Тамора Пирс - Выбор Шутника
– Простите нас! – вдруг завопил один из бандитов, изможденный на вид мужчина лет сорока. – Мы бы никогда не причинили вреда ле…
– Молчать, – приказал Фесгао, сверкнув темными глазами.
– Мы принесли обет, на алтаре, что возьмем только еду, ведь у вас так много всего, – залепетал второй.
– Другие убежали, но все знают, что мы в плену! – добавил третий.
– Господин забрал у нас все в счет дани, все! – объяснил первый. – Наши дети плачут от голода, и нам нечего дать им. Поэтому мы принесли обет перед тремя деревнями. Наши люди сами убили бы нас, если бы мы причинила вред ле…
Фесгао выступил вперед и ударил говорившего. Тот чуть не упал.
– А ну заткнись, придурок, – прошипел он.
Али с преувеличенным вниманием рассматривала ноготь. Здесь происходило нечто, выходящее за рамки обычного обращения с преступниками. Фесгао дважды прервал людей, чтобы они не произнесли вслух одного какого-то слова, начинающегося на «ле». Леди, конечно, подумала она. Он не дает им произнести слова «леди» перед знатными луаринами. И эти леди не просто важны в глазах местных рэка. Фесгао тоже думает, что леди важны. Али приписала этот вопрос к быстро растущему списку вопросов в своей голове.
– Их семьи придут, чтобы освободить их, разве что не будут точно знать, что их мужчины мертвы. Они будут нас бояться и станут держаться на расстоянии, если мы это сделаем, – неохотно сказал герцог.
– Возьмите их в рабство, – предложила Дов. Все обернулись и посмотрели на нее. – А потом продайте на ближайшем военном посту.
Али присвистнула про себя. Это решение не пришло ей в голову. Она смотрела на маленькую темнокожую двенадцатилетнюю девочку с растущим уважением.
– Мы не можем взять их в рабство, – возразила Сарэй, – посмотри на них. Они нищие, полуголодные. На что же похожа их деревня, если они сами так выглядят? Папа, мы сделаем их жизнь еще хуже, а не лучше. Они нужны своим семьям, чтобы охотиться, рыбачить…
– И грабить, и убивать? – перебила ее Виннамин.
– Почему мы вообще это обсуждаем? – сурово спросил Верон. – Эти собаки напали на членов королевской семьи. По закону они должны умереть. Если бы у нас было время, мы должны были бы прочесать джунгли, выловить остальных и выжечь их гнездо. На самом деле, мы должны будем сообщить о них в ближайшем королевском форте. К беззаконию нельзя относиться с милосердием!
Взрослые продолжали спорить. Али показалось, что герцог уже готов отдать Верону и его людям приказ казнить пленных, когда снова вмешалась Сарэй.
– Дай им шанс, папа, – попросила она. – Смерть и рабство или свобода и верная служба нашей семье. Если они поступят к нам на службу, у нас будет на шесть воинов больше…
– Которые зарежут нас сонных, прошу прощения у вашей светлости, – перебил ее Верон. – Ваше предложение говорит о доброте вашего сердца, но оно ставит нашу жизнь под угрозу.
– Заставьте их поклясться именем Митроса, – не сдавалась Сарэй, – или какого-нибудь бога рэка.
– Люди и раньше преступали клятвы богам, – напомнила Виннамин.
– Заставьте их поклясться на крови, – тихо предложила Дов, – если они согласятся. Никто еще не нарушал клятву, данную на крови. Мы сможет им доверять, если они поклянутся так, а если нет… – девушка вздрогнула.
Те, кто нарушал кровную клятву, умирал оттого, что его собственная кровь закипала у него в жилах. Не было известной магии, способной предотвратить это. Боги постановили, что так и будет – и так и повелось. Такое обещание никто не осмеливался нарушить. Али перебегала взглядом с Сарэй на Дов и обратно. В ее сердце зародилось особенное чувство. Она не понимала, какое. Уважение к обеим девушкам, конечно, у всех было безусловное, но здесь произошло что-то еще. В их поведении было что-то мощное, властное, необыкновенное. Али отбросила на время свои мысли и посмотрела на Мекуэна, ожидая его решения. Герцогиня и Улазим кивнули. Когда герцог посмотрел на Али, та кивнула, стараясь не покраснеть под изумленным взглядом Верона. Он, должно быть, недоумевает, с чего она тут вообще присутствует, а тем более уж почему хозяин интересуется ее мнением.
Никто и вздохнуть не успел, как человек, заговоривший первым, бросился в ноги Сарэй. Он неловко потянулся, чтобы прикоснуться лбом к ее туфлям.
– Вы столь же милосердны, как и прекрасны, – прошептал он.
Али даже язык прикусила. Ведь это же Дов на самом деле нашла способ сохранить шестерым пленникам жизнь. Она посмотрела на Дов и встретилась с ней глазами.
– Она красивее, – шепнула ей девушка одними губами и прошла мимо Али в повозку, – все сначала достается ей.
Клятвы были даны, бандитов развязали. Караван двинулся снова, приобретя шесть новых людей и кусок пергамента с кровавыми отпечатками больших пальцев каждого бандита.
На закате они остановились на ночлег у самой дороги и продолжили путь с восходом. Только к вечеру караван добрался до королевской крепости у входа в Келлаурское ущелье. Только здесь появились местные рэка и вновь стали наблюдать за проезжавшими.
За стенами крепости Балитанги провели целый день: они долго мылись в ваннах с горячими источниками, спали в чистых постелях, ели еду, приготовленную не в одном общем котле. Очередной день медленного продвижения – и они миновали ущелье, и вышли в страну высоких долин на дальней стороне гор. По пути со всех сторон на них смотрели молчаливые рэка. Переночевали во втором королевском форте, солдаты которого соскучились по новым лицам и новостям из Димари и из столицы. Рэка ждали их вдоль дороги, ведущей на северо-запад. Они так и смотрели на Балитангов, не издавая ни единого звука. У Али мурашки бежали по коже от всего этого. Дома в таких случаях люди махали руками, выкрикивали приветствия или оскорбления. Она бы хотела, чтобы эти рэка уж хоть что-нибудь сказали.
Спустя два дня они миновали кольцо высоких скал и расселин и вышли на широкую зеленеющую травой равнину. Бревенчатый частокол опоясывал холм: это был их новый дом, замок Танаир и деревня. Али пожаловалась Пембери, Рихани и детям, что мышцы ей совсем свело, и выпрыгнула из повозки, чтобы пройтись пешком. Так она шла довольно долго, оглядывая окрестности, пока они медленно приближались к Танаиру. Али воспринимала эту местность как свою летнюю резиденцию. Частокол высотой в двадцать четыре фута не произвел на Али впечатление надежного укрепления, хотя под ним находился глубокий ров, на дне которого торчали острые обломки скал. Это немного успокаивало. Деревянный мост к воротам, ведущим в деревню, был достаточно прочен, чтобы выдержать вес их повозок, но ведь деревянные мосты в случае опасности можно легко разрушить и поджечь. «Это хорошо», – подумала Али.
