Алексей Евтушенко - Колдун и Сыскарь
— Ясно. А меньшинство что думает?
— Меньшинство… Меньшинство, среди которого большая часть — бабы, то есть женщины, верит сторожу Петровичу и, опять же, говорят, что вы ничего не могли сделать. Потому что просто так, без серьёзной подготовки, оборотня не одолеть.
— С ума сойти, — усмехнулся Сыскарь. — Повезло нам, значит, не пострадала репутация в любом случае. Ну, с волком понятно. А как они собираются оборотня ловить?
— Хотят к Григорию идти. Говорят, он специалист по всем подобным делам, пусть и занимается. Спасает деревню.
— Резонно, — заметил Сыскарь. — Только зря. Не поможет им ваш колдун.
— Почему? Потому что оборотней не бывает?
— Не только. Я вчера у него был. И мы как раз на эту тему с ним беседовали. Ну, то есть в том числе.
— И что он вам сказал?
— Сказал, что на самом деле оборотни и впрямь бывают. Но это, мол, не тот случай.
— Значит, бывают… Ужас какой. — Светлана поёжилась.
— Вы верите Григорию? Нет, я, конечно, понимаю — лечит, гадает, находит пропавших коров, травы в лесу собирает по утренней росе, ручной филин у него с рук ест, жаба в аквариуме живёт, чёрный кот и всё такое. Колдун, одним словом. Ведьмак и народный целитель. Но оборотни? Эдак можно и в вампиров поверить. То бишь в вурдалаков. Упырей. Вампиры, они вроде на Западе.
— Как вам сказать… Я ведь совсем недавно в Кержачах и Григория плохо знаю. Но человек он очень необычный, согласитесь.
— Не спорю. Но таким людям, как он, необходимо поддерживать свой мистический имидж. И рассказы об оборотнях — как раз из этой серии.
— По-вашему, Григорий — обычный шарлатан?
— Я этого не говорил. Что-то из того, что недоступно обычным людям, он наверняка умеет. Может быть, даже владеет зачатками гипноза, суггестии. Плюс сильная воля сама по себе, это чувствуется, когда с ним общаешься. Но оборотни? Бросьте, Света. Вы же детей учите, у вас высшее образование. Не бывает оборотней на свете. И вампиров с вурдалаками, и всей прочей нечисти тоже. Поверьте старому оперу. Вся нечисть имеет исключительно человеческое обличье и человеческую же суть. Иногда жуткую до дрожи и противную до тошноты, но человеческую.
— Какой же вы старый? — чуть лукаво улыбнулась Светлана. — Вам, я думаю, и тридцати ещё нет.
— Уже скоро, — признался Сыскарь. — Но это секрет, договорились?
— Нет проблем! — засмеялась она. — Буду всем говорить, что вам двадцать шесть.
— Нет, двадцать шесть маловато. Совсем пацан, несолидно. Пусть будет двадцать восемь…
Так, болтая, они незаметно доехали до райцентра. Сыскарю и вовсе показалось, что прошло минут пять, не больше, и вот под колёса уже легла центральная улица городка.
Чёрт, как быстро, а он только-только собрался предложить Светлане перейти на «ты»…
— Так куда тебя отвезти? — тем не менее сделал он попытку. — Ох, извините, само вырвалось.
— Какая ерунда, Андрей, — махнула она рукой. — Нашёл, за что извиняться! Мне тоже выкать тебе надоело. На вокзал можешь?
— Хоть на Луну, была бы ракета. А чего на вокзал? Едешь куда?
— Ага. В Москву надо смотаться, забрать кое-какие документы и вещи, оставленные перед отъездом в Кержачи у двоюродной сестры.
Он прижался к обочине и остановил машину.
— Здрасьте, пожалуйста, — сказал с обидой. — А зачем тебе на вокзал в таком случае? Я ведь тоже в Москву еду. Сейчас только Ваню заберём из больницы и сразу рванём. Доставлю в лучшем виде и совершенно бесплатно.
— Ну… мне как-то неудобно было навязываться…
— Блин с чебурашкой! Неудобно ей. Неудобно спать на потолке, как мы в детстве говорили. Всё, и слушать ничего не хочу, едешь с нами. Согласна, надеюсь? Попробуй только сказать, что не согласна.
— Конечно, согласна, — мягко улыбнулась она. — Спасибо… Андрюша.
Андрюша! Она сказала «Андрюша»!
Хотелось свистнуть, заорать и так дать по газам, чтобы кроссовер взлетел над крышами и улочками райцентра и там, в синем глубоком небе, заложить пару захватывающих дух виражей на зависть стрижам, ласточкам и всем прочим воздушным обитателям! Но он сдержался. Плавно тронул машину с места и, не превышая скорости, поехал в больницу.
Иван, уже переодетый в свою одежду, ждал в палате, лёжа поверх покрывала на заправленной кровати и терзая смартфон в какой-то видеоигре — смоделированный грохот автоматных очередей был слышан с порога. Лицо у Ивана было розовое и довольное. Только небритое. Что, впрочем, лишь придавало ему мужественности.
— Привет, Сыскарь, — прошептал он и приветственно помахал рукой. — Старший лейтенант Лобанов готов к транспортировке!
И залихватски подмигнул.
— Больной! — строго напомнил врач Владимир Борисович. — То, что я разрешил вам при необходимости говорить, ещё не значит, что можно болтать без умолку. Вы ещё отнюдь не здоровы, поберегите себя, настоятельно советую.
— Не волнуйтесь, доктор, — сказал Андрей. — На свободе он проведет не более четырёх часов. Да и те в машине, глядя в окошко на красоту природы. Из больницы — в больницу. Я уже договорился. И пока окончательно не выздоровеет, его оттуда не выпустят.
— Вот и хорошо, — сказал хирург. — Очень надеюсь на ваше благоразумие, Андрей.
— Можете не сомневаться, — заверил его Сыскарь и, обращаясь к другу, осведомился: — Готов? Отлично. Тогда пошли. И предупреждаю сразу. Внизу тебя ждёт очень приятный сюрприз.
Сюрприз Ивану понравился. Настолько, что немедленно возник спор, где кому ехать. То, что за рулём будет Сыскарь, возражений естественным образом ни у кого не вызывало. Но что касается остальных мест… Иван, ссылаясь, на свое положение раненого и пострадавшего за общее дело, попросил Светлану ехать с ним сзади.
— Мне так будет гораздо легче переносить дорогу, — пояснил он трагическим шёпотом.
— Тогда я буду всё время оборачиваться, чтобы посмотреть, как вы там себя ведёте, — возразил Сыскарь. — А водитель, который плохо следит за дорогой, — угроза безопасности движения.
— А ты в зеркало заднего вида смотри, — посоветовал Иван. — Ты будешь смотреть, а мы будем тебе в ответ улыбаться. Правда, Света?
— Вот откуда в раненом столько прыти, хотел бы я знать? — обращаясь в пространство, осведомился Сыскарь. — Тебе доктор запретил разговаривать, помнишь?
— Мальчики, не спорьте, — разрешила вопрос Светлана. — Давайте так. Половину дороги я буду сидеть сзади, а вторую половину — впереди. Можно, конечно, впереди сесть Ивану, — задумчиво добавила она, — но ему тем более шеей вертеть нельзя.
Ближе к Москве, когда машин на шоссе резко прибавилось, а скорость, наоборот, не менее резко упала, им уже казалось, что они знают друг друга если не всю жизнь, то несколько лет — точно. И все эти годы, уместившиеся в каких-то три с половиной часа совместной дороги, лишь укрепили друзей в мнении: Светлана Олеговна Русская — лучшая девушка на Земле. Та, которую каждый из них искал всю жизнь. И вот, слава создателю, нашёл. Жаль, конечно, что нет у неё сестры-близнеца — точной копии с теми же душевными качествами, умом и чувством юмора. И даже очень жаль. Но делать нечего, спасибо и на этом. В смысле, большое спасибо. Хоть одному кому-то повезёт. Может быть. Потому что, как доподлинно выяснилось за совместно проведённые в машине часы-годы, ни московский бизнесмен Роман Павлюк, ни какой-либо иной представитель сильного пола на сегодняшний день не имел над сердцем Светы Русской ни малейшей власти. А это значит, что шансы у обоих претендентов имелись и, разумеется, каждый считал и надеялся, что именно его шансы предпочтительней.
