Танит Ли - Владыка Иллюзий
Во всей этой толпе никто не попросил о возвращении силы, здоровья или юности, о любви тех, кого они любят, или о помощи тому, кого они любят. Азрарн превратил наихудшие качества людей в быстро распускающиеся цветы, и они расцвели в одночасье и созрели, породив Зло.
И слушая их, Азрарн сказал каждому:
— Я дам тебе возможность исполнить это.
Так он и сделал. И в зеркале Нижнего Мира Азрарн наблюдал, как, использовав данную силу подчинять и покорять, бывшие паломники душили своих врагов подушками, отравляли пищу, разглашали секреты или сеяли несчастья. Но так и должно было произойти.
Выявив в людях их наиболее низкую и подлую часть, Азрарн снова закутался в драгоценный плащ. Этим плащом оказалось все ночное небо, оно обернулось вокруг Владыки Нижнего Мира, после чего исчезло. А черное ничто поглотило людей, стоявших перед ним на коленях, словно перед богом.
Когда они очнулись, то снова оказались в лагере перед Белшеведом. Каждый из них решил, что он спал и в этом сне преследовал воров-эшва, топтал лилии и проходил между стеклянными деревьями, поднимался по черной призрачной башне и, встретив там Владыку Тьмы, получил от него подарок.
И лишь те, кто встал раньше других, заметили перепаханный песок, как будто целая армия отправилась на восток и вернулась обратно. Но они промолчали. Сама башня, разумеется, исчезла задолго до восхода солнца.
И только через год эти несчастные осознали, что случившееся с ними не было сном. Они сравнили происходящее со своими пожеланиями в ту ночь и похолодели. Их набожность оказалась поддельной, а вера — ложной. И когда они вновь пришли в Белшевед, то сделали это, скорее, по привычке или из жадности. Паломничество стало для них не более чем способом неплохо провести время. Сладкие плоды веры прокисли и сгнили.
Нашлись, конечно, и те, кто не пошел к призрачной башне той ночью. Одним из них был молодой убийца. Позднее братья нашли его повесившимся на дереве на ремне от кнута. Второй оказалась рыжеволосая девушка со шпилькой в руках. Поглощенная мечтами о демоне-любовнике, она пропустила демона, укравшего Реликвию, и не побежала за вором. Разумеется, все прозевали и мудрец со своими последователями, занятые поклонением камням.
Что же касается самой Реликвии, равно как и трех темных капель крови Азрарна, превратившихся в камень, когда кнут разрезал его ладонь, то они оказались засыпанными песками пустыни. Но, в отличие от трех капель крови, части Реликвии так никогда и не нашли.
Часть вторая
ЛУННЫЙ ОГОНЬ
Глава первая
ЖЕРТВА
Азрарн уничтожил веру в сердцах паломников. Теперь ему осталось лишь разделаться со жрецами Белшеведа. Уничтожение — особый дар демонов, если речь идет о возмездии. Уничтожая, они не оставляют камня на камне.
Тысячи людей, ставших носителями частицы зла Азрарна, разнесли эту заразу по всем странам и селениям. Они ушли с догоревшими факелами, думая только об исполнении своих темных желаний. А священный город запер ворота из слоновой кости и стали. Закрытый со всех сторон, он мог бы выдержать бесконечную осаду. И пусть пока никто еще не пытался разграбить его сокровищницу, все знали: придет срок и для этого черного дела. Но всему свое время. А сейчас белоснежный холм Белшеведа мирно спал в лунном свете…
В этом призрачном свете вокруг стен города бродила пантера. Она проходила мимо светящихся ворот, мимо высоких стен из глазурованных блоков, под раскидистыми ветвями деревьев, сквозь рощи, где на ее черную спину осыпались лепестки. Семь раз обогнула пантера священный город. И еще семь раз…
Властелин Ночи размышлял об особенном привкусе возмездия. И вспоминал о жгучей боли в той странной ране, которую .ему нанесли. Но более всего беспокоила его мысль о том, что это может повториться. Люди сильно ранили его сердце, и Азрарн почувствовал свою уязвимость перед родом человеческим. Его месть напоминала изящные завитушки и росчерки, которыми люди украшают свои подписи на пергаменте…
После сорок девятого круга ночная тьма поглотила большую кошку.
Несколькими мгновениями позже исчезновения Азрарн уже стоял на туманном берегу озера в центре Белшеведа.
В лунном свете золотой храм казался серебряным. В зеркале бирюзовой воды, как в лоскутке перевернутого черного неба, отражались четыре арочных моста. Сюда, к мозаичной кладке вокруг озера, подступал сад, и деревья распространяли сладкий аромат тропических цветов. Где-то неподалеку пела ночная птица. Она не знала, слушает ли ее кто-нибудь, но ей, видимо, вдруг стало так хорошо, что захотелось петь.
Час или больше Азрарн стоял там, размышляя. Земной час, который для него казался лишь мгновением. Пока он раздумывал, в воде у его ног чередой проносились смутные образы, порожденные его сознанием; они перетекали один в другой, меняясь вместе с его мыслями. И на иные из этих образов страшно было взглянуть.
Мертвенно-белый месяц отдыхал в небе, покачивая рожками.
И, словно вторя его бледному свету, какая-то тень перемещалась по воде. Она могла показаться скорее тенью лебедя, нежели призраком. Вдоль озера, следуя изгибам берега, двигалась женская фигура. Белизна ее одежды и волос размытым отражением скользила по воде. В правой руке она несла маленький фонарь с зелеными стеклами.
Азрарн поджидал ее в тени деревьев. Вероятно, он улыбался. В этот момент он вспоминал невинное создание, которое, последовав за ним в пустыню, встретило льва.
Эта невинная девушка и предположить-то, наверное, не могла, что в тени деревьев скрывается некто, совсем не похожий на Слуг Небес: целомудренных, омытых светом святости неземных созданий, которых девушке, пусть даже немыслимо красивой, не нужно бояться.
Шедшая к нему девушка несомненно являлась красавицей — как, впрочем, и все обитатели Белшеведа. Ведь внешняя привлекательность была не последним условием при отборе в послушники.
Девушка была тоненькой и гибкой, как тростинка, с талией настолько узкой, что ее, казалось, можно обхватить пальцами. Ее ножки, словно маленькие белые птички, осторожно ступали по земле. Она двигалась, словно лебединое перо, плывущее по воздуху. Ее волосы, осветленные, как у всех жрецов, казались воздушной паутиной, сотканной самыми искусными на свете пауками, и казались невесомыми, светлыми и прекрасными в свете луны. Белое облако окутывало жрицу с головы до ног, словно плащ или сложенные белые крылья. Концы легких прядей касались земли и взлетали при каждом шаге юной девы.
Одеяние красавицы, такое же легкое и белое, как ее волосы, было сшито из газовой ткани. Широкая полоса атласа с мерцающей, словно звезды, тонкой вышивкой, перетягивала талию девушки. Белые груди, напоминающие бутоны юных роз, плавно двигались в такт шагам.
