Татьяна Богатырева - Гильдия темных ткачей
В своей комнате, небольшой, но надежно защищенной даже от придворного мага, Дайм быстро ополоснулся, сменил дорожный костюм на черный с серебром мундир: тот дожидался в полупустом гардеробе. Натянул черные лайковые перчатки, подобающие палачу — вопиющее нарушение придворного этикета, но императорский бастард имеет право на придурь.
Стоило ему показаться в галерее западного крыла, во дворце поднялся переполох. Первый же встреченный паж, едва подметя беретом пол и оторвав испуганный и удивленный взгляд от Тихого Голоса Императора при полном параде, понесся докладывать королю.
В Зале Бабочек, испятнанной разноцветными бликами — солнечные лучи дробились в витражах и скользили по паркету карминными, шафранными и изумрудными пятнами — навстречу попался молодцеватый шер с ястребиным профилем, разодетый в шелка и кружева. Красный тон дара говорил о крови Огненного Дракона, а разбавленный почти до серости цвет ауры — о вырождении до условной категории, в которой уже не определить принадлежность ни Свету, ни Тьме. «Сиятельный» шер, печальная насмешка над легендарными сумрачными, любимыми детьми Двуединых.
— О, Ваша Светлость! Счастлив приветствовать в Суарде!
Просияв светской фальшивой улыбкой, сиятельный шер приложил правую руку с воображаемой шляпой к сердцу и трижды поклонился, подметая той же воображаемой шляпой паркет. Дайм ответил на «малый неофициальный поклон», подобающий для приветствия членов императорской фамилии в приватной обстановке, легким наклоном головы: он давно привык к шпилькам в адрес собственного неоднозначного происхождения, и даже уважал тех, кто на них решался.
— Доброго дня, граф.
— Как здоровье Его Всемогущества, да продлятся его годы на радость подданным?
— Слава Светлой, превосходно! Его Всемогущество не оставит нас своей заботой, — с должной долей верноподданнического восторга ответил Дайм. — А вы, шер Зифельд, как всегда спешите, и как всегда к даме?
— Что вы, исключительно по делам государственным, — ухмыльнулся сишер.
— Ах, да, вы обсуждаете с Её Высочеством налоги на шерсть и… что-то еще не менее важное.
— Разумеется, Ваша Светлость. Если позволите…
— Кстати, Ваше Сиятельство, — остановил он графа, слегка выделив голосом слово «Сиятельство». — Передайте Её Высочеству, что у Канцелярии есть к ней дело.
Зифельд гневно сверкнул агатовыми очами, коротко поклонился и удалился, печатая шаг — он слишком гордился крохотной каплей огненного дара, негодной даже на то, чтобы зажечь свечу, и слишком легко вспыхивал.
Со скучающим видом Дайм шествовал в сторону королевских покоев, по пути раскланиваясь с придворными и оделяя комплиментами дам. Двум-трем особенно красивым поцеловал ручки — не снимая перчаток, что в глазах дам лишь придавало действу пикантности. В мрачноватой королевской приемной, едва маркиз зашел, стихли разговоры, заинтересованные взгляды устремились к нему. Послышались приветствия — Дайм ответил всем сразу улыбкой и легким поклоном. Старик с графскими дубовыми листьями по перевязи и намеком на земной дар направился было к маркизу, но его опередил королевский секретарь. Неулыбчивый и сухощавый шер Блум — условная категория, воздух — выбежал из-за конторки, почтительно поклонился, проводил Дайма к дверям, украшенными золотыми единорогами на ультрамариновом поле, и сообщил не то гербам, не то гвардейцам с алебардами наперевес, замершим по обе стороны от входа:
— Его Светлость маркиз Дайм шер Дукрист, Тихий Голос Его Всемогущества, Императора Фьон-а-бер, Валанты, Брескони, Ольбера, Цуань-ли, Ирсиды и Лестургии, Элиаса Второго Зелимарта Фардана шер Кристиса, к Его Величеству!
Гвардейцы стукнули древками об пол, отдавая честь высокому гостю, и распахнули двери в кабинет. Прежде чем перешагнуть порог, Дайм снял перчатки. Придурь придурью, но являться в перчатках к королю — это слишком. Мысленной командой активировал штатный амулет: трехслойная защита от прослушивания, подглядывания и разнюхивания всех мастей, изготовлен лично Его Светлостью Дукристом, лицензия на использование подписана Его Светлейшеством Парьеном, главой имперского Конвента.
Король ожидал стоя: знак уважения к императорскому роду. Едва Дайм вошел, монарх жестом велел секретарю удалиться.
— Приветствую посланника нашего возлюбленного брата…
Глубокий, властный голос полностью соответствовал внешности Суардиса. Густые, заплетенные в короткую косицу волосы короля серебрились, под мохнатыми бровями сверкали темные глаза. Величественная осанка, тонкие и резкие черты смуглого лица, властные жесты говорили о древней крови магов и властителей. Но, увы, в крови Суардисов божественный огонь почти угас — как и в большинстве шерских фамилий.
Сегодня монарх выглядел лучше, чем месяц назад, в прошлую встречу. Надежда придавала его глазам блеск, а коже румянец. Покончив с протоколом и приняв из рук Дайма свиток с гербовой печатью — пурпурный воск, голова кугуара — король указал на кресла у холодного камина:
— Располагайтесь, маркиз.
Монарх распечатал и принялся читать письмо, знакомое Дайму до последней буквы: сам же и составлял.
«…поручаем маркизу Дайму Дукристу, светлому шеру-дуо, освидетельствование дара Ее Высочества Шуалейды и представление Конвенту доклада и слепка ауры…»
На этом месте Мардук сначала просветлел лицом, затем нахмурился. Тяжелый выбор: то ли желать, чтобы дочь оказалась светлой, как и положено отпрыску королевской фамилии, то ли молиться о Тьме — чтобы отказать кронпринцу Лерме и сохранить наследство для сына.
«…с прискорбием вынуждены отказать в смене полномочного представителя Конвента при дворе Вашего Величества, ввиду недостаточных оснований… Также не видим оснований для запрета Её Высочеству Ристане…»
Его Величество дочитал, сжав губы, и поднял вопросительный взгляд на маркиза.
— Паук, — кратко ответил тот.
В одно слово уместился месяц интриг, увещеваний, давления и лести, перечеркнутый несколькими фразами, сказанными Его Светлейшеству Парьену заместителем главы Конвента, Великим Пауком Тхемши:
«Придворный маг Валанты чист перед Законом, а ваши инсинуации пахнут оголтелой дискриминацией темных. Вам нужен еще один Ману и еще одна Школа Одноглазой Рыбы? Если я делаю все для сохранения Равновесия, это не значит, что остальные темные шеры столь же мудры и уравновешены».
— Какие основания Его Всемогущество посчитает достаточными?
— Его Всемогущество не сказал, — Дайм пожал плечами. — Но, думаю, шер Бастерхази и Её Высочество Ристана не замедлят эти основания представить.
