Стивен Эриксон - Охотники за Костями
"Какой проблемы?" Так спросил бы Келланвед, по обыкновению болезненно пыхтя. У Сухаря нашелся бы ответ. "Сам не знаю, Император, но полагаю: парочка проблем точно пропала". Он полагал, что ответ остроумный — хотя Келланвед мог бы не согласиться. "А Танцор — да. Ха-ха".
— Четыре дромона! — крикнул сверху Мыш.
Сухарь воззрился на идиота. — Мы в гавани! Чего ты ждал? Мыш, больше обедов посылать не буду. Тащи тушу вниз!
— Идут с севера, капитан. На мачтах… какое-то серебро…
Улыбка Сухаря превратилась в гримасу. Чертовски темно тут. Но Мыш не ошибается. "Серебро…это нехорошо. Нет, это очень плохо!" Он подошел к Чешуе и толкнул его. — Вставай. Пошли остаток команды в склады. Мне плевать, кто там охраняет — подкупите ублюдков. Хочу, чтобы мы сели поглубже и уползли как трехногий краб.
Моряк вылупил глаза: — Капитан?
— Они тебе весь разум из мозгов выбили? Неприятности.
Первый помощник сел и огляделся. — Стража?
— Нет, куда хуже.
— Вроде?
— Вроде Императрицы, дурак.
Чешуя был уже на ногах. — Припасы, так точно, сэр. Летим!
Сухарь смотрел в спину спешащего придурка. Команда пьяна. Тем хуже для них. И мало людей вообще. Плохая была идея — нырять в залив вслед за тонущей "Тряпичкой-Затычкой". Все эти акулы… потеряли той ночью четырех хороших моряков. "Хорошие моряки, плохие пловцы. Удивительно, как часто такое бывает".
Он снова начал озираться. "Проклятие, опять забыл. Нет шлюпок. Ну, что-нибудь всегда найдется".
Он уже и сам разглядел четыре дромона, огибающие край бухты, освещенные худшим из виденных им штормов. Ну, хотя не совсем… он такое уже видел… "И чем все окончилось? Ничем… не считая горы отатарала…"
Передовой дромон — флагман Лейсин, "Угрюмый". Еще три следом. Три — слишком много. "Кого она притащила, во имя Худа? Треклятую армию?"
Незваные гости.
"Бедняга Араган".
Глава 22
Кто же эти чужаки с такими знакомыми лицами? Они выходят из толпы со столь равнодушными взорами, и кровь стекает по рукам их. То, что прежде таилось, маскировалось под миролюбие и безвредность, ныне выражено на озверелых лицах, и жертвы трепещут под пятой мгновенно вспыхнувшей ненависти. Кто ведет и кто следует, и почему огонь разгорается в темноте, а утром мы безразлично и непонимающе глядим на наследие разбуженной злобы? Меня не одурачить покаянными стонами. Меня не затронуть выражениями горя. Ибо я помню тусклый свет, помню, чье лицо отразилось в кровавой луже. Мое. Кто же этот чужак со знакомым лицом, смешавшийся с хаотически мелькающей толпой? Буря бушует в моем черепе, бешено кипит кровь, пока я с головой погружаюсь в ненависть и лишаю жизни невинных; злоба на их слабость переворачивает котел, и в потоке тону я, чужак, чужак…
На заре я забрал жизнь мою или Виканский погром, Кайессан
Шлюпка с флагмана Джакатаканского флота причалила к борту "Пенного Волка", и на корабль торопливо взошли офицер и четверо моряков.
Все они были антанцами в роскошных, начищенных доспехах; командир оказался человеком со скошенным подбородком, водянистые его глазки глядели уклончиво и тревожно. Он вначале отдал честь адмиралу Ноку, а потом Адъюнкту.
— Мы ждали вас несколько месяцев, Адъюнкт Тавора.
Кулак Кенеб стоял неподалеку, скрестив руки, опершись спиной о мачту. Он услышал слова офицера и переместил внимание на моряков. "Это у вас что, парадная форма?" И тут он заметил, с каким недоверием, какой ненавистью они глядят на Нила и Нетер. Кенеб начал неуверенно озираться.
— Ваше имя, командор? — спросила Тавора.
Кивок вышел небрежным. — Прощу прощения, Адъюнкт. Я Эксент Хадар из дома Хадаров, первый сын…
— Я знаю ваше семейство, — резко оборвала его Адъюнкт. — Командор Хадар, прикажите подчиненным стать смирно. Если я увижу еще одну руку, случайно схватившуюся за меч — обратно им придется плыть.
Бледные глаза офицера скользнули по лицу адмирала Нока. Тот промолчал.
Кенеб расслабился. Он уже готов был выйти и сбросить овечьи шкуры с этих волков. "Адъюнкт Тавора, вы никогда ничего не упускаете? Как вам удается без конца удивлять меня? Нет, не так — почему я все время удивляюсь?"
— Снова прошу прощения. — Даже жесты Хадара, отдавшего приказ морякам, выдавали его неискренность. — У нас произошли… гм… откровения…
— Насчет чего?
— Насчет соучастия виканов в истреблении Верной Армии Пормкваля, Адъюнкт.
Кенеб был просто ошеломлен. — Соучастие? — Голос стал хриплым, так что ему едва удалось вымолвить это слово.
Выражение лицо Адъюнкта стало столь свирепым, что прежде Кенеб не поверил бы, что такое возможно. Однако первым заговорил Нок: — Что за безумие, командор Хадар? Верная служба виканов не подлежит сомнению.
Офицер дернул плечом: — Как скажете, Адмирал. Откровения.
— Не будем об этом, — сказала Тавора. — Командор, почему вы патрулируете здешние воды?
— Приказом Императрицы зона нашей ответственности расширена. По двум причинам. Прежде всего, случились столкновения с черными кораблями неизвестного врага. Мы уже имели шесть стычек. Вначале корабельные маги оказались неспособными противостоять колдовству черных кораблей, и мы понесли урон. Однако затем мы увеличили численность и повысили ранг кадровых магов. Подавление чужой магии помогло уравнять шансы.
— Когда была последняя стычка?
— Два месяца назад, Адъюнкт.
— А вторая причина?
Моряк слегка поклонился: — Перехватить вас, Адъюнкт. Я уже упоминал, что мы не ждали вас так рано. Как ни странно, два дня назад приказ от самой Императрицы приказал нам срочно изменить дислокацию. Нужно ли говорить, что в условиях необычно сильных штормов мы с трудом успели вовремя.
— Вовремя?
Снова пожатие плеч. — Очевидно, к встрече с вами. Кажется ясным, — продолжал он, — что Императрица предугадала ваше раннее появление. В таких делах она всезнающа, но разве можно было ожидать иного?
Адъюнкт подумала над сказанным. — Вы станете нашим эскортом в Анту?
— Нет, Адъюнкт. Мне приказано передать вам о необходимости изменить курс флота.
— И направиться куда?
— В город Малаз.
— Зачем?
Командор Хадар покачал головой.
— Скажите, если знаете — где сейчас Императрица?
— Ну, в Малазе, как я думаю. Адъюнкт.
* * *— Видишь того моряка, слева? — прошипел Калам.
— И что? — пожал плечами Быстрый Бен.
— Он Коготь.
Друзья стояли на носовой надстройке, следя за происходящим внизу. Воздух стал теплым, дул сильный ветер, но море, на удивление, оставалось спокойным. Клятый рай, как показалось ассасину после трех дней в диком, необузданном садке Тогга и Фандерай. Кроме катамаранов Напасти, все суда потрепало. В особенности транспортные. Однако, по счастью, ни одно судно не затонуло, ни один моряк не пропал. Дюжина коней сломала ноги во время бури, но этого следовало ожидать, и никто не отказался от свежей конины в котелках. Если верить, что ветер останется попутным, до острова Малаза им едва два дня пути.
