Елена Звездная - Экстремальное интервью, или Девушка для героя
— Доченька, — видимо, бабушка была старее, чем казалась на вид, и память подвела. — Как же ты выросла!
Да уж, по сравнению с фотографией, которую вам показывали, я, наверное, просто огромна.
— Девочка наша, — дедулю тоже было сложно старым назвать, а судя по крепким объятиям, он еще мог и пластик гнуть. — Заходи в дом, красавица, ты устала с дороги.
И еще как, с такой «радиопередачей», как Тинар, голова весьма разболелась.
В общем, меня обняли, облобызали, подергали за не пухлые щечки и провели в маленький двухэтажный домик. Концерт закончился, едва закрылись входные двери.
— Почему так долго? — бабуля треснула моими вещами об пол.
— Пока ты там задом вертела перед хозяином «Семи вершин», мы тут перед начальством выделывались! — прошипел дедуля.
Округлости моих глаз могли позавидовать и глобусы.
— Что?! — на высокой ноте выдала я. — Это что за наезды?!
Теперь глаза округлились у этих двоих… Мама, кажется это… Я даже дышать забыла и внезапно закашлялась от нехватки воздуха. Обессиленно сползла по стене и уселась прямо на пол.
— Ну, Зиновий, — прошипела я, — ну сволочь! Я с тобой еще разберусь, начальничек.
Кто-то проводит студенческие годы в погоне за новыми отношениями, кто-то любит выпивать в компании, а я попала в группу дебилов-энтузиастов! И, пока наши однокурсники веселились на концертах и в клубах, мы искренне верили в Теорию Правительственного Заговора! Мы так и называли свою группу — ТПЗ. Это я только на пятом курсе узнала, что название нашей организации расшифровывается еще и по-другому — Товарищество Придурковатых Зануд, причем вот как раз со вторым толкованием я и была искренне согласна. Большинство из нас (в основном парни) реально тормозили — для них главное было собраться и порассуждать о политике. Первые полгода я приходила на такие встречи и с замиранием сердца слушала этих умных, начитанных парней, которые не поддались пропаганде и зрили в самый корень политических интриг правительства. В итоге поняла, что они простые болтуны. То есть как бы у них есть свое мнение, и они его высказывают, а вот поучаствовать в интеллектуальной беседе тут никак — как же, ведь каждый считал, что именно его мнение единственно верное, а остальные так… тупят просто.
На втором курсе в наш союз ТПЗ пришел Дени Павловский, и вот тогда я и стала ярой любительницей раскрывать заговоры правительства. О-о-о, мы проникали в архивы, подделывая пропуска и отпечатки пальцев, взламывали секретные базы, находили запрещенные документы… Два года я жила в непрерывном круговороте интриг и расследований, на лезвии бритвы, на острие ножа… Это были самые лучшие времена моего студенчества, да и всей моей жизни… до встречи с Алексом. Я была первой помощницей и идейной соратницей Дени. Он вызывал меня в любое время дня и ночи, и мы мчались куда-то через полпланеты, чтобы открыть очередную Тайну! Я срывалась с лекций, убегала из дома назло очередным приемным родителям, по ночам через окно перелезала на его инке, и мы мчались навстречу очередной загадке…
В результате однажды Дени увели двое в штатском, но со странно серьезными рожами и крепкими мускулами, через два дня мы узнали, что его отчислили с отделения журналистики… И как я ни искала потом своего лучшего друга и первого возлюбленного, ничего не нашла… В его квартире уже жил другой парень. Родители Дени как-то легкомысленно отвечали, что их сын в очередном приключении. А вернувшись домой, я нашла сообщение на сейре — «Милена, не ищи меня, я уехал, когда вернусь, сообщу». Стоит ли говорить, что Дени никогда не называл меня моим настоящим именем? Именно он придумал имя Лика Пресветлая и не обращался ко мне иначе… Я не плакала, я поняла, что больше никогда не увижу свою первую любовь… Годы показали, что я была права…
Так о чем это я? Да о той парочке из отряда Северная Звезда, которая сейчас удивленно пялилась на меня. Откуда я это знаю? Так мы нашли сведения о том, что сорок лет назад на планеты враждебных цивилизаций отправлялись пары, так сказать, наблюдающих. То есть они шифровались как семейные пары и, естественно, со временем ими и становились. Но самое главное — снимки этой именно пары среди десятков других я видела в том деле, а зрительная память у меня… профессиональная.
— Народ, — тоскливо гляжу на двух «шпиенов», которых, судя по всему, просто «забыли», и уже тише добавляю: — Я не секретный агент, я журналистка.
Вот теперь в осадок выпала бабуля и медленно опустилась… на стул. Дедуля громко и прочувствованно выругался и пошел за бутылкой.
* * *Алессандро Девелри чертыхался дольше, чем пожилой шпион, затем, связавшись с Росом, приказал немедленно готовить корабль на Сатари. Спустя час он уже покинул Артину, сообщив невесте о срочно возникших делах и даже не уведомив о вылете сестру. Еще некоторое время Алекс гневно ругался в адрес пропойц из Северной Звезды и подсчитывал количество опустошенных Ликой стаканов, спустя еще час уже стонал, не в силах больше смеяться. Он вообще пришел к выводу, что никогда так много не хохотал. У Девелри весьма ощутимо болел и живот, и лицо, а шоу «Похождения Лики Пресветлой» продолжалось, вводя его в курс жизни одной очень наглой журналистки, которая с утра дает зарок о том, что больше о нем и не вспомнит, а спустя сутки уже через слово поминает его имя.
— О-о-о, как я теперь хочу в засаду… но, главное, с Алексом! И такую засаду, чтобы дня на три-четыре, и никого вокруг… — мечтательно протянула Лика.
И Алекс грустно улыбнулся. Жалел Девелри только об одном — с этим снимателем он не видел выражения ее лица…
* * *Спустя два часа. Та же прихожая и те же действующие лица, в составе трех людей и двух бутылок местной спиртовки из тростника.
— А один раз мы пробирались ночью на базу, — распространялся о временах своей молодости дедуля, — и вдруг совсем рядом, метрах в двух, поисковик!
Бабуля тихо хихикает, потом хихикает громче, и я наблюдаю за медленно краснеющей рожей дедули.
— Да рассказывайте уже, — предчувствуя пикантные подробности, подбадриваю я, — мне уже двадцать есть, честно.
Пикантные подробности наличествовали, и теперь я точно знала, чем и как нужно заниматься, сидя или лежа в засаде… даже стоя можно, главное — в засаде.
— А однажды… — начала бабуля, и я узнала, что можно даже втроем, но засада требовалась однозначно. — И вот ползем мы в одном неглиже, и тут в метре от нас…
— Поисковик?! — вставляю я.
— Нет, — у бабули прям такой обиженный моей недогадливостью вид, — там был военный… Та-а-акой военный… А у нас такой адреналин после дела…
