Андрей Гальперин - Лезвие страха
Мерриз призадумался, вспоминая свой поспешный рейд, и ответил:
– Нет, Фат, не встречал. Почему ты спросил меня об этих тварях?
Гном принес тарелки, сунул одну из них Мерризу в руки, и задумчиво пробормотал.
– Все ужасы Языка Смерти меркнут перед вестниками гибели, исконными жителями каньона. Они не прощают вторгшихся, они преследуют их повсюду. Это хорошо, что ты не слышал Крика Ужаса. Возможно, что на дне каньона за многие века что-то изменилось, и скользкие конгеры, Хранители Смерти, покинули эти места. Если же это не так – ты обречен, странник. Хранители смерти будут преследовать тебя везде, пока не найдут и не растерзают. От них не спрячешься за толстыми стенами и не укроешься в неприступных подземельях. Когда-то очень давно каньон служил дорогой, по которой демоны Этру привозили из-за Пределов ценные металлы и другие сокровища. Многие мои соплеменники пытались отыскать эти пути, но все они стали жертвой конгеров, и ни мощное оружие, ни великое искусство не помогло им выжить.
Мерриз поежился под пристальным немигающим желтым взглядом. Есть ему расхотелось. Гном опустил нижнюю пару глаз и принялся за трапезу. Мерриз нахмурившись попытался представить себе крадущихся в ночи незримых и ужасных конгеров. Гном отложил ложку, вытер чистым полотенцем рот, и заговорил:
– Не надо этого делать, странник… Если они идут за тобою, то попытавшись обнаружить их внутренним зрением, ты только приблизишь неизбежное. А ведь тебе еще предстоит обратный, неблизкий путь…
– Ты читаешь мои мысли, Фат?
– Нет, я читаю твои чувства. Извини меня, странник, я не хотел тебя напугать, но посчитал своей обязанностью предупредить. К тому же…
Его слова прервал тоскливый приглушенный вой. Мерриз вздрогнул, озираясь по сторонам, и напрягся всем телом. Гном невесело улыбнулся.
– Вот и все… Хотя, они еще очень далеко. Мне жаль тебя, странник. Ты потревожил монстров, и теперь будь готов к неминуемой расплате.
– Когда они настигнут меня?
Гном развел руками.
– Это мне неведомо. Самиарский Лес приглушает силу мысли, храня свой покой. Если ты выйдешь за пределы леса – твои чувства помогут тебе узнать. Здесь ты беспомощен. Они уже идут по твоему следу. Ты можешь задавать мне вопросы, или не будешь тратить на это времени и попытаешься опередить собственную смерть?
Мерриз, блеснув изумрудными глазами, негромко рассмеялся.
– Опередить смерть… "Кровлею жесткою стянуто небо неверующего. Ржавым гвоздем прибита судьба его к камню, у которого начинается вечность. И не убежать ему, опередив неизбежную смерть…" Конечно, я задам тебе вопросы, мудрый Фат. И спасибо, за то, что предупредил.
Глава 18
Не дождавшись окончания службы император повернулся спиной к богато украшенному алтарю, и остановив жестом охрану, вышел из церемониального зала. Обдумывая слова священника, Конрад поднимался все выше и выше по огромным широким лестницам главного купола замка Вивлен. У входа в императорский зимний сад, он чуть задержался, рассеяно кивнул мрачным гвардейцам, охраняющим вход, и спросил:
– Королева в саду?
Один из рыцарей поспешно приклонил колено, коснулся пальцами переносицы и не поднимая головы четко ответил:
– Да Ваше Величество! Королева Шелона с младенцем Николаем пребывают здесь с самого утра. С ними служанка, а также господа Им-Роут и Долла.
Конрад молча кивнул, поправил волосы и неспешно двинулся вниз по узкой винтовой лестнице, касаясь рукой больших влажных листьев. Вскоре лестница вывела его на широкую огороженную площадку, оплетенную со всех сторон вьющимися побегами экзотических лиан с далекого Предела Болот. На площадке за большим столом темного дерева сидели друг напротив друга молодой генерал Им-Роут и бывший посол Долла. Они тихо беседовали. Перед ними стояли пустые кубки и нераспечатанный бутыль вина. Заметив императора, аведжийцы неспешно встали и синхронно преклонили колени в знак приветствия. Конрад остановился, жестом приказал подняться и негромко спросил:
– Как сегодня чувствует себя королева?
Долла мягко улыбнулся и ответил:
– Прекрасно, Ваше Величество! Ваши заботы о нашей госпоже выше всяких похвал. Ни в одном замке королева не чувствовала себя так уютно. Даже в Циче. – Долла обменялся с Им-Роутом понимающими взглядами и продолжил, – В родном замке аведжийских правителей вряд ли хоть кто-нибудь мог чувствовать себя по настоящему комфортно, если не считать, конечно же, брата нашей королевы. Знаете ли, Ваше Величество, все эти низкие залы, лестницы, ведущие в никуда, шепчущие стены, ужасные скульптуры и рисунки… Кто бы ни построил замок Циче, будь то гномы, или еще какие нелюди, эти существа понимали комфорт совершенно иначе. Здесь же, – Долла широко развел длинные руки, – здесь даже камни источают тепло и покой. В такой атмосфере хочется творить добро, нести справедливость в мир людей… Не в этом ли великий секрет владык Атегатта? Возможно, что многие века, проведенные в этих стенах, с самой выгодной стороны повлияли на поколения правителей Великой Империи…
Конрад улыбнулся в ответ на эту тираду и указал на стол.
– Присаживайтесь, господа. Господин Долла, я всегда поражался вашей замечательной манере вести беседу. Вы непревзойденное красноречие может служит украшением любого двора. Я подумаю о том, что бы своей милостью пожаловать вам дворянский титул и лен, и уровнять вас таким образом со всеми этими косноязычными и недалекими дворянами, что окружают меня. Мне также симпатично многозначительное молчание вашего спутника, генерала Им-Роута, и несомненно острый ум, который он скрывает за суровым бесстрастием. Королева великолепно разбирается в людях, и сделал прекрасный выбор, пригласив вас в Вивлен, сопровождать ее. Всего доброго, господа, приятного отдыха…
Аведжийцы поклонились и Конрад продолжил спуск. В зимний сад, украшенный самыми чудесными растениями со всей Лаоры, был и другой путь, прямо из императорских покоев, но Конрад предпочитал этот длительный спуск вниз, из-под самого купола. Каждый раз, самого раннего детства, проходя узкой лестницей, он всматривался в настоящие буйные джунгли внизу и представлял себя покорителем далеких неведомых земель, куда не ступала нога человека. Где луны нависают так низко, что их можно достать рукой, воздух горячий и влажный, а враждебные заросли кишат отвратительными созданиями. Те далекие земли, куда согласно легендам, боялись заходить даже нелюди. Те удивительные и страшные страны, где сгинули армии Теодора Тринадцатого Воителя и Хосе Второго Непокорного.
Наконец, он добрался до самого дна этого огромного зала, и раздвинув перед собой заросли посмотрел вперед,.
