Я умру завтра (СИ) - "allig_eri"

Так ощущаю ли я, как меня пронзает энергия иных миров? Как в меня вливаются силы, неподконтрольные богам этой вселенной? Как я и сам становлюсь в какой-то мере похожим на Хореса?

Прости, Дарственный Отец, за эту хулу, пусть и невольную. Пойми и ты меня — я весьма взволнован и не в должной степени контролирую свой разум.

Наконец, услышав характерное достаточно вежливое покашливание помощника проверяющего, я словно очнулся ото сна и понял, что дальше затягивать нет смысла. Рука коснулась сферы, которая в ту же секунду окрасилась красным.

Несколько ударов сердца я просто смотрел на неё, считая, что меня подводит зрение. Краем уха различил ехидное хмыканье Тароса, удивлённое ругательство Эсмонда и едва слышные перешёптывания мужчин, проверяющих молодняк.

Воздух стал сухим и застывшим, словно ввалившийся рот мертвеца.

Стоило убрать руку, как сфера моментально потухла. Новое касание — неистовый красный. Убираю — исчезает.

— Это какой-то трюк! — не выдержав абсурда ситуации, выкрикнул я. — Мне нужна другая сфера!

— Все сферы рабочие, — возразил хранитель. — Если не веришь… — Он на мгновение замешкался, а потом, видимо проглотив небрежные слова «твоё дело», самолично коснулся артефакта. Ничего. Сфера не отреагировала.

— Маг, — его помощник свысока поманил пальцем Тароса, — убеди своего… коллегу, — в этих словах прозвучал оттенок ехидства, — дотронься до сферы.

Юнец оглянулся на Эсмонда, который хмуро кивнул. Лицо мужчины будто бы постарело. Кажется, он с серьёзным сожалением принял факт пробуждения во мне волшебства.

Молча, словно поражённый громом, в полнейшей тишине я смотрел, как Тарос чеканит шаг, а потом, расправив плечи, коснулся сферы. Красный свет — такой же, как у меня.

Нет. Не может быть!..

— Пробуй хоть весь день, — голос проверяющего потерял всякий оттенок угодливости, став таким, каким говорят с плебсом или хотя бы провинившимися слугами. — Но результат не изменится. А теперь запоминай: завтра тебе полагается присутствовать в Третьей магической школе, — у них не было своих названий, просто номера, — там сейчас недобор. — Хранителей заранее оповещали, где есть свободные места. — Тебя будут ждать утром. Сведения я передам в конце дня. Если завтра утром тебя там не будет, то дело передадут Тайной полиции, — добавил он. — И радуйся, что ты аристократ, которым разрешают собрать вещи и попрощаться с семьёй. Простолюдины уводятся сразу, — кивнул он на отдельную железную дверь, за которой, как я знал, присутствовала охрана.

А почему плебс забирают сразу — весьма очевидно. Потому что такого человека, если он не захочет, практически невозможно найти. Кого искать-то? Нальса из Старого Центра? Бруго из Эмбера? Там таких «Бруго» — три сотни в одних лишь трущобах проживают! Немудрено, что почти все ренегаты — «выходцы из народа», ведь, в отличие от них, знать всегда на виду.

— Идёмте, господин Моргрим, — устало и словно бы надтреснуто произнёс Эсмонд. Управляющий крепко сжимал Слезу, будто бы ожидал, что сейчас я использую что-то из магии!

— Теперь он Анс-Моргрим, — высокомерно возразил помощник хранителя, но тут же, не давая мне вставить и слова, повернулся спиной, выходя в соседнюю дверь. Очевидно — позвать следующего. Всё-таки столица — крупнейший город, и здесь ежедневно рождаются сотни и тысячи людей. До шестнадцати дорастают не все, но те, кто сумел это сделать, сразу же идут проверяться. Таков закон императора, не делающий исключений ни для кого.

Безусловно, кто-то из черни умудряется от него увиливать, приходя на проверку не в шестнадцать, а раньше. Тогда сфера не показывает ничего. Вот только наказание за сокрытие мага весьма высоко: лишение титула у аристократа и тюремный срок у простолюдина. Доносы поощряются, а потому факт неожиданной проверки даже у высшей аристократии ни у кого не вызывает удивления. Специальная комиссия внимательно изучает генеалогическое древо, а потом проверяет каждого.

Так или иначе, несмотря на тщательную слежку, какие-то маги всё равно уходят из-под надзора Империи. Не зря процветает чёрный рынок целителей и так называемые «секретные школы». Вот только я почти уверен, что о каждой из таких прекрасно известно Тайной полиции, которая специально позволяет им существовать, чтобы контролировать «городское дно».

В любом случае проверки молодняка на наличие магии происходят каждый день. Спасает лишь то, что таких мест десятки по всему Тасколу. А потому совсем уж запредельных толп и очередей здесь нет, а аристократию пропускают вперёд, но всё равно… так утомляет…

Колени подогнулись, едва не заставив меня поцеловать грязный пол. О чём я думаю⁈

Хранитель сделал запись в большой книге, очевидно записывая меня как мага. Нужно забрать её, вырвать страницы, убить проверяющего, а также и всех остальных, чисто на всякий случай. Тарос может сделать это, он верс, а они все хоть немного, но знают стихии!

— Я пр-приказываю!.. — голос сорвался. — М-молчать о-об эт-том! — Рука неуклюже дёрнулась вперёд. — М-моргримы — потомки императора!

Эсмонд с гораздо более громкой бранью схватил меня за вытянутую руку, силой поставив на ноги. После этого, обхватив за плечи, живо подтолкнул в спину и направил к другой двери, ведущей на улицу. Никто из тех, кто успешно прошёл проверку, не желал сталкиваться с нетерпеливой очередью.

— Что ты делаешь? — от возмущения пропала даже дрожь в голосе. — Я твой хозяин!

— Уже нет, Кирин, — обратился он ко мне по имени, и одного лишь этого факта, казалось, не хватало мне, чтобы наконец в полной мере осознать случившееся. И замолчать.

Механически забравшись в карету, которую кучер заранее пригнал к выходу (я вышел бы в любом случае — либо как «не маг», либо как тот, кто в качестве аристократа получил отсрочку и возможность собрать вещи), сажусь внутрь и застываю соляной статуей.

Я маг. Верс. Я умру через два года. И вся оставшаяся жизнь пройдёт в тяготах и служении. Потому что так велит Хорес, а мы все — лишь песчинки под его ногами.

— Хорошо, что приказом императрицы из-за случившейся трагедии на месяц отменены все приёмы и празднества, — в пустоту произношу я. — Говорил ведь, что она мудрая женщина, — под конец рассмеялся, но голос подвёл, начав переходить в гортанный неуравновешенный хрип.

Меня никто не прерывал. Тарос и Эсмонд молчали, стража была снаружи, а кучер давно приучен держать рот на замке́, что бы ни происходило за его спиной.

— Траур… нужно продлить. — Я прикрыл глаза, а потом, кое о чём вспомнив, перевёл требовательный взгляд на управляющего. — Отдай Слезу, — протянул руку.

— Маги не могут колдовать со Слезой. Она вам больше не нужна, — посмел возразить он, заставив меня гневно нахмурить брови.

— Я сам это решу! — повышаю голос.

— Отдам вашей матери, миледи Ришане, — голосом, не подразумевающим возможность продолжения спора, ответил Эсмонд.

Вот как… Он уже изменил своё мнение и отношение ко мне. А Эсмонд Понций, хоть и управляющий, но по сути — слуга. Что же будет с остальными? Что бы сделал я, если бы Эдис оказался магом?

Быть может, это твоя месть мне, брат? Всё никак не можешь простить тот случай?

Сухая улыбка мимолётно коснулась моих губ. Даже если так, я ни о чём не жалею. Но то я. Быть может, мир продолжает ненавидеть меня за тот поступок?

— Всё кончено, так, Эсмонд? — Кривая усмешка невольно выползла на лицо.

Понций скептически пожал плечами и откинулся на спинку кресла, словно отодвинулся подальше от неприятного запаха. Запаха безнадёжности?

— Верно, Кирин, — всё-таки произнёс он.

Не было никаких «господинов» или чего-то подобного. Тех слов, к которым я был приучен с самого детства. Словно бы разом оказался изгнан из рода, лишаясь всех титулов. Моментально стал изгоем, парией.

Хех, а ведь всё так и есть. Моё имя будет вымарано из всех родовых книг, а про меня забудут, никогда более не упоминая, словно это я, а не Эдис, умер в тот день, девять лет назад.

Возвращение прошло ужасно. Дорога до поместья показалась на удивление быстрой, не давая сосредоточиться на собственных мыслях. Казалось, не успел моргнуть, как карета остановилась подле высокого дома, на ступеньках которого уже стояла мать.