Джордж Мартин - Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света)
Тогда Арианна решила действовать хитростью. На Седру она возложила свои лучшие надежды. Девочка была юна, наивна и доверчива. К тому же принцесса вспомнила, как однажды Гарин хвастался, что затащил ее в постель. Во время очередного купания, пока Седра намыливала ей плечи, она начала болтать обо всем и ни о чем.
— Я знаю, тебе приказали не говорить со мной, — сообщила она, — но мне никто не запрещал с тобой болтать. — Она говорила о жаре, о вчерашнем ужине, о том какой медлительной и неповоротливой становится Беландра. Принц Оберин вооружил своих дочерей, чтобы они не были беззащитны, но у Арианны Мартелл не было иного оружия кроме коварства. Поэтому она смеялась и очаровывала, не требуя от Седры ничего в ответ, ни слова, ни кивка.
Назавтра за ужином она опять принялась забалтывать Седру, пока та ей прислуживала. На этот раз она ухитрилась упомянуть о Гарине. При звуках его имени Седра бросила на нее испуганный взгляд и чуть не расплескала вино, которое наливала. — «Похоже, это работает, не так ли?» — подумала Арианна.
Во время следующего принятия ванны, она говорила о своих друзьях, особенно о Гарине.
— За него я боюсь больше всего, — поделилась она с девочкой. — Сироты — люди свободолюбивые, они рождены для странствий. Гарину нужны солнечный свет и свежий воздух. Если его запрут в сырую каменную клетку, как он выживет? В Гастон Грей он не протянет и года. — Седра не отвечала, но когда Арианна встала из воды, ее лицо было бледно, и она так сильно сжала губку, что намочила водой мирийский ковер.
И все же понадобилось еще четыре дня и две ванны, чтобы девушка стала ее.
— Пожалуйста, — зашептала Седра, после живописующего рассказа Арианны о том, как Гарин выбрасывается из окна своей камеры, чтобы напоследок, перед смертью, вновь ощутить вкус свободы. — Вы должны помочь ему. Пожалуйста, не дайте ему умереть.
— Я могу меньше, чем ничего, пока заперта здесь, — зашептала она в ответ. — Мой отец не встретится со мной. Ты единственная, кто может спасти Гарина. Ты его любишь?
— Да, — шепнула Седра, краснея. — Но каким образом я могу помочь?
— Ты можешь тайно пронести мое письмо, — сказала она. — Ты сделаешь это? Рискнешь… ради Гарина?
Глаза Седры расширились, она кивнула.
«У меня есть ворон», — торжествовала Арианна, — «но к кому его послать?» — Единственным из ее заговорщиков, что ускользнул из сетей ее отца, был Темная Звезда. Тем не менее, к настоящему моменту сир Герольд мог быть уже схвачен, а если нет, то наверняка бежал за пределы Дорна. Следующая ее мысль была о матери Гарина и сиротах Зеленокровой. — «Нет, не они. Это должен быть кто-то обладающий реальной властью, однако не замешанный в заговоре, хотя и симпатизирующий нам». — Она раздумывала, не обратиться ли ей к матери, но леди Мелларио была далеко в Норвосе. К тому же, принц Доран уже много лет не прислушивался к мнению своей жены. — «Нет, и не она. Мне нужен лорд, достаточно великий, чтобы устрашить моего отца и принудить его меня освободить».
Самым могущественным из дорнийских лордов был Андерс Айронвуд, Королевская Кровь, лорд Айронвуда и защитник Каменной тропы, но Арианна знала, что не стоит искать помощи у человека, воспитавшего Квентина. — «Нет». — Брат Дрея, сир Дизель Далт однажды добивался ее руки, но был чересчур верным долгу, чтобы пойти против своего принца. К тому же, хоть Рыцарь Лимонной Рощи и мог нагнать страху на мелких лордов, у него не было средства повлиять на Принца Дорна. — «Нет». — То же самое было верно и в отношении отца Пятнистой Сильвы. — «Нет». — В конце концов, Арианна решила, что у нее есть две реальные надежды: Хармен Уллер, лорд Адовой рощи и Франклин Фаулер, лорд Небесной Сферы, хранитель Перевала Принца.
«Половина Уллеров наполовину безумна», — твердила молва, — «а вторая половина еще хуже». — Эллария Сэнд была родной дочерью лорда Хармена Уллера. Она и ее малютки также были брошены за решетку вместе с остальными Песчаными Змейками. Это могло разгневать лорда Хармена, а Уллеры в гневе были опасны. — «Возможно, чересчур опасны». — Принцесса не желала более подвергать опасности чью-то жизнь.
Лорд Фаулер был более безопасным выбором. Старый Ястреб — так его называли. Он никогда не ладил с Андерсом Айронвудом, между их домами было кровавое соперничество, тянущееся тысячу лет, с тех пор как Фаулер предпочел Мартелла Айронвуду во время Войны Нимерии. К тому же, близнецы Фаулера были известны как друзья Ним, но какое это имело значение для Старого Ястреба?
Несколько дней Арианна провела в раздумьях, составляя текст тайного письма.
— Отдайте человеку, который принесет это письмо сто серебряных оленей, — начала она. Это нужно было для уверенности, что письмо доставят. Она писала, где она находится, и умоляла освободить ее. — Кто бы ни спас меня из этой темницы, он не будет забыт, когда я выйду замуж. — «Это заставит прибежать героев». — Чего бы ни добивался принц Доран, она остается законной наследницей Солнечного Копья, и человек, который однажды на ней женится, будет править Дорном вместе с ней. Арианна могла только молиться, чтобы ее спаситель оказался моложе, чем те седобородые старцы, которых отец сватал ей все эти годы. — Я желаю консорта с зубами, — заявила она, когда отказывала в последний раз.
Она не посмела попросить бумагу из опасения пробудить подозрения у своих тюремщиков, поэтому писала на обратной стороне страницы из «Семиконечной Звезды». И вложила его в руку Седры при следующем купании.
— У Тройных Ворот есть место, где караваны запасаются припасами прежде, чем пересечь большую пустыню, — объясняла она. — Найди какого-нибудь путешественника, направляющегося на Перевал Принца, и пообещай ему сто серебряных оленей, если он вручит письмо в руки лорда Фаулера.
— Сделаю, — Седра спрятала письмо в лифе платья, — Я найду кого-нибудь еще до заката, принцесса.
— Хорошо, — сказала она, — расскажешь мне завтра, как все прошло.
Но девушка не вернулась ни завтра, ни послезавтра. Когда настало время купания, пришли Мора и Мели, которые наполнили ей ванну и остались, чтобы потереть спину и расчесать волосы.
— Седра заболела? — поинтересовалась она, но не дождалась ответа. — «Должно быть, ее поймали», — только и могла она думать, — «что же еще могло произойти?» — Ночью она уснула с трудом из-за мучившего ее страха перед будущим.
Когда утром Тимот принес завтрак, Арианна потребовала к себе Рикассо. Совершенно ясно, что она не могла принудить принца Дорана уделить ей внимания, но простой сенешаль не мог проигнорировать приказ законной наследницы Солнечного Копья.
