Королева нарушенных клятв (СИ) - Канарейкин Андрей
Лирику в свою очередь злили (и одновременно восхищали) совсем другие вещи. Она не могла достать противницу! Любое заклинание эльфийка нейтрализовывала почти мгновенно, виртуозно уничтожая магические структуры либо сразу после активации, либо в её момент, либо вообще до неё! Хуже всего, Лирика не имела ни малейшего представления о том, как противница это делает. От магии — которую Лирика привыкла использовать как главное своё оружие — пришлось практически полностью отказаться! Спасали только пространственные махинации, дарованные способностями её третьего класса, «повелительницы искажений», полученного вскоре после обретения силы Ходящей-за-Гранью… Они не были в полной мере заклинаниями и чёткой магической структуры, которую можно атаковать, не имели.
Но достать ими Викторию не получалось! Эльфийка могла использовать переход-за-Грань практически мгновенно в любой ситуации! Лирике до такого было ещё расти и расти, она тратила драгоценные секунды, сначала окутывая себя туманом, потом растворяясь в нём, и только потом начиная «переход». А ещё нужно было использовать «взгляд-за-Грань», чтобы случайно не прикончить себя собственным же переходом.
А вот противнице такое чувство что не нужно было! Лирика жалела, что в тот единственный раз, когда ей удалось захватить Викторию своим туманом, она попыталась забросить её в вулкан, а не просто полоснула саблей при помощи искажения пространства. Лирика понимала — вряд ли это бы убило эльфийку, но зато хоть какой-то урон был. Кто бы мог подумать, что от «переноса-за-Грань» противница будет защищена лучше, чем от обычного удара саблей! Немыслимо! Лирика и представить себе не могла, чтобы кто-то мог просто взять и перехватить контроль, выйдя из-за Грани в другой точке. В недооценки противницы огромную роль играл тот факт, что Лирика впервые видела другую Ходящую-за-Гранью. Как и другого божественного чемпиона…
Ещё Лирику адски раздражали Викины артефакты. Сама она отказалась от всего, кроме сабли по вполне объективной причине — никакие другие магические предметы не переживали смены отражений. Оказавшись в другом варианте Йон-Рунака, они либо терялись, либо выходили из строя. Сохранилась лишь сабля. Та, Что Шепчет, однажды объяснила — это потому, что Лирика связана с этим предметом. Он ей дорог, он хранит память, он уже фактически часть её души, поэтому дар Ходящей-за-Гранью не может повредить ему…
«А у этой остроухой что, каждый долбанный артефакт такой? Она же ими с головы до ног обвешана! Кто она такая, морской дьявол её раздери?!» — думала Лирика.
Больше всего она завидовала — и отдавала себе в этом отчёт — из-за посоха. Голубой камень в навершии, похожий на глаз, при активации артефакта становился реальным глазом… Пусть сотканным не из плоти и крови, а из чистой энергии, но всё же он ощущался странно, неприятно живым. Всё, что попадало в поле зрения этого глаза, моментально оказывалось под действием чар, причём Лирика насчитала пять принципиально разных видов воздействий, каждое ещё и со своими вариациями. В сумме этот артефакт заставил Лирику бежать за Грань и отмывать своё тело от чужеродной магии полторы дюжины раз. Только потом эльфийка решила сдаться и попробовать что-то ещё.
Завидовала Лирика потому, что будь у неё артефакт такой силы, она могла бы накрыть им большую часть всего ненавистного Полумесяца… Сильно бы помогло в её фанатичном деле избавления Йон-Рунака от страны, которую Лирика считала средоточием зла. Ведь в каждом новом отражении мира Полумесяц приходится уничтожать заново…
Туман снова появился в пустыне… Огромной, кажущейся бескрайней пустыни. Где-то вдалеке маячило некогда величественное сооружение, сейчас явно заброшенное и полуразрушенное.
Туман возник в сотне метров от Виктории, тут же начав расползаться вокруг эльфийки кольцом. Блондинка посмотрела на клубящуюся белую субстанцию истинным зрением…
«Ну, чары гробницы драколича на ней ожидаемо не сработали. Ещё идеи, Ника?» — подумала Виктория.
Выманить самого драколича, чтобы устроил хаос?
Сейчас симбионт не говорила, а передавала мыслеобразы напрямую, экономя время.
«Он в депрессии после того случая… Забыла, что ли? Да даже если бы и нет, она просто сбежит,» — ответила Вика.
Но ведь «тот случай» был только в одном отражении Йон-Рунака… А впрочем, неважно, только не объясняй опять как вся эта сраная многомировая поебень работает, не до того сейчас. Больше идей нет, всё остальные опции ты и так знаешь.
«Ну что ж, тогда приступим…» — эльфийка открыла рот, и запела.
Лирика, уже вышедшая из тумана, но не ставшая приближаться к противнице, услышала красивую, мелодичную песню на незнакомом языке. Песня что-то пробуждала в ней, что-то…
— Нет, Лирика, не поддавайся… — едва различимый шёпот в ушах разом отсёк и песню, и чуть не нахлынувшие на женщину чувства.
— Бесполезно, — голос Лирики прозвучал громко, со всех сторон разом, — Я чемпион богини безумия, ментальная магия не сработает. А ты… Уверена, что твой разум так же крепок?
Последняя фраза была сказана шёпотом. Тихим, но прекрасно слышным на любом расстоянии, шёпотом, переливавшимся десятков разных голосов, постепенно превращаясь в какофонию…
Виктория прекратила петь и громко фыркнула.
— Эта дешёвая имитация Лисс на меня не подействует, — сказала эльфийка.
«Лисс? Она про Ту, Что Шепчет? Или путает дарованную мне силу с каким-то другим божеством? Не понимаю…» — подумала Лирика.
Какого хера Лисс понадобилось натравить на нас своего чемпиона, да ещё и другую Ходящую-за-Гранью?
«Ника, думай о том, как выиграть. О том, какую муть опять устроили Нэш, Лисс и Хранители мы подумаем, когда выиграем,» — ответила Виктория.
Если выиграем. Прямые атаки ни на тебя, ни на неё не работают, как мы уже выяснили. В ментальной магии тоже ничья, как и в переходах через Грань. Она тоже это поняла, поэтому пока не атакует, пытается что-то придумать. Но по факту остаётся только бой на истощение… Учитывая, что во всём остальном она не уступает тебе, я бы не была так уверена.
«Ты меня деморализовать пытаешься?»
Хочу тебе напомнить, чтобы ты не расслаблялась и не переоценивала свои силы.
«Ника, в одном ты неправа. Есть ещё один вариант, кроме боя на истощение.»
Вика, ты ебанутая? Это плохая идея!
«Отличная идея… Ну а что, отпиздить её нельзя, сбежать от неё тоже нельзя. Поэтому я её трахну. До этого ведь всегда работало, разве нет?»
Лирика не спешила атаковать в этот раз. Все её инструменты уже показали себя гарантированно неспособными достать эльфийку. Радовало лишь то, что и о противнице можно было сказать то же самое. Пока что всё выглядело как ничья. Единственный шанс — измотать противницу, но этого Лирика хотела избежать, ведь не факт, что она не вымотается раньше. Поэтому Лирика и взяла паузу, раздумывая об альтернативах. Эльфийка, насколько могла судить Лирика, занималась примерно тем же.
«Переговоры? Нет, бессмысленно… Я же не смогу убедить её сдохнуть? А Та, Что Шепчет, приказала мне именно убить её… Похоже придётся всё-таки пытаться её вымотать. Альтернатив я не вижу,» — думала Лирика.
Вдруг, эльфийка сделала кое-что неожиданное. Брови Лирики поползли вверх, когда с тела остроухой блондинки исчезла вся верхняя одежда, включая лифчик. Виктория осталась обнажённой по пояс.
— Может, найдём компромисс и займёмся чем-то приятнее, чем попытками убить друг друга? — голос Виктории прозвучал словно бы прямо над ухом Лирики, та готова была поклясться, что на мгновение почувствовала горячее дыхание на шее.
— Я уже говорила, ментальная магия не сработает… — сказала Лирика.
Сказала, и с огромным для себя удивлением вдруг поняла, что, судя по всему, блефует. Потому что пассивная способность «успокаивающий шёпот» не активировалась, не разбивала чужое воздействие. И Лирика почувствовала, как её воображение само собой начинает предлагать картины потенциальных занятий «поприятнее», а сердцебиение учащается. Как вдруг тяжело стало заставить себя оторвать взгляд от обнажённой эльфийки вдалеке, медленными шагами идущей вперёд, становясь всё ближе и ближе…
