Тата Орлова - Анастасия. Дело для нежной барышни
— Если мы продолжим разговор минут через тридцать….
— Меня это вполне устроит, — чуть склонил он голову.
— Тогда через тридцать минут в таверне "Кассель". Это здесь рядом.
— Да, мне известно это место, — подходя ко мне, заметил он. — Я рад, что вы не пострадали, — продолжил, на мгновенье остановившись. И закончил, уже открыв дверь: — Буду вас ждать.
И за что, спрашивается, мне такие проблемы?
Вопрос ответа не предполагал.
— Поможешь Сэму? — обратилась я к Николасу, как только князь покинул кабинет.
— Что именно? — ровно, словно все происходящее его никоим образом не касалось, уточнил Сванетти.
— Аптеки и террариумы. Не только яд, но и противоядие к нему.
— Сделаю, — думал он недолго. Лишь бросил взгляд на все еще спящего несмотря на шум Вильена. Бодрствовали ночью они вместе.
— Вот и хорошо, — мило улыбнулась я сразу обоим… на Самюэля без слез смотреть было трудно. — Вечером жду с отчетом.
Возразить мне никто из них не успел. Подхватив коробку я, выскочила из кабинета. Из всех проблем главной сейчас было голодное начальство. Все остальное могло и подождать….
* * *На этот раз я не опоздала.
Благодарить за это стоило Соула, который, похоже, был весьма заинтересован в моем разговоре с князем. Знал ли о том, о чем я даже не догадывалась, или просто предчувствие, но из собственного кабинета выдворил меня за десять минут до встречи. А еще и приказал своему помощнику сопроводить до таверны, словно опасаясь, что сбегу по дороге.
Ничего подобного я не планировала. Появление Северова в кабинете стало для меня полной неожиданностью. Загадкой, которую требовалось разгадать.
Таверна "Кассель" находилась на соседней улице, достаточно выйти за ворота и свернуть налево. Здание каменное, уже за сотню лет, но веселенькое. На балконах цветы, ставни на окнах резные, да и выкрашены ярко. Вывеска потемнела от времени, но разглядеть на ней точеную фигурку девушки-танцовщицы этот факт нисколько не мешал. Рассказывали, что именно в ее честь бывший хозяин и назвал свое заведение.
Так или нет, уже не узнать — свидетелей не осталось, но как версия вполне проходила. Черты лица у барышни были узнаваемы, да и время соответствовало. Очередная стычка между Аркаром и Изаиром, в которой верх одержала империя демонов, была как раз в то время. После подписания мирного договора не все пленники и пленницы захотели вернуться обратно в султанат.
У жизни свои законы. А для любви их вообще не существовало.
На втором этаже таверны находились вполне приличные номера, на первом — два зала: большой и малый. В одном — кормили, во втором работали гладильщица и цирюльник.
Стриглась, кстати, я именно у него.
— Ах, госпожа Анастасия! — стоило войти, выкатился мне навстречу владелец таверны, господин Жаркус.
Толстенький, кругленький, лысенький, добродушненький…. Он таким не только выглядел, он таким и был.
Говорить: "Нет", он совершенно не умел, и до сих пор не разорился лишь благодаря жене и своему старшему сыну. Вот где — кремень. Без жлобства, но зная точную цену каждой монете.
— О вас такие страсти рассказывают, — продолжил Жаркус, подбежав ко мне и схватив за руку. — Я так беспокоился, а вы и глаз не кажете. У ваших спрашиваю, а они все отмалчиваются…. И серьезные такие!
— Со мной все в порядке, господин Жаркус, — с искренней нежностью улыбнулась я. Приятный человек. Сердечный. — Как видите, жива и здорова.
— А глазки-то уставшие, — тяжело вздохнув, качнул он головой. — И печальные. — Не дав ничего сказать в свое оправдание, потянул за собой: — Знаю, знаю, вас ждут. Очень интересный молодой человек. Достойный, хоть и иноземец.
О том, что я тоже… в какой-то мере иноземец, он даже не вспоминал. За три года, что мы были знакомы, я стала для него уже своей.
— И как вы определили, что достойный? — заговорщицки наклонилась я к нему. Не сказать, что была рослой, но Жаркус не дотягивал мне и до подбородка.
— Так пришел скромно, хоть и одет знатно, — тут же начал перечислять хозяин, не заметив подвоха в моем вопросе, — тихо предупредил, что ожидает вас, заказал кофе и сидит себе у окошечка, мирно смотрит на улицу. А еще, — он остановился, заставив замереть и меня, — извинился, что не знает ваших вкусов, но попросил приготовить то, что вы любите.
Мнение Жаркуса о Северове стало неожиданно приятно. Вроде и никакого отношения ко мне князь не имел, но на душе стало тепло. Хозяин таверны, несмотря на вот эту наивность и безобидность, был весьма проницательным человеком.
— Спасибо вам, господин Жаркус, — вновь улыбнулась я ему. — Жаль, что мы не можем с вами….
— Я опять был очень разговорчивым, — не дав мне закончить, горестно вскинулся Жаркус. Отпустил мою руку, с сожалением покачивая головой. — Простите госпожа Анастасия, я так рад, что с вами все в порядке….
— А я очень рада снова видеть вас, — не кривя душой, ответила я. — У вас ведь есть мой любимый пирог с вишней? — Это я произнесла уже чуть слышно.
— Конечно, госпожа Анастасия, — засиял Жаркус. — Все сейчас принесу. И пирог. И ягодный кисель.
Он укатился, довольный и собой и мной, а я, почувствовав себя почти счастливой, направилась к стоявшему у большого окна столику. Северов уже несколько раз посматривал в мою сторону, но так… без настойчивости, спокойно относясь к небольшой задержке.
— Госпожа Анастасия, — поднявшись, приветствовал он меня, как только я подошла ближе. — Прошу извинить, что был вынужден отвлечь от службы….
— Полноте, князь, — устраиваясь на стуле напротив, усмехнулась я, — я же понимаю, что без веских на то оснований территорию посольства вы бы не покинули.
— Понимание веских оснований у нас с вами может быть весьма разным, — возвращаясь на свое место, парировал он. Достал из-за обшлага рукава кругляш, похожий на обычную серебряную монету, посмотрел на меня: — Вы позволите?
— Я и сама могла установить полог тишины, — рассматривая амулет, сказала я. — Я ведь не ошиблась в его предназначении?
— Не ошиблись, — спокойно подтвердил Северов. — Но это как раз тот случай, когда я должен быть уверен, что содержание этого разговора останется неизвестным для всех, кроме нас двоих.
— Для нас двоих? — задумчиво протянула я, глядя на князя. — Вы открыто пришли в департамент, в присутствии посторонних определились со временем и местом встречи. Согласились на таверну, в которой мы обычно обедаем, и где меня очень хорошо знают, а теперь столь же неплохо знают и вас. Потом столь же демонстративно выложили на стол вот эту самую штучку, — я кивнула на амулет, — и считаете, что никто кроме меня не сообразит, что это такое. Князь, — улыбнулась я игриво, — я, конечно, женщина, но не настолько глупа, чтобы не понимать столь очевидных вещей.
