Иван Афанасьев - Ожидание Двойной Кошки
Стоит беглецам пересидеть нужное время под крышей из камня и поиски переместятся в город. Тогда откроется дорога в степь. Если только за это время кому из ильханов не придет в голову проверить надвратную башню. Но этого хан опасался меньше всего. Теперь, пораздумав в тишине, он окончательно успокоился. Юркай, судя по всему, мог справиться с любым ильханом или колдуном верховного хана. Ему, Трабисо, никто не поставит в вину послушание столь могучему колдуну. Да и враги его, попытавшиеся использовать случайное появление Юркая в его доме для интриги, отныне поостерегутся строить против него козни. Поостерегутся, даже зная, что хан ничего и не делал — лишь плелся за могучим Юркаем вслед. Даже тень столь могучего колдуна возвышала хана.
Закатывающийся диск солнца растворился в мелких облачках у горизонта. Беглецы, удачно покинув город и выпросив лошадей в первом же табуне, неспешной рысцой направлялись в расположение хана Саймаса, брата верховного хана. Впереди теперь держался Трабисо, а Юркай ехал позади, и Трабисо постоянно на него оглядывался. Когда Юркай попросил у табунщика трех коней и тот без возражений их ему предоставил, хан ничуть не удивился. Это для колдуна дело обычное. Но вот то, что Юркай, птицей взлетев на неоседланного коня, с трудом на нем удерживался, хана изрядно поразило.
Откуда бы нежданный гость к нему бы не явился, обращаться с конем он должен был уметь. Трабисо понимал, что не все, как он сам и его слуга, как другие степняки, приучались ездить верхом раньше, чем ходить. Но даже замшелый лесовик, если он пускался странствовать, многие часы и даже сутки проводил в седле. Юркай же, хан мог поклясться чем угодно, таким опытом не обладал. Это угадывалось по всему: по посадке, по расположению ног, по тому, как он направлял коня. Однако, чем дальше они отъезжали от столицы, тем меньше Юркай напоминал неопытного путешественника. Пожалуй, если бы сейчас хан впервые увидел его верхом, счел бы обычным жителем Смалена. Кем бы Юркай не был, обучался он очень быстро.
Открытое пространство кончалось там, где две рощи почти смыкались между собой. В небольшом просвете паслась одинокая корова, за которой присматривал ветхий старичок с суковатой палкой. Хан ухмыльнулся про себя и повернулся к Юркаю.
— Вон тот человек с коровой — один из колдунов хана.
Юркай кивнул и добавил, что корова тоже не настоящая. Хан огорченно вздохнул: он многие годы считал, что корова — лишь удачный элемент маскировки колдуна. Оказалось, что это и не корова вовсе, а нежить, которой колдун придал ее облик. А ведь хан не раз видел, как она траву щиплет, а однажды ее на его глазах доили.
— Да, действительно, создание любопытное, — ответил на его невысказанные мысли Юркай. — Колдун нас пропускает, езжай смело.
Все трое поклонились колдуну, который даже не поднял головы. Зато корова громко замычала, как бы приветствуя гостей. Стоило им миновать узкое место и выехать на круглую поляну, как солнце окончательно спряталось за верхушки деревьев. Возле разбитых на поляне шатров уже загорелся первый костер. Трабисо направил коня к шатру, над которым развивался вымпел хана Саймаса. На голубом полотнище чернела конская голова, а под ней располагалась алая подкова. Стражники возле костра на гостей глянули мельком. Спешившись, беглецы приблизились ко входу в шатер. Трабисо предложил Юркаю и слуге подождать, а сам подошел к стражнику и немного с ним поговорил. Тот заглянул в шатер. Оттуда выглянул толстяк в халате со сложным узором из пересекающихся желтых линий, совершенно лысый, и пригласил хана войти.
В шатре Трабисо пробыл недолго.
— Я сделал все, как обещал. Хан примет тебя. Примет без свидетелей. Он изложит тебе свою просьбу — только одну просьбу, я договорился об этом — и исполнит в ответ твое пожелание. Ты станешь эмиром, Юркай. Теперь, когда все успешно завершилось, могу я взять товар, что у тебя в мешке?
— Мешок пока подержи. Я еще не знаю, о чем меня попросит брат верховного хана, и сдержит ли он свое обещание. Выйду я из шатра удовлетворенным — тогда и отдам тебе мешок. А если иначе — извини, придется тебе еще поднапрячься.
— Ты что? Ханскому слову не веришь? — раздраженно и излишне громко проговорил хан, отчего сидящие возле костра воины настороженно повернули к нему головы.
Но его собеседник его уже не слушал. Сунув в руки слуге мешок, Юркай скрылся в шатре и хану оставалось лишь в гневе топнуть ногой по земле.
Толстяк в халате с раздражающим взгляд узором повел гостя среди занавесей. Горящие на столбах факела мерцающим светом скрадывали рисунки на коврах и занавесках. Возле серого ковра с вытканной черной конской головой и подковой толстяк остановился, и жестом показал Юркаю: туда. За ковром, в небольшом помещении, посредине которого горел медный светильник в виде лебедя, никого не было. Гость недоуменно огляделся и присел на подушки.
Голос, раздавшийся внезапно из темного угла, казалось, ничуть его не удивил.
— Да пошлет тебе и твоим близким свое благословение Ридитол. Ты желанный гость в моем шатре, Юркай. Не удивляйся, что я, хан Саймас, говорю с тобой из-за этой занавеси, скрывающей мой облик. Речь у нас пойдет о столь опасных делах, что лучше бы нам обоим иметь правдоподобную возможность отрицать наше знакомство. Наш общий знакомый, рассказавший мне о тебе, утверждал, что ты мудр и поймешь мое положение.
— Благодарю за гостеприимство, высокий хан. Я понимаю сложности твоего положения. Даже сейчас, когда ты еще ни слова не сказал о своих делах, ты уже рискуешь, принимая меня в своем шатре. Ильханы на меня уже взъелись, хоть за что — не понимаю.
— А что ты обещал Трабисо за его услуги? Мне он об этом не сказал. Можешь и ты не говорить, я просто пытаюсь разобраться.
— Лысого Малинника.
— И ты нес его с собой? Конечно, твое достояние сразу выследили, а за ним и тебя. Лысый Малинник — нежить редкая. Где ты его взял? Оттуда за тобой следа нет?
Юркай небрежно ответил, что он взял нежить в пограничье Светори, где ее имелось в достатке. Только не поленись взять. Хан засмеялся негромко, давая понять, что оценил шутку собеседника.
— Мне кажется, ты издалека и никого здесь не знаешь. Именно такой человек мне и нужен. И еще мне кажется, что в своих родных местах ты не был простым человеком. И вождем тоже не был. Колдун-одиночка, скорее, мне так кажется. Я угадал?
— Почти угадал, высокий хан. Частенько мне приходилось бывать и одиночкой. Ты все не решаешься спросить меня прямо, способен ли я читать чужие мысли. Это я сейчас уловил, не прогневайся. Да, высокий хан, очень во многих случаях я могу это сделать. Оттого и говорю с тобой, невидимым, что точно знаю — мой собеседник сам высокий хан Саймас, а не подосланный им слуга.
