Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник
— А это все равно, — вставила Корделия.
— Спасибо, надоумила, а то бы я не понял, — кисло усмехнулся Род. — Но ты-то как об этом узнал, Магнус?
Мальчик покраснел:
— Не хотелось волновать тебя, пап…
— Неужто? — Род вопросительно глянул на Гвен. Та покачала головой. — Маму тебе тоже, как я понимаю, волновать не хотелось. И это замечательно, но только теперь мы все время будем волноваться, потому что ты обнаружил новый способ применения своего таланта и проводишь опасные опыты без нашего ведома.
Магнус оправдывающимся тоном проговорил:
— Но я не хотел…
— Понимаю. Так что уж лучше я поволнуюсь, сынок. Для того я здесь и нахожусь.
Сказав это, Род задумался: а не было ли в его словах больше правды, чем он сам в них вложил?
Магнус вздохнул:
— Ну ладно… Я нашел мысли в вещах, которыми пользовались люди, пап.
Род кивнул:
— В следующий раз, когда будешь подобным образом экспериментировать, пусть с тобой рядом будет мама, хорошо? Насчет «вызывания» теперь все ясно. Насколько я понимаю, «натравливание» связано с проективной телепатией?
— Этими словами, — объяснила Гвен детям, — ваш папа называет дар волшебника или волшебницы навязывать свои мысли людям, лишенным магического таланта.
— О! — воскликнула Корделия и кивнула. — Она была такая, пап. Она могла заставить других видеть то, что она видела в своем разуме.
— Значит, мы видели не настоящих призраков, — заключил Род, — а всего лишь отражения воспоминаний, запечатленных в камнях, из которых сложены стены и пол зала… Послушай, Гвен!
— Да, супруг мой?
— Помнишь тех призраков, с которыми нам довелось познакомиться в Замке Логира?
— Помню, сударь мой. Быть может, и они поначалу были сотворены так же.
— Почему «поначалу»?
— Потому, что когда-то, давным-давно, их сотворила колдунья.
— И точно, — кивнул Род. — Все правильно: считалось, что привидения обитают в этом замке пару столетий. — Он взглянул на Магнуса, заметив, как сверкнули у сына глаза. — Даже не думай наведываться туда без приглашения. Те призраки были совершенно безвредны.
— Для всех, кроме твоего отца, — не удержалась и вставила Гвен.
Род обиженно зыркнул на нее:
— Я там дипломатией занимался, а не некромантией. И между прочим, эта колдунья, приспешница Альфара, тоже сработала весьма убедительно.
— Верно, — согласилась Гвен. — Когда мы обличили ее, ее слова были предназначены для виконта Друлейна и его приближенных, а не для нас.
— Она пыталась пробудить в людях старые страхи перед ведьмами, — проворчал Род. — Не хотелось бы даже думать о том, что начнут делать с ведьмами крестьяне в других частях королевства.
— Нет, давай лучше подумаем об этом! — воскликнул Грегори. — Если ведьмы напугаются, они могут разозлиться, станут ненавидеть людей и убегут к Альфару, и тогда его войско станет еще сильнее!
Род задумчиво кивнул:
— Не хочется признаваться, сынок, но ты прав.
Он печально посмотрел на Гвен, обвел взглядом детей.
— Что за мысль овладела тобой, супруг мой? — негромко спросила Гвен.
Род вернулся к ней взглядом:
— Наше путешествие становится по-настоящему опасным, милая. Тебе с детьми пора возвращаться домой.
Пару мгновений царило безмолвие. Его нарушила Корделия.
— Это нечестно! — воскликнула она.
— Только-только стало интересно! — возмутился Грегори.
— Как бы то ни было… — решительно начал Род.
— Пап, тут такая колдовская тактика! Неужели ты мне не дашь посмотреть и поучиться! — вскричал Джеффри.
— Вы можете пострадать! — крикнул Род. — Я не могу этого допустить! Для меня нет ничего важнее в жизни!
— Но как же тебе будет без нас? — встревоженно спросил Магнус и схватил отца за рукав.
— Одиноко, — буркнул Род. — Но я буду свободен и сделать смогу намного больше, если не буду переживать за вас в разгар боя!
— Но тебе не нужно бояться за нас! — возразила Корделия.
— Выстави против нас хоть целое войско! — задиристо выкрикнул Джеффри.
— Вот-вот. — Род стиснул зубы. — Тебе войско подавай, никак не меньше. Но увы, войско может оказаться сильнее вас, и тогда…
— Муж мой, — голос Гвен прорвался сквозь пелену зарождавшегося гнева, — ты сам только что сказал, что твой долг — защищать наших детей.
Род вскинул голову, одарил жену сердитым взглядом:
— Ты хочешь сказать…
Но Гвен уже заговорила с детьми.
— Ваш отец, — взволнованно начала она, — сказал, что тут опасно, и если вы думаете, что вы такие смелые и сильные, постарайтесь вообразить, как бы вы повели себя, если бы каждый из вас один на один столкнулся со взрослым чародеем, который в совершенстве владеет своим искусством. Если бы с вами рядом не было братьев и сестры — каково бы вам пришлось?
Джеффри открыл рот и был готов ответить.
Гвен прикрыла его губы ладонью:
— Нет-нет, сначала подумайте хорошенько, а уж потом отвечайте! Наверное, это покажется вам забавным приключением, но лишь до тех пор, пока не станет по-настоящему страшно! А тогда ничего веселого не останется. — Она встретилась взглядом с Родом. — Ваш отец прекрасно знает, как это бывает, потому что ему не раз грозила опасность. И если он говорит, что здесь опасно, стало быть, эта опасность страшна для вас, она способна вас погубить.
Дети присмирели. Судя по тому, как они смотрели на мать, было похоже, что они поняли ее.
— А ты, муж мой, будь рассудителен, — сказала Гвен и посмотрела на Рода в упор. — Те противники, которых Альфар посылал против нас до сих пор, вряд ли могли помериться с нами силами. Вот если бы Альфар обрушил на нас всю свою силу — это, пожалуй, могло бы стать опасно, однако я сомневаюсь, что он рискнет и поступит так. Он не ведает, какова истинная сила нашего семейства, и потому будет выставлять против нас лишь часть своего войска. Если бы он и вправду вздумал бросить против нас всю армию, нам бы следовало спастись бегством, но покуда он натравливает на нас одних только ведьм, верховному чародею и его семье бояться нечего.
— Ну да, это просто детские игры, верно? — хмыкнул Род.
— Не могу поспорить с тобой, — кивнула Гвен. — Для наших детей это неплохая учеба.
— Так-так… — нахмурился Род. — Он нас проверяет, испытывает, верно?
Джеффри вытаращил глаза:
— Папа! Ну ты даешь! Как же я раньше не додумался до этого?
— Все дело в жизненном опыте, — объяснил Род. — Однако это означает, что всякий раз против нас будут обращены более серьезные силы, и так будет происходить до тех пор, пока Альфар не решит, что досконально изучил наши возможности. Вот тогда-то он направит против нас войско, вдвое превосходящее нас по силе — так, для верности.
