Софья Ролдугина - Тонкий мир
— Дэйри, я…
— Молчи и слушай! — хватка стала крепче. Я только стиснула зубы, собирая свою гордость и смелость в кулак. — Ты ничем сейчас не поможешь. Если уж вы с «бездной» не справились, будучи на пике силы, что остается противопоставить Древним? Пусть сражениями занимаются шакаи-ар и ведарси!
— Дэйр, мне больно! — сорвалась я на крик, когда когти пропороли свитер и вонзились в кожу. Целитель дернулся и опустил голову. Гнев его постепенно вытесняло чувство вины. Я перевела дыхание. — Древние — не «бездна», за которой стоит вся сила тонкого мира, не дающая закрыть проход. А вот демонов мы уничтожить можем! — я подалась вперед, пытаясь заглянуть Дэйру в глаза. Мне было слегка не по себе. Калечащая хватка на моих плечах давно превратилась в целительное прикосновение, но искаженное гневом лицо Дариэля отпечаталось в памяти слишком четко. — И каждая крупица силы будет тогда на счету.
— Не горячитесь, — заметил будто бы вскользь Максимилиан. — Найта, раньше я думал, что эстаминиэль — это воплощение стихии, самого Изначального. Разве есть силы, способные противостоять основам мира?
— В нашем мире — нет, — качнула я головой. Теперь, когда предназначение орденского артефакта было раскрыто, многое стало совершенно ясным. — Но «бездна» лежит одновременно в двух мирах. И на том, другом плане — изначальные стихии совершенно иные. И пока с той стороны кто-то открывает врата, а с нашей — пытается запереть навсегда, равновесие сохранится… Возможно, запечатать уже распахнутые настежь двери в иной мир будет легче. Возможно. Я не знаю.
Дариэль опустил голову еще ниже.
— Это все домыслы. Я не позволю тебе рисковать собой, — хрипло произнес он, сцепляя пальцы в замок. Кончики ногтей были запачканы в темно-красном — моя кровь… — Если понадобится — просто усыплю тебя и увезу силой. И никакие королевы мне не помешают.
Я сглотнула, пытаясь сделать вдох.
Так вот как чувствуют себя с ножом в беспечно подставленной спине.
— Нет, не увезешь.
— Что? — слова Ксиля прозвучали как гром среди ясного неба. В полной уверенности, что мне послышалось что-то не то, я обернулась к Максимилиану.
— Не увезешь, Силле, — повторил он с болезненной, шальной улыбкой.
— Ты… ты желаешь ей смерти? — раздельно, едва ли не по слогам Дариэль, оправившись от изумления. Я почти физически ощутила десяток взглядов, направленных на нас. — Что может сделать больной ребенок?
— Что может сделать эстаминиэль, сердце звезды, пусть и уставшая? — в тон ему ответил Ксиль и вдруг посерьезнел: — Дэйри, мне не было еще и пятнадцати, когда я отправился спасать свой клан — ценой жизни, как думалось тогда. Конечно, как человеку, который любит Найту, — голос его смягчился, — мне не хочется подвергать ее ни малейшей опасности. Но… как князь, я восхищаюсь тем, что Найта чувствует ответственность за силу, которой обладает. И поэтому — останусь здесь, со своей королевой, если таково ее желание.
Он подхватил мою ладошку и поднес к губам в подобии придворного поцелуя. И меньше всего это было похоже на шутку.
Я растерянно улыбнулась.
— Поступайте, как знаете, — Дариэль поднялся на ноги, бледный, с мертвыми глазами. — Пожалуй, все, что мне остается делать — это готовить аптечку первой помощи, — ровно произнес он и метнулся к выходу с нечеловеческой — и даже не эльфийской — скоростью.
— Пусть идет, — придержал меня Ксиль за талию, когда я попыталась вскочить и побежать вслед за целителем. — И не злись на него. Силле очень боится тебя потерять. Он привык к тому, что ты — ребенок, которому нужна защита, а не эстаминиэль, пусть и не вошедшая в полную силу… — он ласково растрепал мне волосы — как будто щенка за ухом почесал. — Дариэлю придется привыкать не только к своему новому статусу… Легче всего такие вещи переосмысливать в одиночестве. А вообще, по-хорошему — я за отъезд Дэйра, — внезапно добавил Ксиль. — Вот уж кому совершенно нечего делать здесь — так это целителю.
— Ну, целитель нам пригодится потом, — поставил последнюю точку в дискуссии спокойный голос Айне. — Нэй, на пару слов.
Оглянувшись на Максимилиана и получив разрешающий кивок, я медленно поднялась и, опираясь на руку пророчицы, вышла в коридор. Честно говоря, самым трудным было не ноги переставлять, а не обращать внимания на сочувственные взгляды тех, кто остался в лаборатории. Одна Феникс, казалось, сделала вид, что вовсе не была только что свидетельницей почти семейной ссоры.
— М-м… Ты хочешь поговорить о чем-то личном, так? — робко заинтересовалась я, когда молчание затянулось. Пророчица пребывала в смятении, хотя с первого взгляда это было не так заметно. Но стоило приглядеться — и ее состояние выдавали побелевшие костяшки пальцев, стиснувших край свитера, слишком ярко блестящие глаза…
— Да. О личном, — сдержанно ответила Айне и нервно облизнула пересохшие губы. — Знаешь, заглядывать в будущее и тасовать линии я уже больше не могу. В сражениях часто кто-то умирает, а если мне еще и придется решать, кто выживет… Как спасется больше людей… Я точно сойду с ума, — она сглотнула. — Нэй… Говорят, что если перед тем, как приступить к сложному делу, надо пообещать себе что-нибудь неприятное… Что не хочется исполнять… Ну, постричь волосы «ежиком» или два месяца не есть шоколада… В общем, говорят, что так удачу можно приманить. Ты слышала о такой примете?
От неожиданности я рассмеялась.
— Слышала, — поспешила проглотить я смешинки, пока Айне не обиделась. — У меня брат перед экзаменами вечно такие «обеты» дает. Из последнего — после успешной практики по некромантии научился сам готовить котлеты, — Айне улыбнулась, видимо, представив мрачного Хэла в фартуке на кухне. — А что?
— Ничего особенного, — улыбка ее стала натянутой. — Просто… — Айне вдруг зажмурилась совершенно по-детски и выпалила: — Так вот, если с «бездной» все хорошо закончится, то я честно расскажу Ириано о своих чувствах! А ты мне напомнишь, если что, — просьба пророчицы больше была похожа на угрозу.
Я прижала руку к груди и с самым серьезным видом пообещала:
— Айне, если понадобится — можешь рассчитывать на вдохновляющий пинок от меня.
Самое трудное оказалось — не рассмеяться опять, потому что пророчице, похоже, было совсем не до смеха.
Уходя, мы оставляли в лаборатории притихших и растерянных людей, а когда вернулись — кипела работа. Вокруг стеклянного бокса с «бездной» возводили еще одну прозрачную коробку с подобием двери. Этна и Джайян водили ладонями по поверхности только что созданной буквально из воздуха защитной стены. Казалось, что они размазывают по ней серебристую краску.
