Галина Гончарова - Средневековая история. Изнанка королевского дворца
Ну… симпатично. Но – грязновато. У них дома уютнее. А тут и паутину бы смести, и потолок побелить, и пол помыть… Мири привыкла, что на полу в Иртоне иголку найти можно. А тут – грязно.
Ляля обнюхала все вокруг себя и села рядом с хозяйкой. Мири только вздохнула.
Купала щенка она сама. Ее ведь собака, вот и…
И Лиля точно потребует искупать щенка.
Анжелина и Джолиэтт уставились на Миранду. Девочка смотрела на кузин. Последний раз они виделись довольно давно. Еще года два назад. И воспоминания сохранились весьма отрывочные. Она все время жалась к отцу, а девочки трещали о чем-то своем. Потом она случайно пролила на себя суп, и отец увез ее домой.
И в общем-то все. Эдоард был бы рад, если бы Миранда теснее общалась с кузинами, но – как?
Алисия внучку почти не видела. Джерисон был постоянно занят. И кто будет заниматься малышкой? Йерби?
Ага, тех только попроси.
Эдоарду они не слишком нравились. Да, Мадалена была выгодной невестой. Большое приданное, симпатичная, но тут как получилось.
Мадалена просто была дочерью барона Йерби от первого брака. От второго у него были еще четыре дочери и сын. Все рыжие, веснушчатые, крикливые и постоянно выряженные в самые яркие ткани, они напоминали Эдоарду стаю чаек, которых покрасил безумный художник. И дико раздражали. От первого брака у Йерби был еще один сын, но после неприятной истории барон выгнал его из дома и про Майкла Йерби никто больше не слышал. В том числе и Эдоард.
Йерби растил дочерей, выводил их на приемы и стремился найти женихов. Но это было довольно сложно сделать. Первая жена Йерби, Миресса, была из хорошей семьи, плюс большое приданное, которое делилось между сыном и дочерью, согласно договору. Вторая же, Валианна, родилась в семье безземельных дворян – и единственными ее достоинствами были рыжие волосы и пышная грудь. Продала-то она их выгодно. Но больше ничего мужу не принесла. И Йерби просто с ума сходил, думая, куда ему пристроить свою ораву. Даже изгнание старшего сына из дома не помогло. Согласно условиям, поставленным отцом Мирессы, если ее дети умирали или исчезали без вести – наследниками становился не отец, а их дети или его внуки. То есть – Миранда Кэтрин Иртон.
А давать девочку людям, которые потеряли большие деньги из-за ее рождения… увольте.
– Как это называется? – первая нарушила молчание Анжелина.
Миранда улыбнулась кузине, внезапно осознав, что Лиля говорила правду.
Люди могут быть выше тебя по положению или богатству, или возрасту. Но пока ты выше их по знаниям и умениям – ты всегда будешь в выигрыше.
– Калейдоскоп? Или веер?
– Ка…до…
– Вот это, – Мири указала кончиком своего веера на зажатый в руке Анжелины калейдоскоп – Ка-лей-до-скоп. Он служит для развлечения. Ну и можно запомнить эти узоры, а потом вышить по ним что-нибудь красивое. Смотреть тоже лучше на свет, тогда картинки будут ярче.
– А откуда это у твоей мачехи?
– Мамы! – резко поправила Миранда. Мадалену Йерби она не помнила. А Лиля успела стать ей мамой.
– А папа говорил нам, что твоя мама умерла, как и наша, – вмешалась более младшая Джолиэтт.
Миранда вскинула голову.
– Я ее не помню. А Лиля меня любит. Она меня учит, заботится обо мне, вот, собаку подарила…
Ляля производила впечатление. Еще бы. Щенки быстро растут – и из умилительного комочка меха давно получился этакий лосенок, голова которого находилась примерно на уровне плеча невысокой Миранды. Про зубки и говорить нечего.
– Подумаешь, собаку, – протянула Анжелина. – Папа нам пони обещал…
Но Миранда почуяла неуверенность в ее словах.
– А мне мама купит сразу аварца.
– Ава-арца?
Мири пожала плечами. Вышло достаточно небрежно.
– Ну да. И Амир подтвердил.
– Амир?
– Принц Ханганата. Амир Гулим. Он классный. Он к маме лечиться приехал – и он знает, что мама мне обещала аварца. Он тоже обещал. И уже отцу написал.
Мири непроизвольным жестом запустила пальцы в шерсть собаки, потрепала ее по холке…
Принцессы переглянулись. Если бы кто-то мог прочитать их мысли…
Ну да.
Провинциальная кузина оказалась не такой уж простушкой, как думали обе. И роскошное платье, и красиво уложенные темные волосы, и громадная собака рядом (а она и еще вырастет), и обещанный аварец, и знакомство с принцем…
– А почему принца отправили на лечение к твоей маме?
– А она уже одного хангана вылечила. Он оказался из рода стражей караванной тропы, он вообще очень хороший. У них же там строго – если ты испытал телесный ущерб, ты не можешь вести за собой караван… а мама его вылечила. Он даже и не хромает. Так, иногда к непогоде сломанная нога ноет… Он ей аварца и подарил. Его Лидарх зовут. Мама хотела сначала мне сыночка или дочку от Лидарха, но потом решила, что заказать из Ханганата – быстрее.
Слов у принцесс не осталось. Одни эмоции.
Мири выкладывала все так спокойно, словно все было в порядке вещей. И дружить с принцами, и получать в подарок аварцев…
– А что было с принцем? – пискнула Джолиэтт?
– Мама сказала, его отравили ядом. Киноварью. Или еще – кровью Звездной Кобылицы. Она меня тоже учит разбираться…
– А она откуда все это знает?
– А ее дедушка Тахир учит, – Мири немного не задумывалась над последовательностью событий. Но Анжелина и Джолиэтт – тоже. Им стало интересно…
– Дедушка Тахир?
– Ну, он мне не родной. Но он нас всех тоже учит. Это Тахир Джиаман дин Дашшар… он самый знаменитый лекарь Ханганата. Вот! Только в ядах плохо разбирается. И преступников ловить не может… сыщиков на них нету…
– А это кто?
Мири улыбнулась. Даже этого не знают? Ну и принцессы пошли…
– Это такие специальные люди… вот жил как-то мистер Шерлок Холмс на улице с названием Бейкер-стрит…
* * *После королевского кивка, разрешающего удалиться, Лиля отошла к стеночке. Господи, хоть бы прислониться… нельзя. Грязи – по уши, потом платье не отстираешь. Да и вообще.
Она спокойно, холодна и безразлична. И колени у нее не трясутся, и адреналиновый отходняк не накатывает.
Для нее вообще эти приемы – как семечки. Разгрызть и выплюнуть.
Лиля не обольщалась, это только первый раунд. Будет и второй, и пятый, и двадцать девятый, еще как будет. Но этот – за ней.
Она продемонстрировала свою власть, свою силу, что может быть полезной… ну и нанесла серьезный удар по образу «коровы».
Да уж…
С одной стороны Лиля не могла осуждать супруга. Ну правда ведь – была корова. Кушать, вышивать, молиться. Да еще и за сто килограмм. Кому такое в дом надо? Что, очередей нету? Странно, очень странно…
