Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

Шив вернулся в свой кабинет, быстро разложил накопившиеся бумаги, оделся и вышел. В приёмной никого не было, и он, попрощавшись с секретаршей, покинул Министерство магии.

Уже через пятнадцать минут Палпатин был возле дома Лавгудов, вернее, бывшего дома. На холме догорали руины разрушенной башенки, вся земля вокруг была изрыта глубокими бороздами и оплавлена. Воняло сгоревшим хитином и кровью.

Шив обошёл руины вокруг, но никаких следов ситха не нашёл. Всё было предусмотрительно затёрто. Вот только сомнений он не испытывал. Здесь сражался последователь тёмной стороны Силы, но довольно слабый, раз получил ранения от каких-то жучков. Впрочем, Шив тут же одёрнул себя за самоуверенность.

С огромным удовольствием изучая наследие пиктов, он осознал, что существа и растения, созданные местными магами, могли бы доставить немало проблем даже некоторым ситхам. Поэтому перед встречей с неизвестным врагом стоило перестраховаться на всякий случай.

Несколько лет назад он смотрел оперу «Лазарь, или Торжество Воскрешения». Во время антракта Палпатин вспомнил, что задолго до того, как попасть на Землю, он заказал партию клонов со способностями одарённых. На тех клонах прежний Палпатин отрабатывал процесс переселения в новое тело. Однако здесь, на Земле, у Шива не было «цилиндров спаати», как и многого другого, поэтому он решил проблему, исходя из имеющихся возможностей.

В Мунго уже несколько лет благополучно «лечилось» его запасное тело. И если вначале он поместил Локхарта в палату Януса Тики просто по просьбе Августы Лонгботтом, то впоследствии продолжал оплачивать содержание бывшего писателя вовсе не для того, чтобы сделать приятно матери своего нынешнего тела.

Нет, Шив предусмотрительно готовил себе запасное вместилище, и при каждом посещении лечебницы не забывал подчищать Локхарту память, модифицировать источник и магические каналы. Более того, в прошлом году Палпатину удалось пересадить Локхарту свои клетки вместе со способностями к метаморфизму. Несчастный писатель и сам не понимал, почему до сих пор остаётся в Мунго. Локхарт крутил роман с медсестрой, подписывал открытки, но по-прежнему считался больным амнезией.

Впрочем, Палпатин и не собирался возвращать Локхарту память, потому что так мог безопасно хранить запасное тело в госпитале под присмотром целителей. К тому же к разуму Локхарта уже давно была проложена астральная связь, что значительно упрощало перемещение в новое вместилище.

Затерев следы собственной магии возле остатков сгоревшего дома Лавгудов, Палпатин аппарировал в приёмный покой лечебницы. Надо было проверить состояние Полумны и заодно внедрить в её тело портал, который в случае опасности перенесёт последнюю Лавгуд к нему в мэнор. Вдруг жизнь дементоров в этом мире была завязана на кровь потомков Экзар Куна? Лишиться возможности покинуть Землю тем же путём Шив не хотел.

Как всегда, рассвет над Годриковой впадиной был прекрасен и полон очарования. Ранним утром у распахнутого окна, возле которого он пил свежезаваренный чай, наслаждаясь ароматами садовых цветов, появилась важная сова. Дамблдор взмахнул палочкой и, сняв защиту, впустил почтальонку в дом. Долгожданное письмо от гоблинов пришло как нельзя вовремя — он уже собирался уходить. Альбус бросил сове немного печенья и внимательно прочитал сообщение, написанное витиеватым почерком коротышек. Гоблины, как и было условлено, предупреждали, что сегодня в банке появится Беллатрикс Лестрейндж.

Развеяв письмо пеплом и выпроводив пирующую сову, Альбус оделся и вышел из дома. Стоявший наискосок коттедж Батильды Бэгшот издалека почему-то показался ему каким-то перекошенным. Ауры хозяйки внутри больше не ощущалось, видимо, старая змея вновь куда-то отправилась по своим делам.

«Когда-нибудь я найду способ убить тебя чужими руками, тварь!» — подумал он и тут же, выругавшись, достал волшебную палочку. Дамблдор быстро вытащил из головы светящуюся нить крамольной мысли и тут же развеял по ветру. Он не хотел, чтобы Бэгшот узнала о его способности противостоять её ментальному воздействию. От навязанной давними клятвами слепой верности он освобождался долгие десятилетия. Однако когда-то подаренная Фламелем техника медитации позволяла Альбусу очищать сознание всего через несколько дней после очередного контакта с древней тварью. К сожалению, лично противостоять Бэгшот он всё равно не мог. В своё время похожее колдовство использовал Геллерт Гриндевальд, и из-за этого Дамблдор долгое время не мог серьёзно противостоять бывшему другу.

Альбус привычно накинул на себя маскировку и трансгрессировал на Косую аллею. К своему удивлению, он обнаружил, что потеря Старшей палочки только пошла ему на пользу. Альбус перестал сутулиться и совсем не ощущал себя немощным стариком. Даже потеря магической подпитки от Хогвартса больше не заботила его. Собственный источник вырабатывал достаточно энергии, чтобы Альбус мог уверенно себя чувствовать в любой ситуации. Никто не узнавал Дамблдора, и он спокойно шагал по Косой аллее. Старый волшебник то и дело недовольно морщился, встречая взглядом расклеенные по информационным тумбам собственные фотографии. Мерцающие красным надписи предупреждали: «Разыскивается», «Особо опасен при задержании», «Просьба немедленно сообщить в Аврорат».

Расстроенный Дамблдор быстро поднялся по ступенькам и очутился в просторном холле Гринготтса. Здесь царила привычная для этого места деловая суматоха: тихо шумела очередь к кассам, несколько солидных волшебников вели приватные разговоры со своими поверенными, отовсюду доносилось клацанье арифмометров и звон золотых галлеонов. Даже прохладный воздух, казалось, был наполнен богатством и роскошью.

Дамблдор сел на один из диванчиков, расставленных вдоль стен, и стал ждать. Он время от времени использовал «истинное зрение», чтобы не пропустить приметную ауру Лестрейндж, которая наверняка будет под маскировкой, так же как и он сам.

Наконец в дверях появилась жгучая брюнетка, чем-то похожая на типичную представительницу рода Блэк. Видимо, «Пожирательница» не захотела заморачиваться с оборотным зельем, а просто немного изменила свой облик косметическими чарами. Лестрейндж подошла к стойке и что-то неслышно сказала дежурному гоблину. Тот кивнул, выскочил из-за конторки и посеменил куда-то в глубину бокового коридора, оставив посетительницу ждать. Дамблдор поднялся и решительно направился к Лестрейндж.

— Добрый день, моя девочка, — произнёс он негромко.

Ведьма резко повернулась к нему, выхватив палочку.

— Мерлиновы панталоны! Ты что себе позволяешь, ублюдок? — прошипела Лестрейндж, вглядываясь в его изменённое чарами лицо.

— Я Альбус Дамблдор, — улыбнулся он добродушно. — И не надо направлять на меня палочку, Беллатрикс. Это не приведёт ни к чему хорошему. Я всего лишь хочу поговорить с тобой.

Ощутив на миг давление его ауры, Лестрейндж побледнела и прищурилась:

— Что тебе надо, Дамблдор? Не боишься, что я вызову авроров?

— И отправишься вместе со мной в Азкабан? — парировал весело Альбус. — Ты тоже находишься в розыске, так что давай не будем сориться. Это может прозвучать неожиданно, — усмехнулся он добродушно, — но я хочу помочь тебе вернуть Тома к жизни.

Если бы в этот момент гоблины вокруг внезапно покрылись чешуёй и закукарекали, Беллатрикс удивилась бы меньше. По крайней мере, вид у Лестрейндж, по мнению Дамблдора, был совершенно ошарашенным.

— Вы хотите вернуть к жизни моего господина? — ошеломлённо переспросила Беллатрикс, сразу став вежливой.

— Да, моя девочка, — твёрдо ответил Альбус. — У нас всех есть общий враг! Наши с Томом разногласия мы можем решить позже, а сейчас нужно остановить того, кто собрался уничтожить магическую Англию.

— Я видела воспоминания одного сочувствующего нашему движению волшебника, — задумчиво произнесла Лестрейндж. — Вы говорите о Лонгботтоме?

— О том, кто занял его место, — покачал головой Дамблдор. — Это уже давно не Лонгботтом. Я не знаю, где негодяй Керриган держит настоящего Фрэнка, но уверен, что бедолага до сих пор жив. Иначе оборотное зелье не сработало бы.