Андрэ Нортон - Зеркало Мерлина
И Рей, улегшись снова на ложе, обрел благодатный сон без сновидений, отдых, в который не смели войти ни тени, ни воспоминания.
На заходе солнца он стоял за городом с Че и теми грубыми мореплавателями, которые провели мурийских воинов в цитадель.
Последние из жителей города тянулись через внутренние ворота, собравшись семейными группами, которые объединились вместе, в долгий путь вперед и вперед, под охраной конных воинов с равнин.
А в городе в это время обыскивался каждый дом — не остался ли кто-то забытый. Уже в сумерки за ворота вышли последние мурийцы. Когда они достигли холмов, лучи света вылетели с мурийских кораблей и из точек в глубине страны. Когда эти лучи встретились, раздался грохот сильнее громового удара, земля затряслась, так что многих наблюдателей сбило с ног. Могучие вихри подняли тучи пыли и понесли их к темнеющему небу.
— Храм Баала! — Че схватил Рея за плечо. — Смотри на храм!
Угрюмое красное строение все еще стояло нетронутым. Лучи снова сблизились, теперь уже целясь в это мрачное здание. Но, когда они исчезли, оно по-прежнему стояло. Тогда с самого неба, как если бы разрушающие машины были подняты к облакам некоей природной силой, упал яркий ослепляющий свет. Звук удара оглушил Че и Рея, а когда они снова смогли видеть, храм исчез.
Но в этот момент у Рея было любопытное видение, которому он не мог поверить, не мог объяснить и даже рассказать о нем впоследствии: ему показалось, что он видел черную тень присевшей фигуры с человеческим телом и бычьей головой, тень улетела в ночь, распростершую над ней скрывающий плащ мрака.
Когда они повернулись к своим кораблям, из медленно двигавшейся процессии атлантского поселения вырвался всадник. Уранос наклонился с седла и сказал Рею:
— Друг, я не забыл. Все, что у меня есть — твое, только спроси. Так же будет с нашими сыновьями и внуками. Если понадобится — позови, и я приду хоть на край света. А теперь я должен идти со своим народом. Но помни, брат…
Рей схватил его руку:
— Между нами нет долга. Иди в мире, свободно…
Пальцы стиснули его руку, затем разжались, и всадник ускакал. Рядом с американцем теперь стоял Че.
— Корабли ждут — и мать-страна тоже.
И они пошли к берегу.
— Тебя здесь высадить? Ты уверен, что это то самое место?
Рей мог бы согласиться с сомнениями капитана Тейта: этот пустынный берег ничем не отличался от остального побережья. Но Рей был уверен: это здесь!
— Да, именно здесь, — твердо повторил он. Ничего не могло порвать нить, которая, как он чувствовал, влекла его с настойчивостью, усиливающейся по мере приближения их к Бесплодным Землям.
«Домой в мать-страну», — говорил Че два дня тому назад. Но Рей знал, что такое возвращение не для него. Для него, как он говорил Уче, есть только одна дорога, и она ведет на север.
А Тейт, который под новыми вымпелами выслеживал остатки атлантских кораблей, согласился высадить Рея там, где тот пожелает.
Капитан рейдера плотнее запахнул плащ. Дул холодный ветер, похожий на дыхание зимы, которая, как Рей знал, должна была скоро начаться в этой стране. Теперь он видел белые пятна на отмели — следы снега.
— Мы будем крейсировать к востоку. Когда ты захочешь, чтобы тебя подобрали, дашь световой сигнал.
Рей кивнул. Этот сигнал, думал он, вероятно, никогда не будет зажжен. Надо заставить Тейта понять это.
— Я могу вообще не вернуться, — сказал он. — Я иду искать свой народ.
— Говорят, не задавай вопросов — не услышишь вранья, — ответил Тейт. — Ну-ну, у каждого свои секреты. Здесь нет колонии, только дикие места и всякое такое, с чем тяжело встречаться. Здесь крейсировали атлантские корабли, и некоторые из них могут теперь стать пиратами. Бывают тут и преступники. Иди осторожно, воин, и все время держи руку на рукоятке меча! А мы будем ждать твоего сигнала.
— Если ты не увидишь его в течение пяти дней, плыви по своим делам и не ищи меня больше, — твердо повторил Рей.
— Договорились. Но что я скажу, когда вернусь? Что я высадил тебя в диком месте, отпустил, без сопровождения и бросил одного? Думаю, мне не избежать вызова на поединок на мечах, если скажу такое, в особенности, когда встречусь с Солнцерожденным Че, которого ты надул, сбежав от него на борт моего корабля и принеся с собой приказы.
— Скажи ему, пусть спрашивает Наакаля Учу. Тот знает, что я должен делать.
Рея сжигало нетерпение. Он готов был прыгнуть в воду и добираться к берегу вплавь. Но Тейт, похоже, решил не тратить время на споры: он отдал приказ, и лодка понесла Рея к суше.
Он выскочил на омытый волнами песок, повернулся и поймал сумку с провиантом, которую бросил ему рулевой. Рей не стал ждать, пока лодка вернется к кораблю. Ветер и волны поработали над песчаными дюнами, но камни для сигнального костра были неподалеку.
Да, внутреннее направляющее чувство было правильным. Именно здесь был лагерь атлантов, когда они взяли Рея в плен. Пора идти.
Рей спрятал сумку с продуктами за подходящим камнем. В ней было только самое необходимое, и Рей, наверное, никогда больше не увидит ее. Он пошел в глубь побережья так уверенно, словно его ноги шли по хорошо известной, гладко вымощенной дороге.
Через некоторое время он пришел к знакомому оврагу, где лежали добела очищенные кости лося, поднялся вверх.
Перед ним была темная линия леса. Солнце в этот день не показывалось, небо было ледяное и мрачное, и холод здесь чувствовался сильнее.
Лес стоял темный, потому что несмотря на приближение зимы, с деревьев облетели не все листья, и темный полог все еще нависал над головой. Под подошвами его высоких сапог пружинил мшистый ковер, его зелень только слегка была тронута коричневым.
Когда Рей смотрел вдаль, он видел один мрак. Это был его повторяющийся сон о лесе и о том, что, может быть, ждет там. Однако это был путь, к которому он стремился, и свернуть с него он уже не мог. Здесь не было воли, господствующей над его страхами и желаниями, как это было в Атлантиде, но он чувствовал захлестывающую его необходимость идти вперед, до того места, где он прошел сквозь время. Сначала необходимость только беспокоила дух, но с каждым днем она сильнее и сильнее толкала его в путь, так что он не мог больше сопротивляться, даже если бы и хотел.
Кожаная куртка и рубашка, которые он тогда носил, исчезли. Теперь на нем была туника из шкуры, выделанной до мягкости ткани, военная юбка, усиленная металлом, а поверх перевязанной груди — латы. Талию обвивал пояс, меч в ножнах бился о бедро, это очень меняло его.
Он мимолетно подумал о том, что скажут люди его времени, когда он вернется к ним. Может быть, эта одежда придаст некоторую достоверность его фантастическому рассказу.
