Олена Шалена - Кровь с молоком
— Я вся внимание, — спокойно ответила она, но в глазах застыл вызов. — "Опять у него какая-то ложь на языке…"
Сэтвок оглянулся на заинтересовавшихся их беседой солдат и шепнул:
— Не здесь.
— Простите, у меня времени нет. Мне еще на рынок, а потом весь день у плиты поэтому… — она недоговорила, а просто выскочила за калитку и убежала.
Девушка видела его еще несколько раз. Глава службы безопасности Его Величества, стоило ему ее заметить, сразу меня выражение лица с сурового, на… озадаченное. А Милке было плевать! Вот так.
Хотя со временем, она вновь вернулась в состояние любви к окружающему миру. Помогли, конечно же, заключенные. Если от Сэтвока Шанара можно было откреститься и сбежать, то от них — нет. Да и не оставят он в покое, пока "все не будет как раньше". Время лечит, а человеческое участие, хоть и хорошо приправленное пахабными шуточками, помогает заживать душевным ранам намного быстрее.
Зато глава службы безопасности Его Величества куда-то пропал. Милка старалась об этом не думать, но оно само собой получалось, совершенно игнорируя волю обладательницы. Девушка знала, что даже думать о нем бесполезно, но… ничего не могла с собой поделать. Иногда она ловила себя на мысли: "И чего ж я, дура, от него бегала, может…" — но затем она тут же себя обрывала, вспоминая горький опыт: — "Не может!"
Вот так и шли дни за днями, мешаясь с друг другом пока… Его Величество Король не умер. Об этом она узнала, конечно же, от заключенных.
— Но как? — ужаснулась она, слушая Тодеуса. — Почему никто не знает?
— Поварешка, да кто же об этом народу скажет? Паника начнется, а пока приемника не объявят…
— А вы откуда знаете, что король мертв? — нахмурилась она.
— Так ты что, забыла, кто здесь сидит. Сегодня уже половину допросили!
— Не может быть! — новость не укладывалась в голове. — А зачем? Вы же в тюрьме…
Тодеус только рассмеялся:
— Нас всегда допрашивают — на всякий случай.
Пока Милка спускалась со своей тележкой все ниже и ниже, история обрастала все новыми подробностями. Оказывается, король умер не просто так, а от нападения. Потом выяснилось, что это не орки и не заговор приближенных. Откуда все это знали заключенные? Тодеус объяснил, что никто не знает, кто точно убил, но они могут сказать, кто это мог быть, но что белее важно — кто не мог. Бандитский мир — та же система королевской власти — с разными уровнями и сферами влияния. Новость так поразила воображение девушки, что закончив с раздачей, она достала блокнот и записала ее.
— Что записываешь? — ехидно спросил Бахмат. — Показания допрошенных? Хочешь убийцу найти?
— Я? — засмеялась Милка.
— А было бы неплохо… Я бы ему руку пожал! Сама знаешь, что у нас в государстве при нем творилось.
Милка вздохнула, вспомнив клетку, а потом грозно глянула на мужчину:
— Вот Сэтвок Шанар его поймает и в соседнюю камеру…
— А ты разве не знаешь? — удивился заключенный.
— Не знаю чего?
— Так меня же не он допрашивал. Я даже обиделся, что прислали этого… придворного мага. Гадкий тип. С Шанаром хоть важным человеком себя чувствуешь, а этот… В общем, спрашиваю, чего нашего есбеушника нет, а мне — ранен он.
Милка потеряла связь с реальностью. В голове билась только одна мысль: "Сэтвок ранен" и вот она уже оказалась напротив его дома. Дверь открыла Туя:
— Ой, Мила! Здравствуй!
— Как он?!?
— Все с хозяином что-то случается, — закачала она головой.
У девушки не было ни времени, ни выдержки, чтобы выслушивать все ее сетования. Она взлетела на второй этаж, но замерла на пороге спальни. Кровать пуста.
— А где?.. — спросила она подоспевшую экономку.
— Так в кабинете! Ты же знаешь, как он болеть любит!
"Если он еще живой, то я его сама убью!"
Но когда она спустилась к двери кабинета, то услышала до боли знакомый громовой голос:
— Я и без вас прекрасно знаю свои обязанности! Ладно, мне повязку нужно менять, — у нее сжалось сердце, ведь она по своему опыту знала: крикливый еще не значит здоровый.
— Но вы все же подумайте, а о решении нам сообщите, — послышался другой, заискивающий.
Милка успела отпрыгнуть, как тут дверь открылась и вышли три представительных мужчины. Девушка сделала неловкий реверанс, поняв, что перед ней королевские приближенные, но никто из троицы ее не заметил.
— Думаете, будет стоять на своем? — спросил один.
— Будет дураком, если откажется, — и они завернули за угол.
Но девушка уже о них забыла, стоило ей взглянуть вглубь комнаты. Глава службы безопасности Его, теперь уже покойного, Величества Сэтвок Шанар сбрасывал с себя тунику. У девушки заболела душа, когда она увидела багровое пятно на белых бинтах, ведь это только кажется, что он сильный и здоровый… от переполнявших ее чувств она ахнула.
— Мила? — удивился он.
"Он таки знает мое имя…" — всплыла мысль. — "Балда! Конечно, знает! Он же твой начальник!"
Девушка кивнула и шагнула ближе.
— Как дела? — шепнула она.
— Хреново, — выдавил он. — Тоже мне, глава службы безопасности! Старею.
— Неправда, — покачала она головой и осмелев подошла, чтобы помочь ему размотать бинты. — Я сделаю, — она ожидала, что он накричит на нее, но вместо этого он поддался на уговоры. — Важные органы задеты?
— Какое там! Хотя я думаю, лучше бы были задеты… не так стыдно свыкнуться с положением опростоволосившегося.
— Не говорите так! Вы не виноваты!
Он помолчал, рассматривая ее как-то по-новому.
— Хорошая ты, Поварешка, — вдруг задумчиво сказал он, когда она обрабатывала рану. — Я таких людей не встречал.
— Вы преувеличиваете. Я просто делаю, что должна.
Тут дверь резко распахнулась и в комнату влетела Сонара, только на этот раз она выглядела не феей, а сбежавшей принцессой.
— О, Сэтвок! — застонала она с порога и побежала к мужчине с явным намереньем его обнять.
Милка поморщилась — как бы страстная встреча не повредила здоровью еще больше, ведь он не захочет выглядеть перед любимой слабым.
— Чего ты хочешь, Сонара? — раздраженно бросил он, а девушка застыла, так и не добравшись к цели.
— Но, Сэтвок! Это так ужасно… я думала… я вообще не думала! Бирт…
— То есть ты хочешь сказать, что не знала ни о его карточных долгах, ни о романе с королевой, ни о том, что они задумали покушение…
Очаровательный ротик Сонары то открывался, то закрывался, но сказать она ничего не могла.
— И ты решила, что если вовремя пожалуешься, то я забуду, что ты меня бросила ради… напомни, ради кого ты меня бросила?
