Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны.Том 18
Сейчас я удалюсь к себе в комнату. Всякий, кого заинтересовало мое предложение, может подняться ко мне сегодня ночью, и я охотно изложу конкретные условия. Рад буду продолжить разговор с каждым из вас в отдельности.
Аззи отвесил поклон и пошел по лестнице. Он успел перекусить хлебом и сыром, выпить бокал вина. Потом поворошил уголья в камине и откинулся в кресле.
Ждать пришлось недолго.
Глава 7
Аззи сидел в своей комнате, вполуха слушал ночные шорохи и читал пыльный старый манускрипт из тех, что всегда есть на полках публичных адских библиотек. Аззи любил классику. Несмотря на дух новаторства, который и увлек его в теперешнее предприятие, Аззи был традиционалистом.
В дверь постучали.
— Войдите!
Открылась дверь, и вошел сэр Оливер. Рыцарь был без доспехов и, похоже, безоружен. Вероятно, ему хватило ума не входить с мечом к адскому демону.
— Надеюсь, я вас не потревожил…
— Ничуть, — заверил Аззи. — Заходите. Располагайтесь. Бокал вина? Чем могу быть полезен?
— Я по поводу вашего предложения…
— Заманчиво, не правда ли?
— Весьма. Если я не ослышался, вы говорили, что можете исполнить самое заветное желание.
— Именно это я и говорил.
— И что для того не надо обладать никакими особыми качествами.
— Совершенно верно, — сказал Аззи. — Судите сами, если человек уже обладает особыми качествами, зачем ему моя помощь?
— Прекрасно замечено, — согласился Оливер.
— Спасибо. Так чем я могу быть вам полезен?
— Ну, моя заветная мечта — стяжать славу великого воителя, под стать моему тезке, тому Оливеру, что вместе с Роландом прикрывал отступление Карла Великого.
— Да, — кивнул Аззи, — продолжайте.
— Я хотел бы одержать значительную победу над превосходящими силами противника и без риска для себя.
Аззи взял из воздуха пергаментный блокнот и самозатачивающееся гусиное перо. Записал: «без риска для себя».
— Я хочу прославиться на весь мир, как Александр или Юлий Цезарь. Командовать отрядом превосходных солдат, несравненных воителей, чья малочисленность с лихвой компенсировалась бы свирепостью и воинским искусством.
«Свирепостью и воинским искусством» — записал Аззи и подчеркнул слово «свирепостью» — оно так и просилось, чтоб его подчеркнули.
— Я, конечно, — продолжал сэр Оливер, — буду первым из них. Мое искусство владения всеми видами оружия должно быть непревзойденным. Я хотел бы достичь этого мастерства, мой дорогой демон, отнюдь не утруждая себя. Я хотел бы также вступить в брак с красивой и приятной особой, желательно принцессой, чтобы она родила мне сыновей, удалиться на покой в собственное королевство, которое кто-то подарит мне совершенно бесплатно, и жить долго и счастливо. Последнее, кстати, важно. Не хотелось бы каких-то печальных неожиданностей.
Аззи записал «жить долго и счастливо», но подчеркивать не стал.
— Таковы общие соображения, — подытожил сэр Оливер. — Можете вы это обеспечить?
Аззи перечитал листок. «Без риска для себя. Свирепостью и воинским искусством. Жить долго и счастливо». Он нахмурился, потом поднял глаза.
— Кое-что из этого я могу осуществить, любезный сэр Оливер, но не все. Не потому, разумеется, что это не в моих силах, но просто в пьесе будут и другие участники, а на исполнение всех ваших желаний потребуется Бог весть сколько чудес и черт знает сколько времени. Нет, мой дорогой сэр, я могу устроить, чтобы вы, не подвергаясь опасности, одержали значительную победу, получили богатую награду и прославились в людских глазах. Дальше справляйтесь сами.
— Ладно, — вздохнул сэр Оливер. — Я надеялся получить все, но то, что вы обещаете, для начала тоже неплохо. Если я стану богатым и прославленным героем, то уж остального как-нибудь добьюсь и сам. Принимаю ваше предложение, мой дорогой демон. Я частенько чувствовал, что дьявол не так и плох и, уж конечно, с ним будет веселее, чем с его скучным Противником.
— Ценю ваше стремление сделать мне приятное, — сказал Аззи, — однако не желаю слушать ничего дурного о нашем достойном Противнике. Добро и Зло так тесно связаны в своей деятельности, что мы просто не можем позволить себе чернить друг друга. Свет и Тьма вынуждены сосуществовать в одной Вселенной.
— Не хотел вас обидеть, — сказал сэр Оливер. — Я, конечно, ничего не имею против Добра.
— Никто не обиделся, во всяком случае я, — успокоил посетителя Аззи. — Итак, приступим?
— Да, господин. Желаете, чтобы я расписался на пергаменте кровью?
— Нет никакой необходимости, — сказал Аззи. — Вы изъявили готовность, и это зафиксировано. Я объяснил, что ваша душа никоим образом не является залогом вашего участия.
— Что мне теперь делать? — спросил рыцарь.
— Возьмите это. — Аззи достал из плаща маленький серебряный ключик.
Сэр Оливер поднес его к свету и подивился изяществу работы.
— Что он открывает, сэр демон?
— Ничего. Это Дальнобойная чара-Балбеска. Спрячьте ее в надежное место. Продолжайте паломничество. В какой-то момент — через несколько секунд, или часов, или даже дней — вы услышите звук гонга. Это будет означать, что талисман принял рабочее положение. Возьмите его в руку и понудьте присоединиться к другой половинке. Он внутренне запрограммирован именно на это, но никогда не вредно повторить команду. Талисман перенесет вас к своей половине, а неподалеку вы увидите чудесного коня. На нем будут седельные сумки, в одной из них найдете золотой подсвечник. Я внятно излагаю?
— Вполне, — заверил сэр Оливер. — Найду подсвечник.
— После этого отправляйтесь в Венецию, если еще не будете там. Сразу, как приедете, а то и раньше, ваше желание исполнится. Когда все закончите, будет церемония, довольно торжественная. Дальше вы свободны пользоваться вашей удачей.
— Звучит замечательно, — сказал сэр Оливер. — Где подвох?
— Подвох? Никакого подвоха нет!
— В таких делах обычно бывает подвох, — изрек сэр Оливер важно.
— Откуда вам знать, что обычно бывает в волшебных историях? Послушайте, вы хотите участвовать или нет?
— Хочу, хочу, — воскликнул сэр Оливер, — просто думал проявить осмотрительность. Однако, простите, сэр, если я скажу: уж больно много тут всего накручено. Почему мне нельзя сразу пройти к волшебному подсвечнику?
— Потому что вы должны кое-что сделать между включением талисмана и достижением вашей великой победы.
— Это «что-то» — оно не будет очень трудным?
