Надежда Дурманова - Поймать королеву
— Расстели, я уже еле сижу, — гундосо отозвалась я, шмыгая носом.
Дарисс покопался в сумке, вытащил мое второе одеяло, притащил каких-то веток. Лучше бы лапника натаскал, но чего нет, того нет.
— Иди ложись. — Он приглашающее похлопал по одеялу, разваливаясь на всю лежанку. Вернулась Тень, принесла холод-травы. Я критически ее обнюхала (траву, конечно, а не девушку), поморщилась, но ничего не сказала. Какая-то она подозрительная — пахнет не только мятой, а еще и болотной водой. Наверное, из-за близости Талых топей.
— Ну как, это та трава? — спросила Тень, присаживаясь у огня.
— Да, спасибо. — Я откинулась обратно на одеяла. — Дар, завари мне, пожалуйста.
Некромант принялся заваривать отвар (и как он только терпит мои постоянные принеси-подай?), а я как-то незаметно уснула. Мне снилось озеро, покрытое туманом. Дар, как и сегодня, сидел с блаженным видом на коряге. Манящая приобретала очертания: вот появилась знакомая стрижка,
волосы окрасились в темно-медный оттенок, фигура укоротилась, стан стал тоньше — я с ужасом смотрела на себя, стоя на берегу. Вот манящая затаскивает Дара в озеро, вот некромант оборачивается ко мне, смотрит, будто ждет, что я крикну, чтобы он возвращался на берег. Но я молчу, потому что голос пропал. Я только зачарованно смотрю, как Манящая впивается в Дара требовательным, жестким поцелуем, утягивая на дно. И… все. Я открыла глаза. Надо мной навис некромант, внимательно вглядывающийся в мое лицо.
— Ты как? — спросил Дар, убирая руку с моего плеча.
— Не очень. Кошмар приснился, — кое-как сфокусировав взгляд на мужчине, сказала я. Оказывается, уже стемнело. Тень спала, костер весело полыхал язычками пламени, в лесу выли волки. Некромант потрогал повязку, пропитанную отваром. Я поморщилась.
— Я имел в виду, как рука? — ухмыльнувшись, уточнил Дарисс.
— Посмотри сам, я боюсь, — призналась я. Он аккуратно размотал повязки, присвистнул.
— Что, все так плохо? — вяло поинтересовалась я.
— Не то слово. Ничего не прошло, даже странно. Может, на вас, эльфов, по-другому действует яд нежити? — с сомнением предположил он.
Я пожала плечами. Откуда мне было знать? Меня ни разу не кусали. Но вдаваться в подробности я не стала.
— Ты можешь промыть раны? — спросил я, косясь на руку. М-да, странно, что она еще хоть что-то чувствует.
— Нечем. Холод-трава может непредсказуемо реагировать с кровью, — наставительно сказал мужчина. — Поэтому ее принимают только внутрь.
— Как-то странно, никогда об этом не слышала. Уй! — Я стиснула зубы, чтобы не закричать. Руку жгло, как огнем. Да что за нежить-то такая, что у нее яд так действует?!
— Терпи уж. Где бы бинты найти?..
— Постирай эти, посуши, забинтуй. Что ты такой неизобретательный? — прошипела я, стараясь не хныкать позорно от боли.
— Ладно, сейчас схожу. Посиди спокойно хотя бы десять минут, я быстро. Я кивнула и задумалась. Сегодняшняя встреча с Манящей открыла мне глаза на многое. Начиная тем, что я плохой маг и паникерша, и кончая тем, что я потеряла сноровку. Мне очень повезло, что я все-таки смогла вытащить некроманта из лап нечисти. В глубине леса как-то совсем уж горестно взвыло. Волки вконец обнаглели — выть посреди лета, когда еды полно. Я долго прислушивалась к вою, пока не поняла, что это воет собака, а не волк. Это открытие ввело меня в замешательство. Нет, конечно, всякое может быть. Например, охотник пошел в лес, и собака убежала. Но я не смогла спокойно сидеть, когда под носом что-то происходило. Оглядевшись по сторонам, я медленно поднялась с лежанки, перевела дыхание и двинулась на вой. Идти оказалось не близко, я напрочь потеряла счет времени и расстоянию. Хорошо, если найду дорогу обратно, а то кто этих леших знает! Как начнут крутить одинокого путника по лесу, только успевай дорогу высматривать. Тем более в моем плачевном состоянии. Хотя есть поисковое заклинание… Наконец, я вышла на поляну, поросшую осокой. Напротив меня, как я и думала, сидела собака, привязанная к дереву прочным поводком. Как так можно поступать с животными?! — разозлено подумала я.
— Кто же тебя так? — спросила я собаку, подходя поближе.
— Да вот, урод один, — скучающе протянула животинка знакомым голосом. Я отшатнулась от нее, как от чумной.
— Чего ты шарахаешься? Заколдованных людей никогда не видела, ваше величество? — ворчливо спросила собака, с ожесточением скребя за уход.
— То-то я смотрю, голос знакомый! — глубоко дыша сказала я, пытаясь успокоится. — Здравствуй, Марэль. Ты как здесь очутился? С Марэлем мы изредка виделись на базаре, а один раз он был у меня на приеме.
Мужчина тогда был охранником знатного столичного вельможи, хотя на самом деле он — маг-наемник, элитный воин.
— Заказ выполнял. Может, отвяжешь меня? А ты здесь какими судьбами?
— Да такими же, заказ интересный подвернулся. — Его панибратское обращение на «ты» ко мне только обрадовало меня — я терпеть не могла, когда передо мною подобострастно преклонялись. Все равно ведь не искренне.
— Помочь расколдовать жениха от проклятья? — проницательно заметила жертва ушлого мага.
— Ага. У тебя, судя по всему, был тот же заказ, — заключила я, отвязывая собаку от дерева.
— Все было немного по-другому, — сказал Марэль. — А ты одна, без охраны?
— С… друзьями, — заколебавшись, как бы обозвать своих спутников, выдавила я. — Слушай, а откуда ты знаешь, кто я?
— Тебя легко узнать, достаточно раз увидеть. — Пес поднялся на ноги и встряхнулся. — Хотя должен признать, что блондинкой тебе лучше.
— Тебе собакой тоже, — съехидничала я.
— Ты же не оставишь меня таким?! — ужаснулся Марэль.
— Нет, конечно, если объяснишь, как снимать с тебя этот наговор, — неуверенно сказала я.
— Просто сними с меня ошейник. Там какая-то деталь из сдерживающего магию материала сделана. Так бы я давно расколдовался, но расстегнуть не смог при всем желании. Я присела на корточки и расстегнула пряжку. Застежка, сделанная из антимагического металла, оставила довольно-таки неприятные ощущения — кончики пальцев похолодели, в животе образовался тугой ком, будто я перенервничала.
— Вот она, истинная забота королевы о своем народе, — довольно сказал маг-наемник, отряхивая камзол. Мужчина был высок, худ, но крепок. Волосы цвета песка на пляжах Сории были забраны в лохматый «хвост». Лицо бесстрастное, как и у любого профессионала. Даже голубые глаза ничего не выражали. Но это обманчивое ощущение — любые воины умеют скрывать свои настоящие эмоции.
— Скажешь моим спутникам, кто я такая — убью, — на всякий случай предупредила я. — Они ничего не должны знать. Чувствую, ничего хорошего из их знания не выйдет.
