Лиза Смедман - Жертва Вдовы
Она дала им уйти.
Еще двое мужчин появились из полого дерева, потом - еще один. Каждый из них был клириком, но ни один не был сильным, так что их смерти не будут иметь особого значения. Халисстра позволила и им уйти, слушая, как их шаги исчезают в темноте леса.
Несколько мгновений спустя появился еще один мужчина, и с ним вместе - сильная аура божественного волшебства. Он помедлил, прислонившись к дереву, словно был болен, но почти сразу вновь выпрямился, взгляд стал решительным, хоть лицо и было покрыто потом.
Халисстра зашипела. Кривые клыки появились из выпуклостей на ее щеках - по одному под каждым глазом. Они сцепились в ожидании, их полые концы источали яд. Этот.
Халисстра последовала за ним, передвигаясь среди верхушек деревьев, не обращая внимания на боль, пронзающую её тело с каждым ударом сердца. Ее голые руки и ноги цеплялись за ветви, словно липкие ноги паука, так что ей не надо было держаться. Только погоня и прыжки. В какой-то момент мужчина остановился и взглянул вверх, вскинув ручной арбалет. Халисстра замерла на месте - не потому, что она боялась его слабого оружия, а чтобы не усиливать его растущую тревогу.
Еще мгновение, и мужчина опустил свое оружие. Он сделал жест рукой, пробуждая магию, затем очертил большим и указательным пальцем круг. Снимая маску, он говорил в очерченный им круг. Острый слух Халисстры улавливал каждое слово.
- Леди, я докладываю согласно вашему приказанию, - промолвил он напряженным голосом. - Ваши жрицы в опасности. Ночная Тень по имени Малваг планирует открыть…
Пока он говорил, Халисстра щелкнула пальцами, выпуская нить паутины. Она легла на плечи и руку клирика, удивив его. Он посмотрел вверх, увидел ее - и немедленно прервал свое сообщение, нацеливая арбалетный болт в то место, где она была. Снаряд отскочил от ее огрубевшей кожи, срикошетив куда-то в ночь.
Глаза клирика удивленно расширились. Он читал молитву, и пласт темноты сформировался поверх его маски, укрывая её.
- Сдохни! - закричал он, указывая на своего врага.
Темный пласт отделился от его маски и полетел к Халисстре, перевернувшись плашмя перед ударом. Он резанул её поперек ее груди, пробороздив рану от плеча до плеча. Чуть выше - и ей бы перерезало шею. Она заурчала, чувствуя, как по телу липко потекла густая кровь. Она капала с её обнаженной груди и восьми крошечных паучьих ног, барабанивших по туловищу, словно беспокойные пальцы. Боль была сильна. Остра. Достаточна, чтобы затмить постоянную ноющую боль от восьми пар никогда не заживающих проколов в ее шее, руках, туловище и ногах. Какой-то момент она упивалась ею, позволив боли усмирить хаос эмоций, бушующий в мыслях.
Затем она прыгнула.
Она приземлилась на клирика, столкнув его на землю и обрызгав своей кровью. Отчаянно проклиная с каждым вздохом - любой другой мужчина, вероятно, орал бы, призывая своих товарищей, но клирики Ваэрона были обучены сражаться бесшумно - он бился с ней при помощи черного огня. Горячее черное пламя появилось вокруг его левой руки, он ударил её по голове. Её волосы мгновенно загорелись, сверкающее черное пламя пожирало её голову. Её глаза наполнились слезами агонии от пузырящейся кожи, но ей не нужно было зрение, чтобы найти свою цель. Подтащив клирика ближе, она обхватила его своими паучьими лапами. А затем укусила
Она ожидала, что он закричит, пока её клыки вновь и вновь прокалывали его мягкую плоть, впрыскивая в тело яд. Но он этого не сделал. Он продолжал бороться с ней, выкрикивая слова молитвы изгнания. Это могло бы сработать, будь Халисстра демоном - но она была чем-то гораздо большим. Она была Кающейся Леди - выше рангом, чем любая из демонических прислужниц Лолс, рабыней и левой рукой темной эльфийки, ставшей Лолс.
Сопротивление клирика ослабевало. Когда оно прекратилось, Халисстра сдернула него маску и отбросила её в сторону. Мужчина был симпатичным, с ямочками на щеках и глубокими красными глазами. В иной жизни она, возможно, даже захотела бы его обольстить, но сейчас его челюсть отвисла, глаза остекленели. Темная кровь - её кровь – запятнала его черную одежду и длинные белые волосы.
Она опустила его на землю.
Халисстра подождала несколько минут, пока рана на её груди затянется. Ожог на голове ослаб и сменился покалывающими ощущениями - волосы отрастали заново. Когда срастание её плоти, наконец, завершилось, она оттолкнула остывающий труп. Она стремительно крутила его в руках, опутывая паутиной. Затем поставила добычу вертикально. Взрослый мужчина был для нее размером с ребенка, его покрытая паутиной голова была лишь на уровне её живота. Она подняла его в воздух и повесила на ветви дерева, где другие непременно его найдут.
Еще мгновение она любовалась своей работой. Еще один враг её госпожи был мёртв. Жестокий триумф, наполнявший её, утих, сменившись болезненным чувством вины.
Как же она ненавидела Лолс.
Если бы…
Но та жизнь была утеряна.
Вспрыгнув на ветвь выше, она исчезла в ночи.
*****
К’арлинд следовал за Лелианой и Роваан по скалистой открытой местности, Флиндерспельд покорно тащился вслед за хозяином. Это была четвертая ночь, которую они провели, шагая по Высокой Пустоши туда, где заходит луна, но до сих пор так и не достигли святыни. Хотя луна становилась тоньше с каждой ночью – словно отступая - и сверкающие точки, следующие по небу, тускнели, их свет всё ещё заставлял К’арлинда щуриться.
Дни были ещё хуже - невыносимо яркий желтый свет лился от пылающего в небе шара. Они останавливались на привал всякий раз, когда вставало солнце, уступая его «слабым к солнцу глазам». Жрицы хихикали, когда К’арлинд укрывался своим пивафви и обмахивался, жалуясь на жару.
- Сейчас зима, - сказала Роваан. - Если ты думаешь, что солнце сейчас горячее, то просто дождись лета.
Зима. Лето. К’арлинд знал времена года, но до этого они мало для него значили. Роваан терпеливо объясняла ему, что такое «сезоны», но это мало помогало. Она сказала, что он поймет, как только проведет на поверхности целый год.
Целый год здесь? Ему было сложно представить это.
- Лелиана, - сказал он, привлекая ее внимание. - Простите меня за невежество, но я всё еще не вижу никакого храма.
- Ты и не увидишь, - ответила она сухо, - пока не будешь способен видеть на многие лиги, причем сквозь камень.
- Леди?..
Роваан захихикала.
- Она имела в виду, что есть лишь один храм - Променад. Это в Подземье. Подобные места поменьше называются святынями.
- Я понял, - сказал К’арлинд. Он огляделся. - И святыня, в которую мы идем…?
Роваан указала через плоскую и ровную поверхность на пятно впереди – там, где садилась луна, из-за чего это выглядело как ряд дымчатых сталагмитов:
