Петр Верещагин - Игра Арканмирра
Ибо Царство Зверей и Царство Людей, согласно древним легендам, разделены – и пребудут таковыми вовек. Незачем пробуждать в людях знание об их единстве. Незачем объяснять, что все легенды говорили только о том, что было выгодно сказать их создателям.
Незачем лишать человека права выбора, даже если на самом деле у него нет никакого выбора…
5. Черный Корабль
Мне скучно, бес…
(Фауст)Ясным зимним вечером, когда на небосводе уже вспыхивали первые созвездия, к закрытым воротам Сидона подошел одинокий путник – не слишком-то обычное явление для этой местности, знаменитой на весь Турракан своими разбойничьими шайками.
– Ты, естественно, желал бы войти? – осведомился один из стражников, когда пришелец забарабанил кулаками по доскам ворот.
– Именно, – с хрипловатым акцентом, выдававшим северянина, сказал тот. – А что, это запрещено?
– У нас не принято входить в город после наступления темноты.
– Неужели нельзя сделать исключение из этого правила?
– Исключение? – оскорбился привратник. – Да кто ты такой, чтобы ради тебя делались исключения? Личный посланец Алхимика?
Гогот стражников был искренним и веселым. По крайней мере, это дежурство оказалось не таким скучным, как многие другие.
– Увы, – вздохнул путник, – Лорд Джафар вряд ли даже подозревает о моем существовании, равно как и большинство других Властителей. Но неужели этот город населен только Их приближенными?
– Да нет, – растерянно ответил истерлинг.
– Отлично. Тогда, я надеюсь, вы позволите поставить каждому из вас по кружке вина – или чего там у вас найдется?
– Приятель, так что ж ты с этого не начал?
Рядом с воротами отворилась потайная дверь, полностью сливавшаяся с городской стеной. Путник вошел, и стражник тут же запер за ним дверь, применявшуюся по назначению последний раз почти триста лет назад, когда Сидон осаждали полчища жуков-лааконов, пришедших из-за Моря Потерянных Душ.
Пришелец откинул капюшон своего дорожного плаща, открыв широкое лицо и темно-рыжие волосы уроженца Готланда. Все остальные расы именовали таких красноголовыми. Вытащив из кошелька несколько монет – чеканка Шира, подметил стражник, – он отослал младшего охранника в ближайшую таверну за выпивкой.
– Как там, разбойники тебя не беспокоили? – спросил начальник смены, старый сержант. – Здесь бывает опасно…
Красноголовый только усмехнулся, откинув край плаща и предъявив взорам собеседников легкий меч странной формы.
– Встретилась мне группа бездельников, которые думали, что умеют махать дубинами и кричать с важным и внушительным видом.
– Ну?
– Больше они никому не доставят беспокойства.
Стражники переглянулись и кивнули. Самоуверенный юноша, похоже, имел за плечами хорошую школу владения клинком. Интересное совпадение… если учесть недавно возникшую конфронтацию между наместником Хаджаром и начальником порта Аррадусом. Оба «аристократа» (ни один из которых не принадлежал к знати по рождению) усиленными темпами набирали наемников, готовясь к кровавой разборке. Город ждал этого волнующего момента, затаив дыхание и шепотом моля всех богов, чтобы Властитель Джафар не узнал об этом и не наводнил Сидон отрядами рейнджеров «для наведения порядка»…
Не то чтобы я заранее рассчитывал прибыть в этот город. Я просто шел вперед, вверив себя Судьбе, уже неоднократно дававшей мне возможность принять участие в столь странных приключениях, какие вряд ли выпадали многим из жителей Арканмирра, – считая, возможно, даже Героев и Странников. Однако возможность сыграть главную роль в предстоящей «разборке» между двумя вельможами меня не прельщала. Да, любой из них с радостью воспользовался бы предложением «помочь» со стороны мастера клинка, тем более иностранца. Только это было не по мне.
Так что я, не беспокоясь о происходящем в городе, направился к таверне «Семь Лучей», которая, как утверждали стражники, является самой удобной в Сидоне. Я понимал, что она также играет роль наблюдательного пункта городской стражи, однако доброе старое ремесло карманника и взломщика я вовсе не собирался использовать… до тех пор, пока кошель полон золота. Я даже не знал, сколько же монет мне перепало после тех двух сражений в составе армий Владычицы Фрейи – все не было случая сосчитать.
Таверна «Семь Лучей» помещалась в массивном деревянном здании, не отличавшемся особой красотой, на что мне было решительно наплевать. Толкнув дверь, я вошел. Рассчитанный на добрых полсотни человек зал был почти пуст, вероятно, из-за раннего времени; лишь за стойкой стоял толстяк в грязно-белом фартуке, да за столом у северной стены какой-то громила усердно поглощал завтрак. Взгляд толстяка обратился на меня, скользнул по висевшему на поясе кошелю – и трактирщик тут же расплылся в ухмылке:
– Чем могу быть полезен?
– Горячий завтрак, лучшее вино и комнату, – потребовал я в лучшей манере наемников. – И немедленно.
Деревянная тарелка с половиной жареного цыпленка, кувшин белого вина и оловянная кружка тут же оказались передо мной, словно толстяк на досуге развлекался чародейством. Я сделал глоток. Неплохо. По крайней мере, на мой непритязательный вкус, не слишком избалованный изысканными напитками и яствами.
Одиночная комната на втором этаже также была более чем сносной (учитывая, что последние две недели я спал исключительно на голой земле, это вообще было настоящим раем). Растянувшись на широкой мягкой кровати, я заложил руки за голову и блаженно прикрыл глаза, впитывая тепло плясавшего в камине пламени.
Я намеревался как следует обдумать свое будущее, однако сие так и осталось намерением. Благим намерением, согласен; и завершилось это так же, как и многие подобные стремления. Заснув крепче, чем позволительно воину, я мог бы и вовсе не проснуться.
Проснуться, впрочем, мне удалось… с головной болью и сковавшей запястья тяжелой железной цепью.
Быстро оглядевшись по сторонам, я сделал вполне логичный вывод, что нахожусь в тюрьме. Не в первый раз я попадал в такое помещение (честно говоря, подземные застенки в Данциге были гораздо хуже этого), но теперь мне было нанесено смертельное по меркам Гильдии Воров оскорбление. Посадить ни за что, да еще и без малейшего повода с моей стороны!
Сдерживая растущий гнев, я сел на деревянную скамью – единственный предмет обстановки, имевшийся в камере. Хорошо, я подожду… но кому-то придется ответить за это, клянусь Имиром!
Ожидание длилось не очень долго. Загремел засов, открылась железная дверь, и появившийся стражник первым делом направил на меня взведенный арбалет. Положим, я мог бы и не позволять этого, но сейчас моя жизнь явно была вне опасности: убить меня можно было и до того, как я пришел в сознание. Так что я сделал лицо невинного младенца и положил руки на колени.
