Галина Очеретяная - Вояж продолжается или последний рывок Алиски!
— Уснула? — спросила я.
— Да, — кивнул демон.
— Ваул, вот скажи мне, это какой надо быть сволочью и садистом, чтобы довести до такого состояния человека, а уж тем более девушку? — спросила я, когда с ужином было покончено и мы сидели у костра, наблюдая за искрами живого огня. — Я готова их голыми руками разорвать за это! — меня переполнял гнев и ярость. Бедная, бедная девочка. Такая молоденькая и столько уже пережила. Да я наверное давно бы уже свихнулась. Целый год в каменном мешке без света и тепла, полуголодное существование. Так даже с животными не обращаются. — Я очень боюсь за ее психическое состояние.
— Ты знаешь Алиса, — ответил через время демон. — Я сам их уничтожу. И плевать на запрет Хануна. Но они ответят за каждую ее слезинку, за каждую ее боль, — очень странно слышать подобное от жестокого беспощадного демона. — Я не понимаю, что со мной происходит, но эта девочка…
— Что?
— … Эта девочка очень важна для меня…
— Почему?
— Она моя половинка, — ох ни хрена себе! Вот это поворот! Но, как же так? Их чувства обречены. Они из разных миров. Мы не сможем здесь остаться.
— Ты уверен?
— Более чем, — хмыкнул он и поднялся на ноги. — Иди спать.
— А ты? — обеспокоенно спросила я.
— А я еще подумаю, — сомневаюсь, что здесь можно найти, хоть какое-то решение. Я не смогу остаться здесь, а демон из-за связки со мной, не сможет оставить меня. Вот и получается замкнутый круг. Мне действительно жаль их обреченную любовь. Это как мираж. Поманил своим сладким зовом и усмехнувшись, растворился в пространстве.
— Мне жаль, — прошептала я, смотря в глаза наполненные безысходностью и болью. — Прости меня.
— Ты не виновата, — усмехнулся он. — Видимо Ханун просто решил поиздеваться надо мной, даря мне единственную и тут же отнимая ее.
Зачем Богу подобные шутки? Что он будет иметь с их несостоявшейся любовью?
— Ваул, — я остановилась у входа в палатку. — Ты же понимаешь, что я не смогу остаться?
— Я и не прошу, — я кивнула и скрылась за пологом. Знаю, что поступила сейчас эгоистично и жестоко, обрывая ниточку к их счастью, но поступить иначе не могла. Я слишком через многое прошла, чтобы сейчас останавливаться на половине пути. А демон… демон примет правильное решение.
Следующие двое суток пути не отличались от первого дня за исключением того, что Адели была иногда в сознании и молча наблюдала за нами. В ее глазах все тот же страх и непонимание происходящего. Особенно мое сердце обливалось слезами, когда Ваул принимался ее купать, либо отводил в туалет. Она бы может и сопротивлялась, но истощение и слабость организма не позволяли и пальцем ей пошевелить. Я понимала ее состояние. Беспомощность — это, наверное, худшее из того, что может случиться. Когда не можешь позаботиться о себе. Когда сквозь слезы терпишь уход постороннего молодого и красивого мужчины. Я уверена, что в такие моменты она ненавидела себя за свое бессилие и свое ужасное состояние, но я в своем положении ничем не могла ей помочь. Пусть лучше так, чем никак.
— Не плач милая, — я крепко ее обняла и стала гладить по голове, когда мы сидели вечером у костра пятого дня пути. — Теперь ты в полной безопасности, ничего плохого больше с тобой не случится. Мы поможем тебе и отвезем к отцу, — мне было так жаль эту юную девочку, которая из-за ублюдков боялась жить.
— Спасибо, — прохрипела еле слышно она.
— Ну, наконец-то, — устало выдохнула я. Ведь я если честно уже и не надеялась на то, что она заговорит. — Ты очень нас напугала.
— Вы спасли меня, — я видела, что ей трудно говорить, но не посмела ее перебивать, а Ваул затаившись у края поляны и облокотившись о дерево, с замиранием сердца слушал голос своей единственной. Она его не видела, так как демон стоял сзади. Впервые за все это время она говорила! — Я думала, что не выдержу, — плача раскрывала нам душу девушка. — Я молила о смерти, но они не позволяли мне умереть. Не доводили мое состояние до смерти. Они мучали меня, — она всхлипнула, видимо накативший былой ужас снова прокручивался у нее в голове.
— Все хорошо, все уже в прошлом, — бормотала я, все так же обнимая и поглаживая ее по спине.
— Но проходило время, и я понимала, что все еще жива, — она попыталась создать подобие улыбки, но это у нее плохо получилось. Лицо девушки исказила гримаса отвращения.
— Как тебе удалось попасть в мои сны и послать зов? — я понимала, что этот вопрос сейчас неуместен, но не задать его не могла.
— Я же из королевской семьи, — усмехнулась она, как будто мне это о чем-то говорило. — Мы владеем маленькой частичкой телепатии, которая позволяет нам только посылать подобный зов в случае опасности. Магия слабовата, но и она иногда очень выручает. И я так надеялась на то, что отец услышит и придет на помощь. Только эта надежда не позволяла мне окончательно сойти с ума. Но проходило время, а спасения так и не приходило.
— Я не из королевской семьи, — пробормотала я задумавшись. И мой вопрос так и останется без ответа?
— Я не знаю, почему ты откликнулась на зов, — сипло продолжала говорить девушка. — Но я рада, что ты услышала и помогла мне. Я никогда этого не забуду, а отец сделает для вас все что угодно.
— На месте разберемся, — пробормотала я. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — улыбнулась она.
— Прости за нетактичный вопрос, но твои мучители тебя… — мне было страшно произносить слово «насиловали» вслух, но узнать нам было нужно, а демон вообще напрягся, догадавшись о ЧЕМ я ее спрашиваю, но я интересовалась не из праздного любопытства, а из-за того, что нам нужно знать или внешние раны мы залечим самостоятельно, или нам придется искать ближайший населенный пункт и обращаться к целителю, чтобы ее проверили и в случае чего вовремя помогли. Мне даже страшно представить, что с ней могли делать те извращенцы.
— Нет, они не могли и из-за этого еще сильнее избивали меня и морили голодом, — усмехнулась она. Я непонимающе взглянула на нее, а она продолжила. — Наша магия нас защищает.
— Как она вас защищает, если все твое тело изуродовано?
— Тело, к сожалению да, — хмыкнула она. — Но близость у фетов может происходить только с согласия, а я как ты понимаешь, была против, — а вот ничегошеньки я не понимаю. — Наше тело ТАМ становится сплошной каменной плитой при малейшей угрозе, — чего? Это как такое вообще возможно? Типа каменный пояс верности что ли? Ни фига себе народец!
— А зачем тебя вообще украли?
— Месть моему народу, отцу, — с печалью в голосе ответила она. — А вообще все началось много лет назад. Роландер был тщеславным мальчишкой, который хотел для себя все самое лучшее. У него оно и было это самое лучшее за исключением магии. Он безумно нам завидовал и не понимал, почему он такой лучший из лучших обделен магической силой. Он ненавидит мой народ только за то, что мы маги, а год назад он попытался соединить наши княжества браком между мной и старшим сыном Эрнандером, в надежде, что наши дети вольют магическую кровь в их ветвь, — при упоминании имени наследника ее глаза полыхнули яростью. — Но отец отказал ему и тогда они меня просто выкрали и посадили в подземелье. Они мучали меня в ожидании того, что я в скором времени сдамся и соглашусь, но для меня лучше смерть, чем жизнь с этой сволочью. Они упивались своим величием, мучениями и истязаниями. Они наслаждались своей безнаказанностью. Мстили оттого, что нам «никчемным фетам» досталась магия, а у них ничего этого нет. Зависть съедала их изнутри, выжигая любые чувства, — у Ваула от этой новости непроизвольно произошла частичная трансформация и когти яростно распороли кору дерева. Послышался характерный звук и девушка оглянулась. — Ой, — испугано воскликнула она.
