Ольга Романовская - Волкодлак
— Слово мага?
— Слово мага.
Рош поднял сковороду, положил её на место, потом потянулся за пузатым чайником, наполнил его водой. Заварил смесь из трав, заменявшую чай, поставил на стол две кружки.
— Нам нужно поговорить. Долго так продолжаться не может.
— Так заключим перемирие. Ты будешь спокоен за своё горло, я — за своё. Нам обоим шуметь не выгодно.
Ирис плюнула на ладонь и протянула её колдуну, призывая сделать то же самое, чтобы скрепить договор.
Чай пили хоть и за одним столом, но на некотором отдалении, настороженно посматривая друг на друга.
Первой поднялась Ирис, молча завозилась в тазу, моя посуду. Рош заметил, как она напрягалась (будь в зверином обличии — прижала бы уши), когда он совершал какое-либо движение.
— Случай с ошейником не повторится, если у меня не будет серьёзного повода. Вижу, ты девочка умная, так что…
— А ты его сними, — провокационно предложила Ирис. — И я к тебе сразу иначе относиться стану. Сам понимаешь, волки хозяев не жалуют. Всем лучше будет.
— Ну да, конечно, чтобы ты меня загрызла! — покачал головой Рош. — Нет уж, он останется. В быту тебе ничем не помешает…
— Зато твоей писанине урон нанесёт.
Вместо ответа колдун встал и распахнул дверь в сени:
— Уходи. Мне волкодлак в доме не нужен, а тебе маг под боком ни к чему.
Оборотница отряхнула руки и прошла мимо него, не одарив даже взглядом. Думала, не выпустит — нет, спокойно позволил выйти во двор, так и оставшись стоять на пороге сеней.
В сердцах послав треклятого колдуна ко всем мракобесам, Ирис приподняла юбку, покосившись на свои башмаки. Они заслуживали самого тяжкого вздоха, впрочем, как и её всклокоченная голова в отражении в бочке с дождевой водой. Расчесав их пятернёй и кое-как заплетя косу, оборотница зашагала к калитке.
Принюхалась — нет, так и остался на кухне, зараза! Выставил на улице беременную женщину… Вернее, оборотницу. Ну да, её можно, они ведь враги. Но как порядочный враг мог бы ошейник снять!
— Рошер! — во всю мощь лёгких закричала Ирис, с гадливой улыбкой сознавая, что её прекрасно слышат все соседи и прохожие. — Рошер, ты ничего не забыл? Если уж из дома выгоняешь, то хоть еды в дорогу дай. И без колдовства твоего я тоже обойдусь.
Выдержала паузу и добавила, играя на зрителей, с интересом поглядывавших на обтрёпанную беременную женщину, замершую в проёме калитки дома колдуна:
— А я-то думала, ты будешь хорошим отцом.
Теперь оставалось только ждать и гадать, за сколько Рош окажется во дворе. Жаль, чаем не подавится. Но, может, бутылочку на радостях успел откупорить?
Вопреки ожиданиям, колдун ветром не вылетел из дома, но и отсиживаться не стал. Неспешно подошёл, раздражённо зыркнул на Ирис и натянуто улыбнулся соседке, заверив, что всё в порядке, просто у двоюродной сестры нервы шалят.
— Её парень, беременную, бросил, она умом немножко тронулась. Думала, что я пожалею, женюсь…
— Я не сумасшедшая! — возмутилась Ирис.
Рош впился ей пальцами в плечи, развернул и подтолкнул к дому, шикнув: «Потом поговорим».
Первым делом, заперев дверь, он холодно поинтересовался:
— Долго думала? Так и тянет залепить тебе пощёчину, чтобы мозги править!
— Так, значит, я остаюсь? — довольно улыбаясь, оборотница прошествовала на кухню. У неё снова разыгрался аппетит. — Иначе я всем расскажу, как ты, мерзавец, бедную девушку обрюхатил и выбросил. И убить ты меня теперь не сможешь.
— Вот тварь! Уйди с глаз, чтоб не видел!
— А ошейник? — Ирис выудила из лукошка яблоко и звонко захрустела. Она пребывала в прекрасном настроении, упиваясь маленькой местью за удушье. Колдун дорожит репутацией, ради неё он на многое пойдёт.
— Не сниму, даже не надейся! Мне к мракобесам рано. Так, иди в комнату и носа на улицу не высовывай.
Рош пребывал на распутье. Ему необходимо было с кем-то посоветоваться. А в Караторе сделать это можно только с Мартеном Затравским, более опытным магом, нежели он сам.
Ирис казалась ему благоразумным волкодлаком (насколько таковыми могут быть волкодлаки), да и «Счастье» должно скорректировать её поведение. Его часто прописывали буйным больным, лечили им как истерики, так и попытки самоубийства. Подливали «Счастье» в самогон и жёны, желавшие утихомирить нрав мужей, и эти же мужья, когда их благоверные пускались во все тяжкие. Но чаще всего, разумеется, во время беременности некоторым категориям женщин. Правда, в меньших дозах — но ведь здесь особый случай.
Перед тем, как уйти, Рош проверил, чем занимается Ирис. Она, к слову, поспешила сделать то же самое, так что в итоге оба пару минут смотрели друг на друга. Нет, не в зрачки, как если бы угрожали, а просто в лицо.
Оборотница первой отвела взгляд, лениво подошла к столу и приподняла пальцем кончик последнего листа с записями колдуна:
— Можно взглянуть? Вдруг тут враньё?
— Ты умеешь читать? — удивился Рош.
— Терпимо. Не чета тебе, но сойдёт.
— Кто же тебя учил?
— А, священник один… Я мелкая была, меня вдова одна нашла, приютила, в приходскую школу водила. Мы, пока маленькие, нестрашные, да и первый оборот до первой крови не наступает. Ну, разве что папочка тоже волкодлак или волк.
Не удержавшись, Рош поспешил записать услышанное.
Близость оборотницы нервировала, поэтому, чтобы не отвлекаться и спокойно сосредоточится на тексте, колдун воздвиг между собой и Ирис защитный экран. Та скептическим фырканьем отреагировала на его жест, но промолчала. Зато теперь затылок не отвлекал голову от работы, не заставлял постоянно бросать взгляды через плечо.
Ирис охотно рассуждала на предложенную тему, раскачиваясь на табурете и поглядывая в окно. О своём детстве, восприятии людей, первом обороте… Разумеется, о чём-то умалчивала. Например, как отличить волкодлака в толпе детей.
Мелькнула мысль: а не наврать ли этому умнику? Пусть запишет, а потом другие по его книжкам нелепые ритуалы проводят, полагая, будто так борются с оборотнями. В любом случае, помогать с ловлей себе подобных она не собиралась.
Наконец выбравшись из дома, Рош зашагал в сторону центра: если ему не изменяет память, Мартен Затравский жалует всего одно заведение, то, что находится в наглой близости от храма. Наверное, так маг выражал своё отношение к религии.
Мартерн Затравский был боевым магом третьей квалификации. Что он в своё время забыл в Караторе, одно небо ведает, но устроился и теперь числился городским магом. Его супруга составляла конкуренцию Гнешу, хотя была всего лишь магичкой первой квалификации. Но со столичным лоском и таким мужем легко учишься пускать пыль глаза и лечить одним своим авторитетом.
