Евгения Зинина - Дневник, которого не было
Внутри было очень даже уютно, и если бы не пыль, что нагло лезла в глаза и нос, то здесь было бы неплохое место для чтения и отдыха. Мы находились на самой вершине башни под большим куполом, также состоящим из полупрозрачных кристаллов, и я могла видеть отсюда чуть ли не весь город. Высокие стеллажи были расставлены на некотором расстоянии друг от друга, образовывая узкие окна. На полках также украшенных резьбой, стояли книги, лежали свитки, и просто огромные исписанные листы пергамента. Три больших стола в виде полумесяцев были расставлены по комнате в окружении высоких стульев. Два мягких, обтянутых кожей кресла, располагались у окон. Несколько магических огоньков, сгрудившихся под самым куполом, засияли при нашем появлении и, толкаясь, наперегонки полетели в нашу сторону.
— Кыш! — прикрикнул на них учитель, потрясая своей огромной тростью, и они бросились врассыпную, разлетевшись во все стороны.
— Я бы предпочел расположиться поудобнее… — нетерпеливым голосом сказал Тариэль, и я замерла на несколько мгновений, соображая, затем без слов кинулась к самому мягкому на вид креслу, чтобы подтащить его поближе к столу. Летописец, кажется, остался доволен, медленно и важно пересек комнату и уселся в нем, вытянув свои ноги.
— Так и будешь стоять? — раздраженно бросил он в мою сторону.
Я послушно взяла первый попавшийся стул и села напротив. Огоньки тут же подлетели к нам, и вокруг стало намного светлее, они залили поверхность стола ровным немигающим светом.
— Хм… С чего бы начать… — он задумался и смерил меня оценивающим взглядом, — Вряд ли приходится рассчитывать, что ты когда-либо обучалась грамоте…
— Учитель, я даже умею читать.
— Вот как? Хм, не часто к нам попадают такие фольбы, ты уже дважды удивила меня за один единственный день. Думаешь, это часто случается?
— Мудрые люди редко удивляются.
— Ты права, — он любовно разглаживал свои седые волосы. Я нахожу наше общение более приятным, чем я полагал сперва.
— Вы оказываете мне честь такими словами.
Он лишь устало махнул рукой.
— Ну ладно, хватит любезностей. Примемся же за дело.
Мой учитель оказался очень нетерпеливым, хотя и весьма скрупулезным, и обсуждал со мной все вопросы, которых у меня возникало множество. Хотя я не решалась задать и малую часть их, поскольку с каждым разом его раздражение все возрастало.
Но до чего же необычным, странным и интересным был эльфийский язык! Он был невероятно древним, сохранившимся практически неизменным от самых первых перворожденных, поскольку именно на нем можно было говорить с деревьями. Если я научусь понимать дерево, я освою его, так говорил старый учитель, но никак не наоборот.
Слова языка передавали не просто значение, но чувство от того, что я хочу сказать. Поначалу это понять было очень и очень трудно.
— Чувствуй мелодию каждого слова. Услышь ее смысл. Запомни ощущение, передаваемое каждым звуком, его переливы или громовой раскат, его дикую пляску или легкое дуновение. Слушай и чувствуй, иначе ты так и будешь говорить «эралвё» вместо «эралвё».
Мне очень хотелось сказать, что я и так не вижу разницы, он произнес это слово во второй раз в точности, как и в первый, но мне хватило ума промолчать и просто слушать дальше.
— Пусть эта мелодия звучит не в твоих ушах, а играет в твоих чувствах, на струнах твоих ощущений, звучит внутри, а не снаружи, — повторял эльф снова и снова.
В этом языке было куда больше слов, которыми можно было передать практически все на свете! Многочисленные обороты описывали любые оттенки радости и боли, счастья и страдания, любви и ненависти, а также множество различных закатов и дуновений ветра, сотни слов для описания воды, игры лучей луны и солнца в кронах деревьев и многочисленных песен.
Эльфы видели смысл в таких вещах, о которых люди даже и не задумывались, они понимали души живых существ, будь это растение, простой камень или игривый ручей, и ценили красоту мира, который нас окружает. Аладраэ видели прекрасное там, где человек просто пройдет мимо.
Ко всему прочему, я столкнулась с тем, что в этом древнем языке было много слов, значение которых я и вовсе не понимала, о чем боялась даже заикнуться. Некоторые явления были чужды людской природе.
Я удивилась, насколько разными могут быть два народа, эльфы и люди, удивилась я также и глубинам мудрости, которые приоткрыл для меня этот язык. Он раскрывал передо мной такие таинства природы, о которых люди и понятия не имели.
Моя бедная голова через несколько часов загудела и перестала вообще что-либо воспринимать, я, повторяя за ним слова, старалась изо всех сил точно передавать малейшую интонацию. Но он приходил в неописуемое бешенство от моего произношения и перед самым обедом выгнал меня вон.
Я с поклоном удалилась, краснея от потока красочных эпитетов, которыми он награждал меня, ворча мне вслед, и поспешила вниз, в город.
Мне еще предстояло найти помещения для рабов, хотя есть мне совершенно не хотелось, а голова просто раскалывалась от боли.
Мой интерес ничуть не охладел, я еще обязательно научусь — говорила я себе, сделаю все, что смогу, чтобы овладеть этим изумительным наречием. У меня пока и не получается, но все еще впереди.
Глава 17
Подземные будни
Когда я в этом милом платьице появилась на пороге большой столовой для рабов, мне захотелось провалиться под землю или просто убежать. Все рабы носили рубашки и сорочки простого покроя, женщины были одеты в грубые сарафаны, а то и вовсе в какие-то робы. Я стояла в дверях под их тяжелыми взглядами, загораживая проход, получая тычки от входивших, осыпаемая их недовольными возгласами. Я даже не решалась ни войти, ни выйти, до тех пор, пока подбежавшая Диона не схватила меня за руку и не втащила внутрь.
Обеденная была довольно большой, это была продолговатая пещера с длинными столами, расположенными между огромных столбов. Здесь было очень много людей, они рассаживались на деревянных скамьях и приступали к трапезе, бросая на меня странные завистливые взгляды. До чего же много у эльфов рабов! Женщин было несколько больше, чем мужчин, и я не увидела ни одного старого человека.
Слева был хеларис — так назывался длинный умывальник с проточным подземным ручьем. Перед обедом двое мужчин обычно разжигали под ним печь, чтобы вода была чуть теплой.
Когда мы умылись и сели за одним из столов, вокруг нас с Дионой сразу образовалось пустое пространство, сидеть с нами рядом не желал никто. Моя подруга только гневно прищурилась и равнодушно сказала:
— Махни на них рукой. Пусть.