Андрэ Нортон - Кошачьи Врата
Рядом пошевелился Йонан — медленно, словно после долгого дня пути. А она так устала, что вообще не могла двигаться. Йонан подошел к стене клетки, где бревно сгорело до самого основания, и мечом вырубил остатки дерева, которые еще виднелись над поверхностью. Потом протянул руку к Келси.
— Пошли!
— Разве ты не понимаешь, что они только и ждут этого? Они ждут нас там, — ответила девушка. Она очень сомневалась, что сможет идти — разве что ползти на четвереньках. Так она станет легкой добычей для ожидающих за клеткой.
Он двумя быстрыми шагами вернулся к ней, взял за руки и поставил на ноги.
— Они пока в замешательстве, — сказал он и наполовину повел, наполовину потащил Келси к выходу из клетки. — А хозяина, которому они служат, сейчас здесь нет.
Келси не понимала, откуда он это знает. Но слишком устала, чтобы спорить; оставшиеся силы не стоило тратить на пустые споры, нужно было готовиться встретить то, что ждет их снаружи. Она очень сомневалась, что, выйдя из клетки, они окажутся на свободе.
Они протиснулись в узкую щель, проделанную мечом Йонана. В тусклом свете от догоравшего частокола Келси увидела, что действительно по полу ползут корни, приближаясь к ним.
Йонан сделал резкий выпад влево и, используя не острие меча, а рукоять, ударил ею по ближайшему корню. Тот сморщился и отскочил. В том месте, где его коснулась рукоять, появился светлый овал. Свет быстро распространялся вдоль всего корня.
И тут Келси услышала удары. Ритмичные, похожие на барабанный бой. И еще звуки пения.
Корень, охваченный свечением, отступил, но появился другой; его словно бросили из какого-то укрытия, и он змеей быстро полз к ним по полу, готовый сбить их с ног. Келси взмахнула цепью, на которой висел камень, теперь почти погасший. И корень отскочил.
Девушка попыталась сосредоточиться на камне, как делала это в клетке, но не смогла вызвать ту же силу. Камень только раз или два слабо вспыхнул. Но и этого оказалось достаточно, чтобы корни больше не приближались. Келси подумала, знает ли Йонан, куда идти. Ей казалось, что он направляется прямо в темноту. А он словно прочел ее окутанные усталостью мысли.
— Впереди выход. Попробуй воздух… — и в слабом свете камня и рукояти она увидела, как он высунул кончик языка, как будто на самом деле пробовал зловонную атмосферу. Девушка последовала его примеру.
Там действительно что-то есть! Словно ей предложили чашу воды в центре пламени и ужасных испарений этого мрачного места. Девушка видела, что ее спутник продолжает пробовать воздух языком. К ней отчасти вернулись силы, и она смогла идти самостоятельно.
Устойчивый бой далеких барабанов и свистящий шум заполнили все это место, и Келси показалось, что она теперь слышит голоса, поднимающиеся и опускающиеся в пении. Она даже определила направление, откуда эти голоса исходили, — справа от них. Корни продолжали ползти за ними, время от времени один или два пытались снова схватить своих прежних пленников. Но Йонану достаточно было показать им рукоять с полоской металла, и те отступали.
Через некоторое время Келси почувствовала, как каменная дорога у них под ногами поднимается, впереди показался какой-то бледный свет. Потом наступила неожиданная тишина. Барабаны и голоса смолкли, даже свист корней утих. Девушка снова попробовала языком воздух…
Свежесть по-прежнему ощущалась, но одновременнно ноздри уловили запах грязи, влаги, еще чего-то, что она не могла назвать. Впереди вполне мог быть выход, как считает Йонан, но там же их ждет и опасность.
Келси взяла в руку свисавший на цепи камень и прижала ко лбу. Она не могла объяснить, почему сделала это: просто так казалось правильным.
И хоть глаза ее были устремлены во тьму впереди, мысленно она увидела другую картину: плотную толпу уродливых существ, которых она мельком видела в пещере, освещенных огнем горящей клетки. Впереди стояли трое, они били кулаками в барабаны, которые зажимали меж колен. И они пели, оскаливая полные клыков челюсти. Нет, не пели — звали. Кого? Келси отшатнулась от этого знания, но не отпустила камень ото лба.
Красно-желтый туман заклубился впереди, втягиваясь во что-то, и превратился в нечто материальное. Келси ожидала увидеть лицо или же фигуру, но увидела знак, состоящий из точек и линий, рисунок, который почему-то подействовал на ее сознание, и он предвещал большую опасность, чем горящая клетка. Девушка выпустила камень, но перед этим успела почувствовать, что тот, кто сделал этот рисунок, знает о ней, что они вовсе не освободились еще из рук его слуг — фасов, а может, и гораздо более могучих союзников Тьмы.
Йонан продолжал идти вперед, и Келси увидела, что все его внимание устремлено к металлу на рукояти, как будто тот служил ему разведчиком и часовым. Равен ли металлу ее камень?..
Камень вспыхнул, и вспышка заставила девушку снова разжать пальцы. Камень повис на цепи. На этот раз не корни показались из тьмы. Свет камня отразился от множества пар красных точек на уровне пола… глаза?..
— Расти, — нарушил молчание Йонан.
Целая река красных глаз разлилась на уровне пола, однако этот поток не пытался поглотить их, как вначале испугалась Келси. Казалось, новые обитатели темноты сами опасаются их, подобно фасам. Но они, хотя и не приближаясь, толпились впереди, отрезая дорогу к выходу во внешний мир. Девушка махнула цепью на всю длину и увидела, что цепь глаз дрогнула перед ней.
Послышался резкий хихикающий крик, он перекрыл шум барабанов. Поток расти расступился, оставив проход, по которому двинулось существо, более высокое и сильное, чем фасы, и гораздо более злобное, как определила Келси по мгновенно возникшему отвращению.
Тот же желтоватый свет, что исходил от верхушек частокола, загорелся снова; на этот раз его испускал конец стержня, который несло существо. В этом свете Келси увидела фигуру ростом с Йонана, но без кольчуги, вообще без одежды, покрытую шерстью.
Существо не шло, а прыгало, словно исполняло какойто неведомый ритуал. Кривые волосатые ноги заканчивались копытами, расколотыми на половину длины, которыми существо небрежно пинало расти, отбрасывая их. Визжащих, в стороны.
Существо согнуло спину, потому что из-за своего роста и ширины не могло идти прямо. Непристойно, дрожа, как испуганный зверь, свисал и раскачивался огромный живот.
А над согнутым телом с вспученным брюхом показалась голова, такая невероятная, словно два различных создания каким-то святотатственным заклинанием слились воедино. Голова была не мужская и не женская, но необыкновенно прекрасная, с застывшими чертами маски или статуи. И волосы — не жесткая шерсть, как по всему телу, а шелковистый, ярко-рыжий поток тончайших нитей.
