Павел Александров - Путь миротворца
— Боюсь, я осрамлю почетный титул миротворца, — невесело признался Марк.
— Он давно уже осрамлен, — утешил епископ. — Ведь после Первого миротворца было еще пятеро. Но это уже совсем другая история. История скорбей и страданий возгордившегося народа.
— Значит, и в вашем мире хватает страданий, — заключил Марк, обдумывая рассказ епископа. — Как и в моем.
— Да, это так. Потому что наш мир ничем не отличается от твоего.
Возникла длинная пауза, пока Марк вдумчиво размышлял над последней фразой епископа.
— Но чем я могу помочь? Как избавить ваш мир от страданий?
— Это невозможно. Чтобы в мире исчезли страдания, нужно менять не мир, а свое сердце. Когда это произойдет, мир изменится. Во всяком случае, тот мир, который вокруг тебя.
За сумеречным вечером наступила ясная звездная ночь, а лес все не кончался. Опасения Марка подтвердились — ночевать придется под открытым небом. Спрашивать, когда они достигнут селения, где можно заночевать, Марк не решался: не хотелось, чтоб это расценили как прихотливость.
— Скажите, Ортос, часто ли по дороге на юг встречаются селения?
— Если двигаться по Великому торговому тракту, то через каждые три-четыре часа. Но мы идем по дороге Лесных троп и немного отклоняемся от нашего направления. Мы недалеко от провинции Спящей сельвы и впереди у нас только одно селение — Сонная дубрава. Там нас ждут уже немало лет.
— Кто ждет? — насторожился Марк.
— Хранительница секретов Шестого миротворца. Я дал ей обещание, что вернусь за ней, когда придет Седьмой миротворец.
— Понятно. И когда мы достигнем этого селения?
— Надеюсь, что к завтрашнему вечеру.
— А привал будет скоро? — первой осведомилась Флоя, и Марк обрадовался, что вопрос, который давно вертелся на языке, исходит не от него. — Лошади устали, а мы есть хотим.
— Скоро, — обнадежил епископ.
Как бы в подтверждение, впереди у дороги забрезжил маленький огонек костра.
— Там кто-то есть, — звонко объявила Флоя.
— Наверное, лесорубы или такие же странники как мы, — сказал епископ, слезая с коня. — Будет лучше, если мы остановимся на ночь с ними.
Последовав примеру епископа, друзья взяли под уздцы лошадей и почтительным шагом приблизились к огню.
У костра сидели шестеро седых бородатых старцев, облаченных в длинные серые одежды. Каждый опирался на свой посох. Они будто что-то разглядывали в костре и оставались безучастными, пока епископ не окликнул их:
— Мир вам, добрые люди!
Ближайший к нему старец обернулся. «Не такой уж он и добрый» — подумалось Марку. Маленькие змеиные глазки под густыми бровями, заостренная бородка и ехидная улыбка почему-то не внушали доверия.
— Не желай мира тому, о ком не ведаешь, епископ, — сухо ответил старец.
Захваченный врасплох таким ответом епископ смутился, но инициативу тут же перехватила Флоя:
— Мы хотели расположиться на ночлег с вами рядом. Вам не помешаем? Только до утра.
— Что до тебя, дочь Унылой долины, то встречать завтрашнее утро тебе предстояло в Мелисе, — ответил старик, потирая посох с наконечником в виде змеи-кобры. — Не тебя ли обещал отдать мне в учебу твой дядя?
— Яннес! — вскрикнула Флоя, заставив Хариса схватиться за меч.
Епископ предостерегающе схватил его за руку.
— Убери оружие, Харис. Эти люди не причинят нам вреда.
— Все в руках судьбы, — поправил его серый маг и снова обратился к Флое, причем голос его заметно изменился, став молодым и вздорным. — Я не люблю оставаться в дураках, милая. Если ты решила изучать искусство серой магии, то будь последовательна и не бросайся на шею первому встречному прохвосту. Желание, зародившееся в тебе от рождения, познавать тайны колдовства — не более ли мудрое свидетельство, чем мимолетный порыв взбалмошных чувств?
— Она не пойдет с тобой! — зарычал Харис, удерживаемый епископом. — Вся твоя колдовская дрянь не стоит и дня, прожитого в свободе!
Флоя испуганно переводила взгляд от Яннеса к Марку, не зная, что делать и говорить.
— В тайнах серой магии ты найдешь свое истинное «я», получишь все, о чем мечтала с детства: силу, власть, богатство, независимость, познаешь счастье того, кто живёт по ту сторону добра и зла, — продолжал Яннес, не обращая внимания на рвущегося из рук епископа Хариса. — Знания — сила, а магия — власть, слушай меня — я не дам тебе пасть.
— Я… я н-не могу, — прошептала Флоя, опустив глаза. — Я н-не хочу, — продолжила она упавшим голосом, и Марк почувствовал, насколько тяжело дается ей такое решение. — Я уважаю тебя, Яннес, ты великий волшебник, но… я встретила трех людей. Трех близких мне людей. Я будто снова очутилась в семье. Прости, но я останусь с ними.
Слова эти звучали в полной ночной тишине, но как только она смолкла, шестеро серых магов разочарованно вздохнули и встали.
— Да как ты смеешь, девчонка! — заговорил другой, здоровенный широкоплечий старец, грубым молодым голосом. — Ты знаешь, сколько времени потратил высокочтимый Яннес, чтобы встретить тебя на этой дороге? Ты пойдешь с нами или испробуешь тайны серой магии на своей шкуре!
Настал предел силам епископа, и Харис вырвался из его рук, с красным от ярости лицом. Согнувшись, как барс перед прыжком, он вскинул меч, но не успел и размахнуться: наконечник посоха Яннеса заискрился слепящим огнем.
…Упав затылком в груду хвороста, Марк запомнил лишь яркую вспышку и невидимый толчок в грудь. Попытавшись встать, он рухнул снова. Голову сжала сильная боль. Громко заржали лошади. Обнаружив рядом с собой оглушенных друзей, Марк поднял взгляд и вздрогнул. Над ним возвышалась фигура серого мага.
— Если не можешь помочь юной душе увидеть тайны мира, то хотя бы не стой у нее на дороге, — поучительно проговорил Яннес, снова заговорив старческим голосом.
Тяжело дыша, Марк быстро перебирал ответы, стараясь подавить страх и выглядеть достойно. Затяжная пауза мага позволила найти ответ:
— Ее не нужно учить смотреть на мир. Достаточно защитить от учений, которые ослепляют.
Яннес рассмеялся:
— А ты не настолько глуп, как выглядишь, миротворец. Да только в борьбе учений побеждает тот, на чьей стороне сила. А она, как видишь, сопутствует мне.
Серый маг равнодушно повернулся к нему спиной.
— Однако мне чуждо насилие и принуждение. Дочь Унылой долины скоро сама попросится в нашу гильдию. На рассвете ты поймешь, почему. А тебя, миротворец, я надеюсь встретить на Светлой арене. Если, конечно, цепи безликого отпустят тебя.
Глядя на удаляющихся к лесу магов, Марк ошеломленно думал о последней фразе Яннеса. Цепи безликого. «В цепях безликого ты бессилен!» — не это ли твердил неведомый голос еще там, в своем мире? Но откуда это может знать здешний колдун? Или это просто совпадение?
