Шон Рассел - Собирающий облака
Суйюн вздохнул. Он не сомневался, что женщина поступит как сказала. Да простит ее Ботахара, заблудшую.
— Вы владеете искусством каллиграфии?
— Мне говорили, что я достаточно хорошо владею этим искусством. Я была секретарем при Мориме-сум.
— Не будете ли вы возражать против службы у одной высокородной госпожи?
— Только если она живет в этом доме, брат, я с радостью приму это предложение.
— Я служу в ее доме, Симеко-сум. — Он замолчал, размышляя. — Я ничего не могу обещать, Симеко-сум, но я поговорю о вас. — Суйюн покачал головой. — И, пожалуйста, не надо больше проявлений… такого рода. Я не Учитель, уверяю вас.
— Если вы так пожелаете, брат Суйюн.
— Идемте, я найду служанку, которая отведет вас в кухню. Вы ведь давно не ели?
— Всего три дня, брат. — Она попыталась улыбнуться. — Я… я благодарю вас, брат Суйюн.
— Да, но больше никакого поклонения. Вы должны пообещать. Женщина несколько раз поклонилась.
10
Управляющий господина Сёнто Каму нетвердой походкой шел через зал. Единственной рукой он держал прямо перед собой фонарь, а отставленный в сторону локоть помогал удерживать равновесие. Стража с почтением поклонилась старику. Несмотря на внешность — седые волосы, собранные в узел, платье, будто наброшенное и подпоясанное наспех, — когда-то Каму был прославленным воином. Молодые стражники Сёнто смотрели на него как на человека-легенду, сошедшего на краткий миг с недосягаемой высоты в мир обычных людей.
Старик управляющий шел по залу, словно корабль с разбитым рулем, раскачиваясь из стороны в сторону и слегка размахивая фонарем. Двери, ведущие в покои господина Сёнто, были прочными, массивными, вход охраняли четверо стражников. Все четверо поклонились, когда подошел Каму, руки как по команде легли на рукояти мечей.
Хотя Каму назвал пароль, ему пришлось поставить фонарь на пол, чтобы сделать рукой полагающийся при этом знак. Сила, с которой фонарь ударился о пол, явно продемонстрировала раздражение дворецкого. Старший стражник постучал в дверь, открылось смотровое окошечко. После обмена паролями ночной стражник, один из немногих, кого допускали в палаты хозяина, когда тот спал, закрыл окошечко.
Каму, оставив фонарь на полу, ждал. Смотровое окошечко снова открылось, старший стражник кивнул, отступил в сторону и распахнул двери.
Пройдя небольшую прихожую, служившую помещением для стражи, Каму вошел во внутренний покой. На столе мерцала небольшая лампа, отбрасывая слабый свет на почти пустую комнату. Едва Каму успел присесть, как вошел Сёнто. Выглядел он почти таким же всклокоченным, как и его управляющий.
Господин кивком ответил на приветствие подданного, но не стал садиться на подушку, а встал у одной из лакированных колонн, скрестив в ожидании руки.
— Простите…
Сёнто жестом прервал дворецкого на полуслове.
— Невзирая на нашу неувядающую юность, Каму-сум, думаю, мы слишком стары для всех этих формальностей. Говорите прямо.
Без всякой тени улыбки Каму начал:
— Кинтари, господин. Они исчезли. — О!
Сёнто почесал подбородок.
— Я взял на себя смелость разбудить вас и поставить в известность советников. Я утроил охрану вокруг дворца.
Сёнто не успел сказать что-либо, как в дверях появился стражник.
— Генерал Ходзё и господин Комавара, господин. Сёнто знаком разрешил им войти.
Слышно было, как открываются и закрываются двери, донесся шелест одежды. Судя по нарядам, и Ходзё, и Комавара также были застигнуты сообщением врасплох. Они поклонились, приветствуя Каму и своего правителя.
Сёнто сказал:
— Кинтари отвергли наше радушие, генерал Ходзё. Ходзё кивнул и сказал:
— Большая неудача. Полагаю, отказались они все?
— Похоже, да, господин, — ответил Каму. — Мы узнаем точно через несколько часов.
— Мы должны принять меры предосторожности, но я не верю, что это означает выступление Императора против нас. Его план более тонкий.
Каму взмахнул рукой и добавил:
— Полагаю, господин, что сама семья Кинтари не так важна, как то, о чем свидетельствует этот случай. Их предупредили, нет сомнения.
Сёнто прохаживался от одной колонны к другой и обратно. Он взглянул на Ходзё.
— Согласен. Они получили известие от кого-то из дворца. Если, конечно, у них просто не сдали нервы, но в это я не верю. Даже Император не станет привлекать слабонервных и слабохарактерных для осуществления заговора.
— Я также получил донесение кое от кого, кто наблюдает за нашим новым союзником. Информатор прибыл на лодку Яку приблизительно в то же время, что мы получили сообщение о Кинтари. Вероятно, это и вызвало некоторый переполох на лодке командующего стражей. Яку сейчас на пути во дворец.
Сёнто кивнул и спросил:
— Господин Комавара, куда бы вы отправились на месте Кинтари?
Комавара коснулся своего длинного тонкого носа и ответил:
— Самый быстрый способ убежать — по реке, но, добравшись до моря, Кинтари найдут там мало желающих рисковать в зимние штормы, поэтому вряд ли они так поступили бы, разве что в полном отчаянии. Большой канал — также возможный путь, но, несмотря на большое количество лодок, там легко было бы их обнаружить. — Он посмотрел каждому из присутствующих в глаза, чего ни за что не сделал бы еще несколько месяцев назад. — Если все, что нам известно о Кинтари, правда, я бы искал их в пустыне.
— А! — На лице Сёнто появилась полуулыбка. — Как далеко они ушли?
Каму и Ходзё переглянулись.
— Мы не уверены, господин Сёнто, — ответил Каму. — Их слуги, возможно, делали вид, что хозяева никуда не уезжали. Но, думаю, дня три-четыре.
— Простите, господин, — тихо сказал Ходзё. — Мы также должны обдумать, как это характеризует нашего друга из императорской гвардии. Яку прекрасно осведомлен о наших намерениях: он получил сообщение так же, как и мы. Не он ли ухо среди нас? Не мог ли он разгласить наши тайны?
— Преданность Яку всегда будет под сомнением. Остается успокаивать себя тем, что и Император тоже будет задаваться этим вопросом. — Сёнто высоко поднял руки. — Утро уже близко, и спать ложиться поздно. Прошу вас позавтракать со мной.
Сёнто хлопнул в ладоши, и появились слуги. Он быстро отдал распоряжения и снова стал ходить по комнате. Подданные редко заставали своего правителя за таким занятием.
Однако прежде чем слуги успели накрыть стол, снова появился ночной стражник и шепотом сообщил Каму:
— Брат Суйюн и генерал Яку прибыли, господин.
— А! — только и произнес Сёнто. — Как во всех хороших сказках: помяни духа, он и появится.
Сёнто подошел к подиуму, где на подставке находился меч, присел на подушку, удобно подложив другую под руку.
