Вера Камша - Зимний излом. Том 1. Из глубин
– Здесь, – кузен казался удивленным, – в городе... Дома...
– А почему не приходил? – возмутился Дикон, берясь за вино. – Забыл, где я живу? Небось, в Октавианскую ночь сразу нашел.
– Ну, – заныл по своему обыкновению родич, и Дику захотелось его обнять. Потому что это был Наль, потому что они победили и можно не юлить, не прятаться, а смело смотреть вперед, – ну... Я не был уверен, что ты будешь рад... У тебя теперь такие важные дела.
– Ну и что? – не понял Ричард. – Окделлы никогда не забывают друзей и родичей. Мог не дожидаться, пока тебя с фонарями по всей Олларии искать будут. Твое здоровье и наша победа!
– Твое здоровье! – Наль поднес к губам бокал. – Создатель, какое вино! Что это?
– «Вдовья слеза». Неплохой год, но бывает и лучше.
– Шутишь? – Наль благоговейно поставил бокал на стол. – Лучше быть просто не может.
– Скоро убедишься, – засмеялся Дик. – Я не допущу, чтобы мой кузен и друг пил всякую дрянь, считал суаны и одевался, как мещанин. Завтра же расплатишься со своей хозяйкой и переедешь сюда.
– Сюда? – на лбу Наля выступили бисеринки пота. – К Алве?!
– Ко мне, – поправил Ричард. – Особняк Повелителей Скал снесен, но Его Величество Альдо ценит верность и честь по достоинству.
– Ричард, – Наль сжал губы, – ты меня извини, но мне хватит того, что мне принадлежит. Я не могу... Я не хочу жить за твой счет, и потом...
– Что «потом?» – Ох уж эти Лараки с их щепетильностью. – Ты меня не обременишь, не бойся.
– Ничего.
– Ты хотел что-то сказать? Говори!
– Пустяки, – глазки кузена забегали, как жучки-водомерки по старому пруду. – Право, не стоит...
– Я – глава фамилии, – если его не приструнить, дурак будет рыдать над каждой монеткой и есть на кухне, – и я требую, чтобы ты мне ответил.
– Ты заслужил все это, – зачастил Наль, смешно тряся щеками, – ты участвовал в сражениях, рисковал жизнью, а я не сделал ничего важного.
И кто это сказал, что сын не похож на отца? Еще как похож. Вылитый Эйвон, только толстый и бритый. А хорошо, кстати, что в гальтарские времена брились, бороды мало кому идут. Ричард, по крайней мере, был до смерти рад, что может и впредь обходиться без этого украшения.
– Реджинальд, – прикрикнул Дик, с трудом сдерживая смех. – Я тебе не только родич, я – глава дома, так что нечего юлить, говори, что думаешь.
– Изволь, – промямлил Наль. Какой же он все-таки нелепый. – Ричард, моя хозяйка... Я живу среди мещан...
– Ты ей задолжал? – поднял бровь Ричард. – Сколько?
– Понимаешь... Дик, она говорит, что к весне Альдо сбежит, а его людей называет мародерами и предателями. И не она одна...
– Негодяи!
– Ричард, – лицо кузена пошло красными пятнами, – они... Им стало хуже, намного хуже! Солдаты заходят в любые дома, берут, что хотят, пьют, едят, принуждают женщин... Людям это не нравится.
– За все надо платить. Альдо Ракан соберет из осколков великую страну, но кое-кому придется подтянуть пояса. – Дик оттолкнул бокал, тот упал на пол, разлетелся в мелкие брызги. – А чего они хотят, твои горожане? Они все предатели, предатели короля, предатели Создателя, предатели Талигойи! Где они были, когда мы умирали за их свободу?!
– Дикон, – Наль сопел, словно только что взобрался на гору, – людям не нужна великая страна, они просто хотят жить, как раньше. Есть досыта, не бояться ходить по улицам.
– А ты? – Дик смотрел на своего родича и не узнавал его. Это толстое ничтожество – сын Эйвона, будущий граф Ларак, Человек Чести?! Нет, это отпрыск трактирщика!
– Я? – губы Наля побелели. – Я... Все выходит очень плохо. Ты этого не видишь, у тебя здесь спокойно, но я живу в Нижнем городе... Там тревожно, даже хуже, чем в Октавианскую ночь.
– Скажи честно, – холодно произнес Ричард, – ты просто струсил. Ты не воин и ты не талигоец!
– Нет, – неожиданно твердо произнес Наль, – я не воин, но я талигоец и не хочу, чтобы одни талигойцы убивали других. Люди хотят жить, как ты этого не понимаешь? Жить и не бояться, а вы... То есть мы принесли им беду. Ты близок к королю, это все знают, расскажи ему.
– Что именно? – деревянным голосом переспросил Дик. – Что я должен передать Его Величеству? То, что мещане не рады его возвращению? Или что-то другое?
– Ричард, – кузен выглядел несчастным, – надень простой плащ и пройдись по городу. Ты сам увидишь, что творится. Или давай пойдем вместе, я знаю Олларию лучше, чем ты.
– Кабитэлу, – горло Ричарда перехватило от бешенства, – Кабитэлу! Олларии нет и никогда не будет.
– Это Кабитэлы нет, – растерянно пробормотал Наль, – для жителей город остался Олларией... И чем больше Ра... солдаты Его Величества будут грабить, тем больше будут вспоминать Олларов и Алву. Добром вспоминать.
– Ты понимаешь, что несешь?
– Да, – потупился кузен. – А вот ты не понимаешь. И твой король не понимает. Дикон, прошу тебя, пройдемся по городу...
– Мне это не нужно. – Ричард с отвращением посмотрел на разбитый бокал. – Я, к твоему сведению, член Высокого Совета и о том, что происходит в государстве, знаю получше тебя и твоих трактирщиков. Наша победа многим поперек горла. Хватит, пей свое вино, иначе поссоримся, а в город я с тобой схожу. После Совета. Если дело так, как ты говоришь, виновные будут наказаны.
4– Мой герцог, – цивильный комендант Кабитэлы Уолтер Айнсмеллер в окружении стражников стоял у калитки, влажно блестя черными глазами, – что случилось? Вы попали в засаду?
– Ничего серьезного, барон, – буркнул Робер, поворачиваясь лицом к гостю и одновременно пытаясь загородить пленника.
– Но я видел труп на улице, и мне доложили, что преступник схвачен на месте преступления.
– Боюсь, мы приняли желаемое за действительное, – пожал плечами Робер, проклиная себя за очередную глупость. Можно подумать, он не знал, что вешатель ездит по улице Адриана, а раз так, ухо нужно держать востро.
– Я полагаю, настоящий преступник скрылся, – неторопливо произнес Карваль. – Разумеется, мы будем его искать. Весьма вероятно, он связан с Давенпортом. Покушение на герцога Эпинэ является звеном той же цепи, что резня в Тарнике и нападение на Его Величество.
– Убийца – солдат, – внес свою долю вранья Жильбер Сэц-Ариж, – или разбойник. Я видел, как он убегает по крышам. Очень ловкий человек.
– А что делает здесь этот горожанин? – Уолтер Айнсмеллер протиснулся меж скривившихся южан, остановился в шаге от пленника и поднес к носу желтый платок. – Его взяли на месте преступления?
– А Леворукий знает, чего он здесь болтался, – влез Дювье, – может, спереть что хотел, дом-то пустой.
– Что ты тут делал? – палец в черной перчатке целил в грудь «гусенку».
