Александр Рыжков - Заточённые души
Увидев зверя, прим пустился в бегство, выронив саблю, обречённо вопя от ужаса. Хотя, ему это вряд ли помогло бы. За несколько прыжков, дигр настиг жертву и разодрал на две половины пустив в ход рога и когтистые лапы. Поиграв немного лапой с кишками бедолаги, что котёнок с клубком ниток, дигр раскидал останки прима по всей арене.
Дикое чудовище толпы ревело от удовольствия!
То, что было дальше можно называть только бойней. Лютой, жестокой, кровавой бойней. Дигр рвал и палил кислотой выпихиваемых на арену рабов, а их останками игрался и разбрасывал повсюду – на болезненную радость ненасытной толпе. Охранникам всё сложней было выталкивать новых жертв: они с ещё большей силой сопротивлялись, брыкались, падали на колени, молили, обещали богатства. Но люди Акса Брутального свою работу хорошо знали…
Какое-то время заключённых не выпихивали. Опьянённый кровью дигр подбежал к решетчатым воротам и стал просовывать в них лапы в попытке как можно быстрей насладиться очередным убийством. Для таких случаев на арену из узкой двери выпускали ряженого в разноцветные перья. Он должен был шуметь, кричать и дразнить животное, а когда оно кинется на него – как можно быстрее скрыться в дверном проёме. Бывали случаи, когда ряженый не успевал убежать, но сейчас всё прошло гладко.
Настал черёд Тиса – крота, убившего двух прихвостней Краспа. Его раны и переломы с завидной скоростью зажили. Тела кротов способны восстанавливаться гораздо быстрее, чем тела многих других мыслящих. Его выпихнули на арену, когда ряженый в перья убегал от дигра.
Отуманенный лёгкими победами, зверь кинулся на крота. Что ему, дигру, крот? Ничтожный карлик, копающийся в грязи всю свою жизнь, да и только. Тис не сдвигался с места, выжидал. Когда чудище было уже совсем близко, крот внезапно подпрыгнул. Да так высоко, что у лиц безликой толпы челюсти отвисли! В ту же секунду Тис уже сидел на спине зверя, держась за огненно-красную гриву. Прежде чем дигр смог что-либо сообразить, когтистая лапа крота вонзилась в его затылок. Всё. На боку лежал содрогающийся в предсмертных конвульсиях зверь, из железы судорожно брызгали кислотные струи. Рядом стоял Тис с запачканной кровью по локоть рукой.
Лютый зёв толпы взревел от негодования: её любимца убили!
Правила "Стадиона Правды" были просты. Если победил зверя – ты свободен.
Открылась железная дверь, находящаяся невдалеке от железных ворот. Крот без промедлений вошёл в проход – прямиком к спасению. Умирающего дигра добили молотом, чтоб бедненький не мучился, и утащили прочь обмякшую тушу несколько мгновений назад грозного зверя, а сейчас просто груду костей, кишок и невкусного, жилистого мяса, завёрнутую в дорогую шкуру, пусть и испорченную в области затылка. После этого со стадиона убрали наиболее крупные части тел его жертв – чтобы не мешали при следующем поединке.
Вытолкнули драга. Не долго думая, он подобрал дротик. Ворота не открывались. Драг воспользовался промедлением и метнул оружие в ложе мэра. Метил, понятное дело, в Краспа. Не долетев до цели, дротик сгорел в белёсом магическом огне. Колдун драг в сером плаще не преминул защитить своего командира.
Окроплённая кровью, забросанная внутренностями мыслящих земля арены задрожала. Вырос песчаный бугор. Некоторое время драг испуганно смотрел на него, потом побежал к центру арены и подхватил с земли окровавленный двуручный меч. Оставляя за собой взрыхлённую насыпь, бугор устремился к обречённой жертве. Земля арены была плотно притоптана копытами, лапами, ногами. Это замедляло существо. В рыхлых песках пустыни оно способно молниеносно настигать добычу, но и здесь оно было не менее опасно. Пусть и медленнее обычного.
Гладкая голова змарвы вырвалась из земли. Толстое кольцеобразное тело. Слюнявая пасть разверзлась. Сверкнули громадные пиловидные зубы. Драг занёс для удара меч, но оружие упало на пол. Вместе с его руками…
Возбуждённый зверь толпы взревел от восторга!
Потустороннее чудовище затянуло под землю добытую пищу. Оно не было рабом Стадиона Правды как другие звери. Оно было его хозяином. Оно поселилось в его недрах с момента постройки. Бывало, месяцами бои проходили без его участия. Бывало, каждый день оно появлялось на радость толпе. А иной раз, оно вырывалось из земли в разгар чужого поединка и убивало как мыслящего, так и животное. Его поведение – всегда загадка. Это делало бои на арене ещё более захватывающим и непредсказуемым зрелищем.
"Ох, как я не завидую тебе, сынок!" – похлопал по плечу седобородый охранник, когда сопротивляющегося Брока выпихивали на арену.
Колени люрта подкашивались, а в голове бил звон предсмертных колоколов. Против потустороннего чудища поделать мало что можно. Разве – не сопротивляться. Тогда, быть может, оно дарует тебе лёгкую смерть…
Мучительные секунды ожидания неизбежного перетекали в минуты. Должно быть, змарва уже не появится. Акс махнул рукой: на арену выпустили слопра. Зверь бешено мотал головой, бил копытами землю, ревел, увидел Брока и побежал вершить зло. Высвободить свою ненависть, отомстить за причинённую другими боль – перед самым выходом его ткнули раскалённым прутом в бок.
Брызги крови запачкали не успевшего вступить в бой Брока, второпях подобравшего с пола булаву.
Змарва затащила под землю части убитого ей зверя…
Технически, это была победа Брока. Зверь повержен, а он жив. Чего же ещё хочет ненасытный зверь толпы? Нет, Акс прекрасно знал, как не оставить этого зверя голодным, и приказал выпустить следующее животное.
На арену выпрыгнул волк. Его чёрная, как раскалённая смола, шерсть щетинилась, а с оскаленной пасти текла пенистая слюна. Чёрные волки – самые тупые представители своей расы. Они ведомы лишь одним чувством – жаждой крови. Они не способны переживать угрызений совести, не способны сочувствовать. Как и все волки, они мыслящие, но лучше бы никому не знать, в каких чёрных болотах зарождаются их мысли.
Хищные, безжалостные и злобные глаза глядели Броку прямо в душу. Этот взгляд, подобно рукам бездомного, роющегося в куче отбросов, копался в ней, вылавливая страх и упиваясь им. Но страха было мало, и волк оскалил пасть, приготовился к прыжку. Крепкие пальцы Брока сжимали рукоять булавы. Не отводя глаз, он глядел на врага и отчаянно боролся со своим страхом. И побеждал его! Все мышцы Брока напряглись и приготовились к атаке. Эта молчаливая бойня мыслей продолжалось несколько секунд. Или вечность?
Первым не выдержал и напал волк. Брок в самый последний момент успел увернуться, и разверзнутая клыкастая пасть зверя пролетела в нескольких миллиметрах от плеча. Последовала незамедлительная контратака, и наконечник булавы впился в покрытый густой чёрной шерстью бок. Раздался чудовищный хруст треснувших рёбер. Зверь повалился набок и жалобно заскулил. По мохнатому телу прошлась дрожь. Прекратилась.
