Александра Пляскина - Кузина из Пустоты
Сколько! Триста?! Сколько же тогда ему лет?
— Аааа… сколько… сколько тебе тогда было? — И я еще хотела его поцеловать! Да он меня в надцать раз старше.
— Если ты хочешь узнать, сколько мне лет, — он лукаво улыбнулся, — то пятьсот с половиной.
Все. Приплыли. Теперь я геронтофил или геронтофилка. Ну, или что-то в этом роде. Моя нижняя челюсть упала на землю с глухим стуком. Нельзя же говорить такое неподготовленному человеку, даже если я уже и не человек, а каархим. Что ж мне так не везет с парнями? В прошлой моей жизни я со всеми расходилась из-за своего пристрастия к боевым искусствам. То мне на них времени не хватало, то они сами отказывались быть с девушкой, которая сильнее их. То еще какой-нибудь неучтенный фактор. А здесь, похоже, проблемы будут с возрастом. Эх, не везет.
Я посмотрела на дракона еще раз, и все мои переживания развеялись. Чего переживать, подумаешь, немного старше меня. У меня раньше подруга была, так она постоянно находила себе мужчин постарше. Считала их надежнее и мудрее, чем наших ровесников. А Шаолэр не только старше и мудрее, но и выглядит моим ровесником. Ну, или чуть постарше.
Тем более никаких намеков на то, что я ему нравлюсь, как женщина, с его стороны не поступало. Поцелуй не считается, тогда было совсем другая ситуация.
— А почему ты выглядишь всего на двадцать?
— Мы, Драконы, можем останавливать свой человеческий облик, когда захотим, — он выглядел веселым, но глаза… они так и остались грустными. — Когда мы с братом были совсем молодыми и глупыми, то реши остановить свой облик, как только станем совершеннолетними. Брат был старше меня, и первый остановил свой человеческий возраст. Исхориар был другом моего брата и тоже решил остаться навечно молодым. Я младше брата на три года, а Исхориара на два. Поэтому когда исполнилось мое совершеннолетие, они стали меня отговаривать, но я уперся.
— Они пожалели, что остановили облик так рано?
— Конечно пожалели, — Шаолэр снова стал смотреть на воду. — Никто не воспринимает тебя в серьез, когда ты выглядишь как подросток. Даже если все вокруг знают, что тебе давно перевалило за пару тысяч лет.
— Но Исхориара выбрали съхемни.
— Он слишком много сделал для семьи и для Драконов, прежде чем его стали воспринимать так, как должно. — Все-таки стереотипы это вещь непобедимая, даже среди Драконов.
— А ты?
— А что я? — он насмешливо посмотрел на меня. — Я сначала тоже старался всем доказать, что давно вырос, но потом… потом решил оставить все как есть. Со временем и так стало ясно, кто я и на что способен. Ведь мой настоящий облик рос и менялся в независимости от человеческого.
— А твой…
— Хватит на сегодня расспросов, — Шаолэр наклонился ко мне и провел по моей щеке рукой. — В этом синем свете ты кажешься такой нереальной, что хочется удостовериться, что ты еще здесь. Рядом со мной.
От его ласки я совсем растаяла и от удовольствия прикрыла глаза. Он прикоснулся своими мягкими губами к моим. Поцелуй был нежным, но от этого не менее пылким. Мне не хотелось, чтобы он останавливался, и я стала отвечать на поцелуй более страстно. От такого напора он рассмеялся прямо в мои губы. Прохладные руки Шаолэра пробрались мне под рубашку и стали ласкать спину. Кожа горела огнем. Я зарылась пальцами в его волосы. Оторвавшись от его губ, посмотрела на него. Дыхание было хриплым, глаза лихорадочно блестели, наверно, я сейчас выгляжу не лучше. В левом ухе замелила сережку: витая цепочка с красными волосками меха на конце. Раньше ее скрывали волосы, но сейчас я придерживала их руками.
Пока я рассматривала сережку, Шаолэр стал расстегивать мою рубашку. Я поймала его руку, когда оставалось всего две пуговицы.
— Нет.
Он посмотрел на меня и улыбнулся. Ни гнева, ни обидных слов, ни упреков, лишь спокойный, но все такой же грустный взгляд. Поцеловав его напоследок со всем пылом, на который была способна, я встала и, застегнув пуговицы, посмотрела сверху вниз на Шаолэра.
— Прости, но я… не хочу… так не хочу. Прости.
Запутавшись в словах, я развернулась и пошла обратно в сторону дома. Шаолэр остался сидеть возле пруда.
Черт. Ну, я и дура. Вот мне сейчас для полного счастья только влюбиться не хватало. Тем более в такого, как Шаолэр. Что же я творю?! Во всех этих самоистязаниях я не заметила, как дошла до дома. Пока поднималась к себе в комнату, никого не встретила. Отметила, что правая створка на месте и целая, а магических помощников уже нет. Зеркало заменили или разморозили старое. Кресло так же заменили, как и постельное белье. Стены отмыли от крови и починили косяк в ванную.
Я быстро разделась и, ополоснувшись в холодной воде, легла в постель. Сон долго не шел, ему мешали мысли о Шаолэре. Теперь лежа в постели, я не могла понять, почему он так мне нравится. Почему позволила ему все эти поцелуи и почему ушла, когда мне было так хорошо с ним.
Уже засыпая, я думала, что раз мне так не дает покоя этот синеволосый дракон, то будет справедливо, чтобы и он так же мучился.
* * *Мне снова снился сон, что я в пустоте, а рядом красивая женщина в черном. Но обычной боли не было. Лишь привычный холод в груди и татуировка несильно жгла спину.
Женщина улыбнулась мне и подошла чуть ближе.
— Ну, здравствуй.
Ого, теперь я ее понимаю? Она что, все это время учила мой язык?
— Нет, что ты, — она рассмеялась. Как видно, мои мысли для нее не секрет. — Здесь для меня нет ограничений. Практически, — подмигнув мне, она продолжила. — Сейчас ты находишься в чертогах, а я их хозяйка — Альерхум. Хотя имен у меня много, но это тебе привычней.
— Так это чертоги? — Господи, что же сегодня за день-то такой. — Я думала, это пустота.
— Это одно и то же. Просто когда ты попала сюда в первый раз после своей смерти, то для себя ты интерпретировала их как «пустота». А в том месте, в котором ты сейчас живешь, это место называют чертогами. — Хозяйка чертогов вызывала трепет во мне, но не страха, а восторга. — Не многие могут похвастаться тем, что смогли избежать распада своей души в чертогах, помимо Драконов и Х» яопри. Но тебе повезло. У тебя была очень сильная воля и желание жить. Настолько большое, что ты замедлила процесс распада и даже умудрилась обмануть Феникса.
— Я его не обманывала. Он сам ошибся, — Мне хотелось оправдаться перед ней, но чем вызвано это чувство, я не могла объяснить.
— Знаю. Лишь поэтому ты сейчас здесь со мной разговариваешь и надежно защищена от Х'яоприй, которые жаждут разодрать твою душу. Закончить процесс распада, — Альерхум подошла ко мне и положила свою ладонь мне на грудь, там, где плескался холод. Почувствовав ее руку, он стал рваться из меня. — Вот здесь внутри находится частичка меня, которой я залатала прореху в твоей душе.
