Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны.Том 18
Большинство высказывалось за западную дорогу, через Бургундию, затем по западному берегу Роны до темных лесов Лангедока, а через них в Руссильон. На том и порешили. До сих пор обходилось без происшествий, но путники оставались начеку, потому что от этой проклятой страны можно ждать худшего.
Одинокий всадник приближался резвой рысью. За спиной его реял багровый плащ с фиолетовой искрой, тело облекал алый камзол, ноги — мягкие кожаные сапожки, голову украшала зеленая фетровая шляпа с орлиным пером. Незнакомец подъехал ближе и остановился.
— День добрый! — вскричал Аззи и представился венецианцем Антонио Креспи. — Я — купец, путешествую по Европе, продаю нашу венецианскую парчу, особенно северным негоциантам. Разрешите показать образцы.
Ими Аззи разжился у настоящего венецианского купца, которого отправил домой пустым, но с мешочком червонного золота.
Сэр Оливер спросил, откуда сэр Антонио взялся — они не видели, чтоб он ехал по дороге. Аззи сказал, что срезал крюк в несколько миль.
— Я постоянно езжу между Венецией и Парижем, уж мне ли не знать короткий и безопасный путь! — Демон улыбнулся самой своей обворожительной улыбкой. — Сэр, если это не слишком большая дерзость с моей стороны, я просил бы разрешения присоединиться к честной компании. Одинокий путник в таких краях поминутно рискует жизнью. Я вам пригожусь — если потребуется, вместе с другими обнажу меч, к тому же покажу, как благополучно миновать самые опасные места, а они еще впереди. Еда у меня своя, так что я вас не обременю.
Оливер взглянул на игуменью:
— Что скажете, мать Иоанна?
Та придирчиво оглядела Аззи с головы до пят. Демон, которому такое было не впервой, беспечно откинулся назад и оперся рукой на лошадиный круп. Если богомольцы не возьмут его с собой, он придумает что-нибудь еще. В аду учат, как хитростью добиться своего.
— Я не возражаю, — молвила наконец Иоанна. Они подъехали к каретам, Оливер представил нового попутчика. Аззи, как знаток местности, поехал впереди, сэр Оливер пристроился рядом.
— Что там в непосредственной близости?
— Следующие миль пятьдесят — густой лес, — сказал Аззи. — Сегодня придется заночевать в чаще. В последние годы о разбойниках ничего не слышно, так что мы будем в безопасности. А к завтрашнему вечеру доберемся до корчмы. Первоклассное заведение, обслуживают монахи, кормят более чем сносно.
Иоанна и Оливер обрадовались. Приятно знать, что впереди тебя ждут теплая постель и доброе угощение. Они не жалели, что взяли Антонио с собой. Молодой рыжеволосый купец всю дорогу развлекал их историями про венецианскую жизнь и порядки при дворе дожа. Рассказы были частью странноваты, частью откровенно непристойны, но тем занятнее. Порой упоминались чудные проделки демонов и чертей, которые, по слухам, посещают Венецию чаще других мест.
Так прошел день. Солнце ползло по небу, не торопясь свершить назначенный круг. Маленькие облачка кораблями плыли к далеким закатным портам. Ветер шелестел в кронах. Паломники ехали шагом по заросшей лесной дороге, не спеша — день, который, похоже, собрался растянуться на целую вечность, располагал к медлительности.
Лес был совершенно, сверхъестественно тих. Не слышалось ни звука, кроме звяканья упряжи, да порой кто-нибудь из арбалетчиков затягивал песню. Наконец солнце достигло зенита и начало медленно клониться к западу.
Караван все дальше углублялся в зеленую лиственную сень леса. В каретах пассажиры стали клевать носами, всадники выпустили поводья. Перед самыми лошадьми из чащи выбежала лань и унеслась, мелькнув за деревьями буро-палево-белыми пятнами. Мать Иоанна дернулась было, но даже у нее не хватило духа ринуться в погоню. И природа, и люди поддались тихому очарованию леса.
Так продолжалось, пока не начало смеркаться. Аззи отыскал ровную полянку и объявил, что тут и стоит заночевать — дальше пойдут овраги и буераки. Путники охотно согласились.
Слуги распрягли лошадей, напоили их в ближайшем ручейке. Богомольцы вылезли из карет, верховые спешились и привязали коней. Взрослые выбирали, где лечь спать, дети под предводительством Киски затеяли игру в пятнашки.
Аззи и сэр Оливер подошли к опушке, где за поваленным дубом удобнее всего было разжечь костер. Набрали сучьев и веток, сэр Оливер достал кремень и огниво. Он не очень умел разводить костры, однако никто другой не вызвался, а сэра Антонио просить не хотелось.
Искры падали на сухой трут, но сразу гасли. Откуда ни возьмись налетел ветер. Что за черт? — дивился сэр Оливер. Он вновь и вновь чиркал огнивом, однако зловредный ветер сводил усилия на нет. Наконец даже искры перестали высекаться. Чем больше сэр Оливер старался, тем меньше выходило толку. Ветер словно нарочно мешал. Когда Оливер развел-таки маленький костерок, подул внезапный порыв с другой стороны и загасил пламя.
Оливер с проклятиями встал размять затекшие олени. Аззи сказал:
— Может, позволите мне?
— Охотно, — вздохнул сэр Оливер, протягивая кремень.
Аззи жестом отказался от кремня, потер указательным пальцем правой руки о ладонь левой, потом указал на трутницу. Между пальцем и трутом проскочила голубая молния. Когда она погасла, перед Аззи и сэром Оливером горел веселый костерок. Ветер, черт знает отчего, и не думал его задувать.
Сэр Оливер пытался что-то произнести, но слова застряли в горле.
— Не хотел вас путать, — сказал демон. — Просто маленький фокус, я выучился ему на Востоке.
Аззи взглянул на сэра Оливера, в зрачках его плясали красные огоньки. Затем повернулся и зашагал назад к каретам.
Глава 3
Когда Аззи подошел к матери Иоанне, та ставила походную палатку, верную спутницу всех своих богомолий. Выцветшее зеленое полотно совершенно сливалось с лесом. Палатка была снабжена бамбуковым каркасом и множеством растяжек. Мать Иоанна как раз воевала с этими растяжками. В дороге веревки спутались в один клубок размером с козлиную голову, и такой же упрямый.
— Сам черт не распутает! — объявила она.
— И все же я с вашего разрешения попробую, — весело предложил Аззи.
Она вручила ему комок. Аззи вытянул левый указательный палец, подул на него: палец стал канареечно-желтым, а ноготь превратился в стального цвета коготь. Аззи постучал когтем по комку, и на веревках заплясало зеленое пламя. Оно погасло, Аззи бросил комок матери Иоанне. Та попыталась поймать, но веревки распались в воздухе. Настоятельница наклонилась и подняла растяжки, которые за мгновение до того были связаны почти что гордиевым узлом.
