Энтони Пирс - Заклинание для хамелеона
— Значит, вся сложность в приманке. Надо, чтобы они прилетели сюда, но при этом не тронули никого из наших.
— Я придумал, — взволнованно произнес Дор. — У вас есть катапульта?
— Есть. Но ведь гарпий не интересуют пролегающие камни.
— Если я эти камни заколдую, заинтересуют, — заявил Дор. — Мне надо поговорить с боеприпасами.
— Боеприпасы находятся на северной стене. Как раз туда я и собирался направить тебя.
— Вот как! Значит, в чем-то дела идут как надо? — улыбнулся Дор.
— Линия событий весьма сложна. Мэрфи не в силах уследить за всем. Мы оба находимся в страшном напряжении, и скоро окончательно выяснится, кто из нас самый сильный волшебник.
— К тому же нам помогают и другие волшебники, — напомнит Дор.
— Но единственный неверный шаг — и все полетит вверх тормашками. Тут уж с Мэрфи мало кто из волшебников сможет сравниться.
— Пойду-ка я лучше к катапульте, — проговорил Дор. — А известно, где сейчас находятся гарпии?
— Кентавры знают. Они не любят ни гарпий, ни гоблинов и все про них знают, — заверил король. — А я пошлю повелителю зомби еще одну записку. Посоветую ему двигаться вперед по возможности быстрее, как только появятся птички.
Дор быстро направился к северной стене. Стена эта, хоть и недостроенная, была гораздо мощнее, чем те, которые окружали замок повелителя зомби. Трудно вообразить, что крошечным гоблинам удастся одолеть ее, особенно если они втянутся в водоворот битвы с гарпиями.
По узкой лестнице можно было взобраться на стену. Кентавры взволнованно ходили по ней туда-сюда. Что это были за кентавры? Они не напоминали ни ученых из будущего, ни воинов из других времен. Эти выглядели как обыкновенные работяги, вооруженные отнюдь не до зубов. У каждого, правда, были при себе лук и колчан со стрелами. Кентавры всегда славились как отличные стрелки.
Строительные работы не должны были прерываться ни на минуту, но Дор обнаружил, что камни лежат на земле, а вся бригада толпится на стене и что-то высматривает.
— Меня прислал король, — сообщил Дор. — Надо сделать вот что: во-первых, достроить эту стену, прежде чем начнется штурм; во-вторых, защитить стену; в-третьих, у нас есть особое задание. Я… я заколдую ядра, которыми мы будем стрелять из катапульты, и потом…
— А кто ты такой? — перебил его один из кентавров. Это с ним Дор столкнулся в самом начале; это он отказался ответить, где находится король Ругн; это из-за него кентавры набросились на Прыгуна.
Вот беда — работать с таким типом, с такой компанией!
Беда? Нет, не просто беда, а проделки Мэрфи! Проклятие на самом деле не слабело, а напротив, набирало силу. Чем ближе конец, тем хуже. Дор обрадовался, что катапульта находится именно там, куда его послал король, а радоваться вовсе не следовало. Уж лучше бы эта катапульта оказалась где-нибудь в погребе.
Но проклятие проклятием, а дело делом. Отступать нельзя. К тому же он худо-бедно, но волшебник, и если понадобится…
— Я волшебник Дор, — холодно ответил Дор. — И я требую к себе надлежащего уважения.
— Паучий дружок, — съехидничал кентавр и упер руки в бока. Это был крупнотелый, мускулистый грубиян, ростом повыше Дора.
«Не проучить ли его мечом? Сразу присмиреет», — подумал Дор, но отказался от своей мысли. Для меча просто унизительно разбираться в уличной перепалке.
Насмешник бросил вызов и ждал, что будет дальше. Нет времени выбирать выражения, нет времени на уговоры. Действовать надо быстро и точно. Дор мучительно искал, что ему может помочь. Выхода нет, надо использовать волшебный талант.
— Отойдем в сторонку, кентавр, — сказал Дор. — Я хочу поговорить с тобой наедине.
— Куда это я с тобой пойду, паучий любимчик? — недоверчиво спросил кентавр. Потом сделал шаг вперед и замахнулся кулаком, но острие меча было уже тут как тут, у самого его горла. Опять тело опередило разум. Но в этом случае его следовало только поблагодарить.
Кентавр сразу утратил задор. Меч все-таки не шутка, еще убьет. И кентавр согласился на разговор.
«А в случае чего, — решил он, — задам ему хорошую трепку».
Дор опустил меч и пошел вперед. Его словно совсем перестало заботить поведение кентавра. А тот шел сзади и вполне мог ударить. Но это была бы подлость и позор на всю деревню, ведь другие кентавры стояли неподалеку и все видели. Кентавр и новоявленный командир отошли в сторону, туда, где, укрытая за зубцами стены, стояла катапульта.
Дор повернулся и вперил взор в рабочую одежду кентавра.
— Как его зовут? — спросил он у одежды.
— Его зовут Сердик, — ответила одежда.
Кентавр услышат голос и вздрогнул от удивления.
— От чего Сердик страдает больше всего? — задал новый вопрос Дор.
— Он импотент, — ответила одежда.
— Эй ты… — угрожающе заворчал Сердик, но тайна уже вышла наружу.
Что такое импотент? Дор не совсем понял и решил выяснить. Выяснить просто необходимо.
— Что такое импотент? — вновь спросил он.
— Сердик.
— Нет, я хотел спросить, что значит слово «импотент»?
— Импотенцию.
— Не понимаю.
— Тогда ты неправильно спросил. Надо спросить: «Что такое импотенция?» — поправила Дора одежда.
— Хватит! — вне себя от волнения проревел кентавр, — Я запущу в действие катапульту! Сделаю все, что ты хочешь!
— Не обижайся, — успокоил его Дор. — Я ведь не насмехаюсь над тобой, а пытаюсь помочь. Но сначала хочу выяснить, в чем суть твоей беды.
— Хорошенькая задачка! — хихикнула одежда.
— А ну перестань умничать! — прикрикнул на нее Дор. — Объясни, что значит импотенция.
— Конь лишается конской силы. Всякий раз, когда пытается…
— Молчать! — оборвал Сердик, — Командир, я же сказал, что согласен заняться катапультой, согласен на любую работу. И обзывать тебя больше не стану! Ну чего тебе еще надо?
Дор наконец что-то понял. Импотенция, наверное, похожа на чувство, которое он испытывал, когда запрещал телу обнимать Милли, когда отказывался бултыхнуться в озеро к нимфам.
— Мне от тебя ничего не надо, — сказал Дор. — Наоборот, я…
— Приведи ему, бедняжке, какую-нибудь девицу, — съехидничала одежда. — Увидишь, какая начнется потеха.
Багровый от ярости кентавр ухватился за одежду и с силой рванул ее.
— Ну перестань же, — остановил насмешницу Дор. — Я хочу, чтобы все было мирно. Сердик, никто не узнает от меня твой секрет. А ты, — обратился он к одежде, — хоть и пострадала, но говорить еще можешь. Продолжай рассказ.
— Но мне так больно, — простонала одежда.
— И Сердику не лучше. Стыдно смеяться над бедой ближнего, — Тут Дор припомнил, как над ним насмехались мальчишки постарше. Это было там, в его времени.
— Стыд и позор, — поддакнул кентавр.
— А кто виноват в беде Сердика?
— Заклинание, — угодливо ответила одежда.
— Какое заклинание?
— Бессильное, конечно, глупец!
— Брось так говорить с волшебником! — рассердился кентавр и дернул за одежду.
— Я хотел спросить, как оно действует?
— В один прекрасный миг желание как бы тормозит. Значит…
— Чем энергичнее желание, тем сильнее торможение, — закончил Дор. Он вспомнил, что пережил в антенном лесу. Это не заклинание, а просто подлость!
— И вот, значит, когда Сердик приближается к своей аппетитной, серой в яблоках подружке, наступает…
— Я сожгу эти тряпки! — прорычал Сердик. Но кентавр узнал и нечто приятное: он ведь думал, что причина слабости в нем самом, а теперь, как выяснилось, виновато постороннее его телу заклинание.
— А как можно уничтожить это заклинание? — спросил он.
— Кто его знает, — ответила одежда. — Мое дело маленькое, я ведь только для прикрытия тела служу, ну и наблюдаю, что на улице происходит.
— Как же ты узнала о заклинании?
— Этот простофиля захрапел, а его тем временем и околдовали. Я видела. Мне всегда не спится.
— А тебе и должно не спаться! — пробурчал кентавр, — Только живые спать умеют. Вы мне скажите, кто же мог со мной такое учинить?
Одежда промолчала.
— Может, Дикая Рожа, соперничек мой, постарался? Ну я ему накручу хвост!
— Кто заколдовал Сердика? — повторил Дор вопрос кентавра.
— Селестина, — небрежно бросила одежда.
— Девчонка! Я же с ней хожу! — воскликнул кентавр. — И чего она вдруг… — Кентавр замолк, явно что-то сообразив. — Вот бестия лошадиная! А я все думал, с чего она такая угодливая, так вокруг меня и вьется, утешает. Она, получается, на меня хворь и напустила…
— Лечения я, увы, предложить не могу, — сказал Дор.
— Все нормально, волшебник, — бодро успокоил его кентавр. — Это, как ты сказал, магия? А среди кентавров магию не уважают. Стало быть, чертовка заняла чары у какой-нибудь ведьмы людского рода. Я так сделаю: пойду к стряпчему колдуну, который разные снадобья злые стряпает, и куплю у него лекарство на мою слабость. Но Селестине не скажу, — улыбнулся Сердик, явно что-то предвкушая, — Нет, не скажу. Будет она вокруг меня виться, насмешки строить, я же… поднесу ей подарочек! Очень она этому подарочку удивится.
