Майкл Скотт - Властелин ветра
А вон там находится Великий Змей, позади него вьется Малый Змей… Они почему-то тут же исчезли.
А вон там Копье, Меч, Щит и Кинжал… И эти звезды скрылись одна за другой.
Только внимательно приглядевшись, Нрес заметил тучу, наползавшую на звезды с севера. Фомор будто бы почувствовал холодный поцелуй. Он встревоженно зашипел. Но что-то снова коснулось его скул, потом глаз, лба, лап… Что-то холодное, холодное… холодное…
Нрес еще никогда не чувствовал такого холода и желания спать. Откуда-то издалека доносились крики. Должно быть, его зовет Ки-чаль… Но он слишком далеко. Копье выпало из рук, и фомор повалился на колени. Землю что-то покрывало. Что-то мягкое, белое и холодное.
Он так устал. Ему было так холодно… и так хотелось спать… Так холодно, так хотелось…
Пэдур пел древнее заклинание до тех пор, пока его сердце не сделало тысячу ударов. После этого он повалился и заснул. Пока он спал, все время шел снег.
Выглянув за дверь, Элли обнаружила, что вся деревня словно укрыта белой шубой. Выбравшись наружу, она увидела фомора, валяющегося в снегу на земле. Он был жив, но впал в глубокую-глубокую спячку.
У ворот деревни ребята, вышедшие вслед за Элли, нашли еще четверых спящих фоморов, но Кичаля нигде не было видно, его и след простыл.
Глава 19
Атака
На следующий день, сразу же после завтрака, ребята решили покинуть деревню. Это надо было сделать еще до рассвета, чтобы никто из посторонних не увидел превращения Рагаллача.
Снег, который бард вызвал ночью, по-прежнему покрывал землю, но валяющихся фоморов видно не было. Деревенские жители погрузили их на натайров, заранее сняв с них капюшоны, — теперь, едва поднимется солнце, крылатые змеи умчатся вместе с фоморами, одним лишь богам известно, в какую сторону.
Но куда девался Кичаль, так никто и не узнал. Фаолан решил, что тот бросился наутек, увидев первые снежинки. Вероятно, он знал, чем грозит ему снег.
Значит, главный враг до сих пор где-то поблизости, затаился и ждет своего часа.
Перед уходом ребят деревенские женщины снабдили одеждой Фаолана, Кена и Элли — куртками с длинными рукавами и капюшонами, меховыми кожаными штанами и сапогами. Пэдур и до этого был одет примерно так же, поэтому отказался от новой одежды. Кроме того, ребятам дали в дорогу фляжки с водой и сумки с орехами и фруктами и с чем-то, напоминавшим древесную дранку. Аня объяснила, что это сушеное мясо, которое в горячей воде увеличится. Поглядев на полоску мяса, напоминавшую кожаный пояс, Кен подумал, что проголодается точно раньше всех.
Пока дети одевались, Пэдур выяснил у Ани, оказавшейся старостой у женщин, какие деревни расположены близко к Вершине Мира. Бард подошел к друзьям, собравшимся у ворот, с сияющими глазами.
— Ну, Фаолан, сдается мне, что я понял, где искать твоего дядю.
— А сколько туда добираться?
Пэдур пожал плечами.
— Все зависит от погоды. Если нам ничто не помешает, то доберемся туда сегодня к вечеру или завтра к утру. — Он помолчал немного и добавил: — Лучше бы все же сегодня. Вряд ли мы переживем ночь в чистом поле.
Кен кивнул в сторону горизонта, который уже розовел.
— Нужно поскорее убираться отсюда, пока наш маленький дружок не перепугал всю деревню.
Попрощавшись с женщинами, ребята пошли опять на север, без конца оглядываясь на своих новых друзей, махавших им до тех пор, пока они не скрылись за горизонтом.
Кичаль, спрятавшись в кустах — всего в ста шагах от деревни, тихо следил за происходящим. Его так переполняла бессильная злоба, что он своими длинными когтями невольно вырвал из земли большой камень и раздавил его без особых усилий.
Только к полудню друзья остановились, чтобы перекусить.
Рагаллач, теперь снова человекоподобного вида, отправился ловить рыбу в небольшой речушке. Стоя словно статуя в быстром потоке, он быстро поймал шесть рыб. Фаолан тут же почистил их и поджарил на прутиках над небольшим костерком. Кен и Элли округлившимися от ужаса глазами следили за тем, как он целиком жарит рыбу — с хвостом и головой, и более того, собирается предложить ее им прямо с огня. Но, отведав это блюдо, они поняли, что жареная рыба — порезанная на ровные части и обвалянная в сухарях, какую они ели в своем времени, — ничто по сравнению с этой.
Фаолан, Кен и Элли столпились у костра, тщательно вынимая из рыбы кости. Рагаллач ел ее сырой. Пэдур сидел чуть поодаль, привалившись спиной к высокому камню и вытянув ноги. Он не хотел рыбы, довольствовался орехами и фруктами. Времени было еще совсем немного, и, возможно, они сумеют засветло добраться до одной из деревень у Вершины Мира. Если даже там не окажется дяди Фаолана, они смогут заночевать в какой-нибудь избе, главное — не остаться посреди равнины. Лишь одним богам известно, что за ужасные твари появляются здесь в ночное время.
Рагаллач опустился рядом с Пэдуром, и тот невольно улыбнулся ему. Человек-кабан от этой улыбки слегка растерялся:
— Когда вы, люди, оскаливаете зубы, как ты, это означает, что вам смешно? Так что же тебя сейчас рассмешило?
— Я просто подумал о том, какие необычные создания появляются здесь по ночам, и тут появился ты.
Торк-аллта засмеялся, но по-своему — захрюкал:
— Люди кажутся нам не менее странными.
— Знаю, — ответил Пэдур мягко.
— Ума не приложу, как это вам, людям, удается выжить, — сказал оборотень, косясь на остальных ребят. — Ваша кожа слишком чувствительна к жаре и холоду, пищу вы привыкли варить. Вы не слишком сильны и не слишком ловки. Так что же вас спасает?
— Мы думаем. — Пэдур дотронулся до своего лба. — И вот этим вот воплощаем свои мысли в жизнь.
Торк-аллта кивнул в ответ, хотя Пэдур не был уверен, что он все понял.
Рагаллач поднял свою большую голову к небу и сказал:
— Надвигается буря.
— Откуда ты знаешь? — спросил бард с любопытством.
Оборотень наморщил «пятачок» и ответил:
— Это чувствуется в воздухе. Нужно найти какое-нибудь укрытие.
— В самом деле. — Пэдур поднялся и с помощью крюка взобрался на камень, возле которого сидел. Рагаллач тоже поднялся, и его голова оказалась на уровне талии барда. Бард глядел на север.
Насколько хватало глаз, вокруг простиралась плоская унылая равнина. Потрескавшуюся землю будто бы изрезал ножом великан. Кругом не было видно ни пещеры, ни какого-нибудь другого укрытия, лишь несколько кустов колыхались на ветру.
— Только бури нам и не хватало, — пробурчал Пэдур.
Оборотень закинул голову назад и принюхался.
— Я не чувствую ничего, кроме дождя и ветра. Тут совершенно не пахнет человеком.
