Евгений Малинин - Разделенный Мир
Лисий Хвост повернулся и, понурив голову, вышел из кабинета.
Он шагал, ничего не замечая вокруг себя. Он смотрел по сторонам и ничего не видел. Его голова была занята одним. Как могло получиться, что он в течение четырех суток не обнаружил рядом с собой наведенного морока? Хотя, конечно, намеки-то были очень ясные. Взять хотя бы эту чудную гостиницу за городом. Ведь он даже в город-то, в этот самый… в Торгт, не зашел. Или его сны…
Неожиданно кто-то дернул его за рукав и заорал буквально ему в ухо:
– Магистр, что это ты знакомых не замечаешь? Ишь, замечтался, так и упасть недолго.
Лисий Хвост поднял глаза и увидел, что рядом с ним, широко улыбаясь, стоит Длинный Кнут. И тут улыбка его увяла, а лицо приняло озабоченное выражение.
– Э, святой отец, да ты не заболел? На тебе что-то лица нет.
Лисий Хвост через силу улыбнулся и пробормотал:
– Нет, я вполне здоров… Только вот очень ошарашен…
– Да кто ж тебя мог здесь ошарашить? К тебе, наверное, и подойти-то боятся, такая о тебе слава разнеслась!…
– Да-а-а, слава… – Лисий Хвост задумчиво поскреб щеку. – Что моя слава, вот у здешнего настоятеля небось слава! Я только что с ней побеседовал, вот и… потерял лицо…
Длинный Кнут довольно ухмыльнулся.
– Это точно! С ней не только лицо потерять можно, а и голову целиком. Только тебя она очень зауважала. Тогда на дороге она знаешь как испугалась этой дряни, что теперь камешком в твоем кармане валяется. Ее аж всю затрясло…
– Затрясло? Хм… Что ж она рядом со мной стояла… стоял… Тьфу ты, как сказать не знаешь!… Если страшно было, чего подальше не отошла?
– Как же ей отойти, когда за ней ее люди наблюдали. Перед ними-то страха показывать нельзя… Да видно, и за тобой любопытно было наблюдать – это ж для нее наука. Самый момент был у знающего человека подучиться.
– Ну, на мой взгляд, она и так многое умеет…
– Многое, – согласился Длинный Кнут. – Так ведь чужое уменье всегда притягивает. Любопытно…
– Любопытно… – протянул Лисий Хвост. – А мне вот любопытно, что за праздник у вас такой странный. Ни музыки, ни гулянья, ни выпивки с закуской…
И именно в этот момент с надвратной башни монастыря гулко разнесся удар колокола.
– Вот и выпивка с закуской, – отозвался Длинный Кнут. – Пойдем, святой отец, пообедаем. – И он потянул магистра в сторону прилепившегося к монастырской стене длинного и низкого здания.
Обед действительно напоминал праздничный пир. Народу собралось больше сотни, и среди собравшихся магистр насчитал более двадцати монахов. В середине зала на небольшом возвышении за маленьким столиком, на котором стоял высокий стакан синего стекла, в гордом одиночестве сидела настоятельница. Вокруг нее по всему залу были расставлены небольшие столики, но они, пожалуй, больше мешали собравшимся. Народ, поначалу толпившийся у дальней стены, у столов с разложенными яствами и расставленными кувшинами, бутылками и небольшими бочонками, потихоньку начал расходиться по залу. При этом каждый держал в руках тарелочку с отобранным угощением, на которой, как правило, стоял еще стакан или кружка. Люди дефилировали по залу парами или по трое, негромко переговариваясь и постепенно возвращаясь к угощению.
Однако постепенно места вокруг столиков в зале начали заполняться. Гости стали подтягивать к столам снедь целыми подносами и располагаться с большими удобствами.
Лисий Хвост и Длинный Кнут с самого начала заняли один из столиков поблизости от центра зала и уже успели обменяться с настоятельницей приветственными кивками. Магистр прихватил с собой всего лишь несколько кусочков копченого окорока да бокал темного, отливающего рубином, вина. Зато Длинный Кнут приволок целый поднос, на котором едва помещались тарелочки и мисочки с различными салатами, заливным, какими-то маленькими, отливавшими золотистым боком, копчеными рыбками, подрумяненными пирожками и прочей снедью. Венчал поднос здоровенный кувшин, на узкое горло которого была надета не менее солидная кружка.
– Ну, друг, я вижу, ты большой чревоугодник! – воскликнул Лисий Хвост, увидев поднос рыжего возчика. – Неужели все это и употребишь?
– А то как же!… – рассмеялся тот. – Праздник-то один раз в году бывает.
– Так этот праздник надо было назвать не праздником Познания Сути, а праздником Большого Брюха.
Лицо Длинного Кнута внезапно стало совершенно серьезным.
– Ты не прав, магистр. Все эти люди сегодня действительно в какой-то мере познали Суть. Они ведь с самого утра задают свои вопросы и монахам, и настоятелю и получают ответы. И если бы они не были удовлетворены этими ответами, советами, рекомендациями, снадобьями и прочими услугами, поверь, они бы не выставили сейчас на стол такое угощение. Они уложили бы свои вещички и покинули монастырь. А ты видел, чтобы кто-то уехал?
Длинный Кнут, требовательно глядя в лицо магистру, ждал ответа, и тот вынужден был отрицательно покачать головой.
– То-то и оно… – Проводник был доволен. – Вот и получается, что у всех этих людей сейчас праздник. Именно праздник Познания Сути.
Он замолчал и отхлебнул из своей кружки темной, пахнущей солодом жидкости. Потом вытер ладонью губы и, усмехнувшись, продолжил:
– Правда, когда они доедут до Замшелого Камня, им в голову придет, что они вполне могли бы и сами додуматься до того, что им посоветовали здесь. Так что полностью удовлетворенными будут лишь те, кого здесь вылечили…
– Так, значит, все это угощение – добровольное приношение паломников?
– А ты думал, это монастырь выставил? Да у монастыря такого съестного и быть-то не может. Этот день для монахов тоже вроде праздника, чтобы не забыли, какие на свете вкусные вещи есть.
– Неужели у людей, познающих Суть, нет возможности нормально питаться?
– Это как посмотреть. Что ты имеешь в виду под словом «нормально»?
– Ну, достаточно разнообразно и не впроголодь… – Лисий Хвост пожал плечами.
– Нет, в монастыре никто не голодает. Только посмотри, никто из монахов не ест ни мяса, ни рыбы. Они считают, что живое существо не должно быть пищей. А человек не должен есть мертвечину…
– А ты так не считаешь?
– А я и не монах, – ухмыльнулся Длинный Кнут, впиваясь зубами в здоровенный шмат ветчины. – Да и ты тоже, – кивнул он с набитым ртом в сторону тарелки магистра. – А вот задашь свой вопрос да станешь послушником, придется от ветчинки-то отказаться!…
Возле их стола остановились двое богато разодетых мужчин и несколько смущенно поинтересовались, не великого ли Серого Магистра они имеют счастье лицезреть.
– Его, его, – радостно закивал Длинный Кнут и радушно предложил присоединиться к их столу. Один из подошедших тут же занял свободное место, а другой, бросив на свободный стул бархатный берет, поспешил к столам за угощением.
