкал тачку, налегая всем телом. Мать несла на руках ребенка, а остальные ребятишки, хныча, брели рядом.
Сердце Мэта сжалось при виде их.
Тут мать увидела Нарлха. Она закричала, и через секунду на дороге осталась стоять только тачка, а вся семья бросилась в придорожные кусты.
— Эй, подождите! Не убегайте! Я — хороший парень! — заорал Нарлх и бросился за ними. Мэт едва успел его остановить:
— Нарлх, может быть, будет лучше, если ты не будешь их преследовать?
— Да при чем тут преследовать? Я просто пытаюсь догнать их!
— Да, конечно. Но для несведущих людей это может выглядеть как преследование. И ты кажешься немного рассерженным.
— Рассерженным? Конечно, я рассержен! А как бы ты себя чувствовал, если каждый раз при встрече с тобой люди разбегаются в разные стороны?
— Мне бы это не понравилось. И мне это действительно не нравится. — Мэт сразу вспомнил пару девчонок в университете, которые были ему небезразличны. — Но поверь, лучше будет, если ты сядешь и подождешь, пока они сами к тебе не подойдут.
Нарлх выпустил когти и затормозил у тачки.
— Тоже скажешь! Я попытаюсь по старинке! — Он сунул морду в кусты. — Ау-ау? Где вы? Выходите! Выходите!
Послышался шум, удалявшийся в глубь кустарника.
— Эй! Кончайте! — выйдя из себя, заорал Нарлх. — Я не собираюсь есть вас за то, что вы кричали!
— Мне кажется, это как раз то, что их и беспокоит. — Мэт соскользнул со спины зверя и вышел на середину дороги. — Эй, народ! У него, конечно, мерзкий характер, но золотое сердце. А я — маг из Меровенса. Мы не причиним вам никакого вреда. Почему бы вам не выйти и не поболтать с нами?
Нарлх смотрел на него, нахмурившись, как будто перед ним ненормальный, но молчал.
Наконец из кустов послышался голос, явно принадлежащий сельскому жителю:
— Если вы хотите причинить нам вред, умоляю, поезжайте дальше.
— Но, похоже, вы очень устали, — запротестовал Мэт. — Я подумал, мы могли бы вас посторожить, пока вы отдохнете.
Ответа не последовало, слышно было только, как в кустах переговариваются. Потом совсем неподалеку от них из зарослей появился отец:
— Добрый вам день.
— Господь с вами, — ответил Мэт. Из кустов раздались многочисленные вздохи и шуршание.
— Если вы произносите имя Господа, — сказал отец, вы должны быть добрым волшебником, если вы вообще волшебник.
— Так оно и есть. — Мэт не упомянул, что сам отец произнес это слово, и не последовало никаких неприятностей. — Но что привело вас на дорогу, хороший человек?
Мужчина тяжело вздохнул, остатки сдержанности покинули его:
— Солдаты, господин. Они грабили соседние хутора неподалеку от нас, ну мы похватали что могли и ушли.
За его спиной раздался плач, крестьянин исчез в кустах и через несколько минут вернулся со своей женой: она вытирала глаза и пыталась улыбнуться.
— Это не ваша забота, господин.
— Да, да, я понимаю, что вам пришлось пережить, — с сочувствием сказал Мэт. — Конечно, тяжко покидать родной дом.
— Это хорошо, что мы так сделали. — Женщина покусывала губы. — С горного склона, когда мы оглянулись назад, было видно, как солдаты поджигали наш хутор. — Она отвернулась и, уткнувшись в плечо мужа, заплакала.
Малыш выглянул из-за ее юбки, а мальчишка постарше подошел к Мэту просто для того, чтобы сообщить:
— Они угнали нашу свинью и овец. И все подожгли!
Женщина зарыдала.
— Ш-ш-ш, дурень. — К ватаге присоединилась сестра. — Своими разговорами ты только вызываешь у мамы слезы!
