Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.
- Что верно, то верно, - впервые за вечер улыбнулся гонец. - Хватит нам с тобой чесать языки, а то всю ночь напролет проболтаем. А время не ждет, да и мне пора.
- И сдалось оно вам, сударь, время это, - сказал Лотарь. - Вы ж только что от лютой погибели спаслись. Тут рядом и домишко мой - давайте-ка я сейчас огонь разведу да обсушимся немного, промокли-то ведь, почитай, до нитки. Я и ужин состряпаю, и пива нацежу - куда вам, сударь, ехать в ночь-то?
- Куда - про то никому докладывать не велено, - сказал Альгис. - А вот про обогреться-обсушиться - это верно подмечено. Давай, разводи огонь побыстрее, а то мне еще с самого утра с вестями скакать... Только вот насчет хижины твоей думаю - надежное ли убежище? Как бы эти твари нас врасплох за ужином себе на ужин не приспособили - ведь еще неведомо, сколько их на этом берегу бродит.
- Да что вы, сударь, - сказал Лотарь, - ни в жисть они сюда не сунутся. Во-первых, и плавать-то они толком не умеют. Где ж это видано, чтоб волколак - да в воде плавал? Что-то я о таком никогда и нигде и не слыхивал. А во-вторых, даже если бы и сумели, то побоялись бы они соваться на этот берег!
- Уж не нас ли бы побоялись, числом двух? - рассмеялся Альгис.
- Нет, сударь, не нас - а барздуков! Ведь здесь - ихняя вотчина, при которой я перевозчиком и состою.
Гонец удивленно поднял брови:
- Барздуков? А я уж думал, они и вовсе в последние годы в глухие леса насовсем забились да и носа оттуда не кажут.
- Так-то оно и есть, сударь, только они земли свои берегут от всякой нечисти получше нас, людей. Здесь, между прочим, недалеко и хутор ихний будет - развеселое, смею заметить, местечко. Всегда и примут радушно, и накормят до отвала, и пива еще вдобавок поднесут. А у достопочтенного Брыля, хозяина Пригорок, хутора этого значит, я даже вроде как в друзьях числюсь. Так что вот вам и убежище, кров, ежели моя хибара вам не подходит.
И паромщик неопределенно махнул рукой куда-то вдоль берега.
- Как ты сказал, хозяина-то зовут? - оживился гонец.
- А Брылем его кличут, Бирзулисом - хороший, однако, малый.
- Бирзулисом? - изумился гонец. - Уж не из того ли рода, что и воевода земников, славный Лютень?
- Оно самое, - кивнул паромщик, - какая-то там родня. Хотя у этих лесных бородачей все друг другу каким-нибудь боком - да родня.
Альгис на мгновение задумался, а потом решительно сказал:
- Вот что - идем к земникам. Им мои вести нужней всего будут. В самый раз!
И взял коня под уздцы.
- Батюшки-светы! - ошалело всплеснул руками Лотарь. - А обсушиться-то? Обогреться?
- У барздуков и обогреемся, - отрезал гонец. - Ждать некогда!
- И что за спешка такая? - заворчал Лотарь. - Что это за вести такие, что и обождать совсем нельзя?
- Да уж не очень добрые, - сказал гонец. - Ибо срочными бывают только плохие вести...
И словно в подтверждение его слов ночное небо на западной стороне вспороли яркие сполохи приближающейся грозы.
--------------------------
ГЛАВА 5
РАЗГОВОРЫ И РАССПРОСЫ
- Вот, возьмите вкусный кусочек, соседушка, - приговаривала Магда, накладывая доверху всякой снеди воеводе Бортню.
- Премного благодарствую, - отвечал тот, благосклонно наклонял голову и довольно улыбался себе в бороду, польщенный таким вниманием. Брыль делал вид, что не замечал особого отношения своей женушки к именитому соседу.
Земники ели, пили - вечеринка обещала быть удачной.
- Поведай мне, отрок, как дела твои ученые? - спрашивал Бортень, наклоняясь к Лиго. - Каково житье-бытье нонешнего спудея в славном Вольном городе?
Лиго поперхнулся при этом вопросе, заставшем его с набитым ртом.
- Да как, дядюшка Бортень, житье-то, - ответил он. - Житье школярское идет своим чередом. А Вольный град стоит себе - что ж с ним станется-то? Или вы другое что выспросить хотели?
- Ишь, хитрец! - подмигнул воевода. - Да, таким плутом ты с самого детства был. Уж в кого ты таковой уродился - одним Богам только и ведомо! Батюшка твой, хвала Предковечному Древу, земник был видный и солидный, не в пример некоторым. Суровый и серьезный мужик был. Да и матушка твоя была женщина благонравная, истинная дщерь славного рода барздуков.
- Ну уж, дядя Бортень, я каков есть - таков есть, - развел руками Лиго. - Другого не знаю.
- А заниматься-то в жизни чем мыслишь, отрок?
- Еще не думал как-то - всё недосуг было, - ответил Лиго. - Учеба, она, знаете ли, штука серьезная - времени требует много! Вот и некогда раздумывать было.
Брыль и Магда согласно закивали головой, довольные ответом племянника - мол, да, наука дело трудное и хлопотливое.
- Ой ли, вьюнош! - расхохотался воевода. - Ты вот мне, ради светлого солнца, не рассказывай про свои дни хлопотливые, да все в трудах. Али я не ведаю, чем ныне школяры пробавляются в Волен-граде? Подвиги ваши, что по кабакам да корчмам, гремят на всю округу. Сии поступки срамные прославили вас вплоть до чащоб наших дремучих. Куда только владыка Куреяс смотрит?
Лиго слегка покраснел, но тут же нашелся:
- Это вы, дядя Бортень, меня с кем другим может и путаете. Я в кабак-то и дороги не знаю. И какие такие срамные подвиги могут быть у нас, учеников вайделотского храма?
- Ну, про то, что пути в трактиры ты не ведаешь, это ты привираешь, отрок. Присматриваюсь я за тобой за столом - уж больно ты залихватски кубком орудуешь, пьешь не кривясь! - смеялся Бортень. - Где ж ты так руку в хмельном деле-то набил? Наука у вас что ль такая в школе была? Али бражничал частенько, поди, шкодник?
И воевода пригрозил пальцем.
- Я вот еще с этим старым плутом Пеколсом разберусь - попадись он мне под руку! - сказал Бортень, поворачиваясь к вирсайту. - Опять небось своей аспидской алхимией, тьфу на нее три раза, промышлял. Вот уж кому воистину недосуг было, так этому старому хрычовнику. Отрок и так больно шкодливый в детстве был - а с этим Пеколсом и вовсе от рук, чай, отбился. Ежели узнаю, что и бражничали они вместе на пару в Волен-граде - ты уж не обессудь, сосед! Приложу я к ним обеим свою длань! Кстати, где сей холоп у тебя? Что-то не видно его за столом.
- Да крутится где-то тут, - неопределенно сказал Брыль. - Получил он у меня уже выволочку по приезду - за недосмотр за дитём. Вот небось и не попадается на глаза лишний раз, бережется.
- Да при чем тут дядька Прок? - удивился было Лиго. - Служил он мне исправно. Не возводите напраслину на него зазря.
- Ты, отрок, помалкивай иной раз, - сердито сказал Бортень. - С лица весь сошел, оголодал, истощал. Для чего ж слуга тогда надобен? Дабы присматривать хорошенько за своим хозяином. А ежели с хозяином что стряслось - то его наипервейшая и самая главная обязанность была отписать твоей родне, что, мол, так-то и так. Мы бы с дядюшкой твоим уж тут как тут были бы у старины Куреяса.
