Галина Гончарова - Интриги королевского двора
— Хорошее развлечение…
— Графиня надеется, что эта игра послужит для вашего отдыха.
Вообще-то Лиля сначала собиралась подарить шахматы. Но — передумала. Во-первых, игра сложная. Во-вторых, к шахматам необходим шахматист. Так что это можно приберечь до ее появления при дворе. А играла она неплохо. Шашки, шахматы, нарды, головоломки… единственное, что ее отец ненавидел всей душой — это карты. Их дома никогда не было. Но во что-то же играть ребенку надо?
Вот и выучилась постепенно. Даже в кружок полгода ходила. Интересно же…
В-третьих, вырезать их на порядок сложнее. Не уложились бы в график. А вот до весны — успеем…
Поэтому остановилась на нардах. Тоже та еще зараза. И в два дня заразила ими Ганца.
Наконец Эдоард отвлекся от доски и кивнул Ганцу. Мужчина послушно склонился над сундучком. И извлек из него еще одну коробку.
Самое большое зеркало, которое удалось получить Лиле — было размером с форточку. То есть сантиметров тридцать в диагонали. Но здесь и такие были невидалью. Его Лиля и предназначила в подарок королю.
Тяжелая рама с обязательным крестом, удобная подставка — по типу тех, на которые ставят учебники, все это было исполнено Хельке из серебра. Можно бы и золотое, но материала банально не хватило. Зато янтарь смотрелся теплыми вкраплениями солнышка, зрительно смягчая холод металла.
Эдоард рассматривал себя несколько минут. Да, полированному металлу далеко до этого…
— Это…
— Стекло, ваше величество. Графиня нашла в старых книгах описание этого способа.
— Стекло?
— Да. Оно разобьется, если его уронить. Поэтому перевозилось с большой осторожностью.
Его Величество подумал, что такие вещи будут по карману очень немногим. Сначала — так точно.
— Как много таких… стекло можно делать?
— При наличии материала — неограниченно.
— Кто-то знает секрет?
— Только ее сиятельство и двое мастеров.
— Отлично.
— И… еще вот это, ваше величество.
Хельке превзошел сам себя. Кубок был золотой оправой для пластин янтаря. Алого, белого, золотого… и впечатление это производило потрясающее.
Эдоард понял, что он на крючке.
— Ваше величество, коронную долю янтаря я уже сдал в казначейство.
— В Иртоне есть алый и белый янтарь?
— Нет, ваше величество.
— Нет? Но…
— Графиня нашла секрет превращения обычного янтаря в алый и белый.
Эдоард только головой покачал.
— Графиня сделала все, чтобы о ней заговорили…
— Она боится, ваше величество.
— Боится?
— Ее несколько раз пытались убить, ваше величество. И… пока я не забыл — вот это.
— Что это? Доклад?
— Нет, ваше величество. Простите мне мою дерзость, но полагаю, что Вы сумеете этим распорядиться.
Эдоард привычным движением развернул пергамент.
Вчитался.
И присвистнул.
Лилиан Иртон описывала технологию выпаривания соли из морской воды. Вполне простую и доступную. Соль в Ативерне была. Но — мало. И не слишком высокого качества. Соляные копи были только в одном месте, на границе с Уэльстером. Соль добывалась на треть с землей — и приходилось ввозить ее из-за границы. Что не радовало. Уэльстерцы и авестерцы ломили за нее бешенные деньги, Эдоард злился, но платил. Как и все остальные. А теперь…
— Если графиня действительно….
— Ваше величество, клянусь — я сам присутствовал при этом. Во владениях графини стоит солеварня, полученной солью солят рыбу — и получается намного вкуснее.
— Ладно. Я распоряжусь. А пока молчи про этот свиток.
Эдоард только головой покачал.
Графиня сделала все, чтобы ее не считали дурой. Глупая женщина так не поступит. И таких подарков не пришлет.
Сверкнул янтарь. Ладно! Делу — время.
Эдоард отодвинул в сторону кубок. Подарки вручены. Начинался доклад.
И доклад — не радовал.
Ганц честно и подробно рассказывал, о воровстве управляющего, о том, в каком состоянии был Иртон, как состоялось первое покушение на графиню, как заявились работорговцы, как Лилиан Иртон пыталась защитить и себя и падчерицу, наняв вирман, как нашелся янтарь…
Король только за голову хватался.
Да уж…
Джерисон и близко ни о чем таком не упоминал. Да, замок не в идеальном состоянии — так что ж? Каким ему и быть, если воевать не с кем, а ремонтировать и некогда и неохота. Кому там кто в глуши нужен?
А вот оказывается, нужен.
Ганц рассказывал. Предъявил в доказательство двойную бухгалтерию Эдора. Протоколы допроса солдата, пиратов и семейства Грисмо. Сообщил, что все виновные уже определены в тюрьму.
Когда он замолчал, Эдоард жестом попросил тишины и принялся машинально чертить на листке бумаги. Тем самым пером из Иртона. Удобная штука…
— М-да… Ганц, а твои личные впечатления от графини? Что бы ты о ней сказал? Глупа? Скандальна?
Эдоард понимал, что его вопросы нелогичны в свете всего представленного. Но… почему Джес так отзывался о жене?!
Ганц позволил себе легкую улыбку.
— Госпожа графиня — очень умная и добрая женщина. Скандальна? Никогда, ваше величество, я не видел ее повысившей голос.
— Ее муж другого мнения…
Ганц позволил себе легкую улыбку. Джерисону Иртону он ни разу не сочувствовал. Еще чего!
Заносчивый самодовольный красавчик раздражал всех окружающих. Джес был так непоколебимо уверен в своем превосходстве, что Ганцу хотелось иногда устроить графу несчастный случай. Да, у него были предпосылки для этого. Молодость, красота, богатство… даже определенные таланты. Но… будь ты хоть Альдонай — если думать, что все остальные черви — рано или поздно огребешь. И Ганц наслаждался своим триумфом. Хотя и небольшим.
— Ваше величество, возможно, лучше об этом расскажет сама графиня? Я могу изложить только то, чему был свидетелем…
И Ганц еще о многом умалчивал. Ни к чему рассказывать ни о лекарях, ни о том, как графиня сама перевязывала раны, ни о ханганах, ни о том, что вирмане скорее друзья, чем наемники…
Ни к чему… это не касается его поручения. А вот хозяйственность и мудрость графини он расхвалил по полной программе.
Эдоард слушал, мрачнея с каждой минутой. Уточнял подробности, переспрашивал…
А когда Ганц наконец выговорился — кивнул.
— Скажи секретарю, что я приказал устроить тебя во дворце. Я пришлю за тобой.
Ганц раскланялся и исчез за дверью.
Его величество задумчиво повертел в руках кубок. Почти произведение искусства.
Красиво.
И умно.
Несколько подарков из тех, которые часто будут рядом с ним. Кубок ему понравился. Игра позабавила. Кружево восхитило тонкостью и изяществом работы. Будь ты хоть трижды король… разве это плохо — такие украшения? Ничего лишнего. Все очень просто и красиво.
