Джордж Мартин - Битва королей
— Захлопни пасть! — (А как поступил бы в таком случае Сирио?) Арья вынула свой деревянный меч.
— Поди-ка сюда — я суну тебе эту палку в задницу и отделаю до крови.
Страх ранит глубже, чем меч. Арья заставила себя подойти к повозке. Каждый шаг давался ей труднее, чем предыдущий. «Свирепая, как росомаха, спокойная, как вода», — пело у нее в голове. Сирио не побоялся бы их. Она могла уже дотронуться до колеса, когда Кусака вскочил и дернулся к ней, гремя цепями. Кандалы остановили его руки в полуфуте от ее лица, и он зашипел. Она ударила его — сильно, прямо между его маленьких глазок.
Кусака с воплем отшатнулся назад и что было мочи дернул свою цепь. Она натянулась, и Арья услышала, как скрипит старое сухое дерево днища повозки, куда цепь была вделана. На руках, протянувшихся к Арье, надулись жилы, но цепь держала крепко, и колодник в конце концов повалился на пол. Из язв у него на щеках сочилась кровь.
— У мальчика храбрости больше, чем здравого смысла, — заметил Якен Хгар.
Арья попятилась. Почувствовав чью-то руку у себя на плече, она обернулась и вскинула деревянный меч, но это оказался Бык.
— Чего тебе?
Он примирительно поднял руки.
— Йорен никому из нас не велел подходить к этим троим.
— Я их не боюсь, — заявила Арья.
— Ну и дурак. А я вот боюсь. — Бык взялся за свой меч, и Рорж засмеялся. — Пойдем-ка отсюда.
Арья, вызывающе шаркнув ногой, позволила Быку увести себя. Они вышли к фасаду гостиницы, преследуемые смехом Роржа и шипением Кусаки.
— Давай подеремся! — сказала Арья Быку. Ей очень хотелось отлупить кого-то.
Он растерянно моргнул. Густые черные волосы, еще мокрые после бани, падали на его синие глаза.
— Я ж тебя побью.
— Не побьешь.
— Ты не знаешь, какой я сильный.
— А ты не знаешь, какой я шустрый.
— Ну, ты сам напросился, Арри. — Бык достал меч Прейда. — Сталь дешевая, но это настоящий меч.
Арья вынула из ножен Иглу.
— Это хорошая сталь, так что мой меч всамделишней твоего.
— Смотри же не реви, если я тебя задену, — покачал головой Бык.
— Смотри сам не зареви. — Она ступила вбок, приняв стойку водяного плясуна, но Бык не шелохнулся, глядя на что-то позади нее. — Что там такое?
— Золотые плащи, — сказал он, и его лицо окаменело.
«Не может быть», — подумала Арья, но, когда обернулась, увидела их. Они ехали по дороге, шестеро в черных кольчугах и золотых плащах городской стражи. На офицере был черный, покрытый эмалью панцирь с четырьмя золотыми дисками. У гостиницы они остановились. «Смотри своими глазами», — шепнул Арье голос Сирио. Ее глаза подметили, что кони взмылены, — их гнали долго и не щадили. Спокойная как вода она взяла Быка за руку и отошла с ним обратно, к высокой живой изгороди.
— Что ты делаешь? — сказал он. — Пусти.
— Будь тихим, как тень, — прошептала она, пригибая его вниз.
Несколько людей Йорена сидели перед баней, ожидая своей очереди.
— Эй, ребята, — крикнул им один из золотых плащей. — Это вы собираетесь надеть черное?
— Ну, скажем, мы, — последовал осторожный ответ.
— Мы бы лучше к вам пошли, — сказал старый Рейзен. — На Стене, говорят, уж больно холодно.
Офицер золотых плащей спешился.
— Я должен взять у вас одного парня.
Из гостиницы вышел Йорен, утирая косматую черную бороду.
— Кому это он понадобился?
Остальные стражники тоже спешились и стали рядом со своими конями.
— Почему мы прячемся? — спросил Бык.
— Это я им нужен, — прошипела Арья в его пахнущее мылом ухо. — Тихо.
— Его требует королева, старик, и не твое это дело, — ответил офицер, доставая из-за пояса ленту. — Вот приказ ее величества, а вот печать.
Бык за изгородью недоверчиво покрутил головой:
— Зачем ты сдался королеве, Арри?
— Тихо ты! — Она пихнула его в плечо.
Йорен пощупал ленту с нашлепкой из золотистого воска и сплюнул.
— Красивая вещица. Только парень-то теперь Ночной Дозорный. И мне насрать, что он там натворил у вас в городе.
— Королеву твое мнение не интересует, старик, и меня тоже. Я должен взять парня и возьму.
Арья подумала, не убежать ли ей. Но далеко она на своем осле не ускачет от конных золотых плащей. И она уже устала бегать. Она бежала, когда за ней пришел сир Меррин, и еще раз, когда убили ее отца. Будь она настоящей водяной плясуньей, она вышла бы к ним с Иглой и убила их всех и больше никогда ни от кого бы не бегала.
— Никого вы не возьмете, — сказал Йорен. — На то есть закон.
Золотой плащ вынул короткий меч:
— Вот он, твой закон.
— Это не закон, это меч. У меня у самого такой есть.
— Старый ты дурак, — улыбнулся офицер. — Со мной пятеро человек.
Йорен плюнул:
— А со мной тридцать.
Золотые плащи засмеялись.
— Эти-то? — сказал здоровый детина с перебитым носом. — Ну, подходи, кто первый? — У него в руке тоже сверкнула сталь.
— Я. — Тарбер выдернул вилы из копны сена.
— Нет, я. — Тесак, толстый каменщик, достал молоток из кожаного фартука, который никогда не снимал.
— Я. — Курц поднялся с земли со свежевальным ножом в руке.
— Мы с дружком. — Косс натянул свой лук.
— Да все мы. — Рейзен вскинул вверх свой длинный тяжелый посох.
Голый Доббер вышел из бани, неся одежду в узелке, увидел, что происходит, и бросил все, кроме кинжала.
— Да тут никак драка?
— Точно. — Пирожок на четвереньках устремился за большим камнем. Арья не верила своим глазам. Ведь она Пирожка ненавидит! Почему он вступился за нее с опасностью для собственной жизни?
Стражник с перебитым носом все еще полагал, что это смешно.
— Эй, деточки, уберите-ка ваши камни и палки, пока вас не отшлепали. Из вас ни один не знает, каким концом держать меч.
— Я знаю! — Арья не позволит им умереть за нее, как умер Сирио. Проскользнув через изгородь с Иглой в руке, она приняла стойку водяного плясуна.
Сломанный Нос заржал, а офицер смерил ее взглядом.
— Положи меч, девочка, — тебя здесь никто не обидит!
— Я не девочка! — завопила она в ярости. Что с ними такое? Они проделали такой путь ради нее, и вот она перед ними, а они только скалятся. — Это я вам нужен!
— Нам нужен он. — Офицер указал мечом на Быка, который вылез из укрытия и стал рядом с Арьей, держа наготове дешевый клинок Прейда.
Повернувшись к Быку, офицер на миг упустил из виду Йорена — и совершил ошибку. Черный брат в то же мгновение приставил меч к его кадыку.
— Ты не получишь ни одного — иначе я сейчас погляжу, поспело ли твое яблочко. В гостинице у меня есть десять или пятнадцать братьев, если до тебя посейчас не дошло. На твоем месте я бросил бы это перышко, сел на лошадку и двинул обратно в город. — Йорен плюнул и нажал острием чуть сильнее. — Ну так как?
