Ирина Баздырева - Бремя Крузенштерна
— И конечно вы не раз и не два, напоминали ему, что он полукровка? — иронично заметила Лена.
— У эльфов не в чести скрывать правду и он, должен был знать ее.
— «В поисках правды, мы иногда удаляемся от истины».
— Кто это сказал? — повернулся к ней эльф.
— Наш мудрец, а ваши мудрецы умудрились собственными руками создать себе сильного врага, который создал им уйму хлопот. Чистоплюи.
— Почему ты все время оскорбляешь мудрейших? И почему все время позволяешь себе подвергать сомнению их решения? Как ты, не прожив даже половины века, можешь понять ход их отточенных долгим жизненным опытом, мыслей?
— Где уж мне понять твой хваленый Совет мудрецов, если они посылают к могущественному, безжалостному магу-садисту, с которым не связывается даже королева, какого-то ученика.
— Я же тебе объяснял, почему!
Они опять начали кричать друг на друга. На них со своей скамейки недовольно уставился, разбуженный их руганью, бомж.
— Хорошо, — попыталась сбавить обороты Лена. — Скажи, что будет, если ты не одолеешь Шакера? Что?
— Меня накажут.
— Как?
— Казнят, — пожал плечами эльф, не глядя на нее. — Я буду обвинен в том, что помогал Шакеру, потому что, будучи его учеником и не предупредил Совет о его замыслах выкрасть Кору.
— Мудрецы! — выругалась Лена и, соскочила с перил. — А?! Каково! У нас это называется найти стрелочника.
Эльф ничего не ответил. Подошла электричка. Они, вошли в нее раздраженные, недовольные друг другом, молча заняв место у окна. Крузенштерн сел так, чтобы сохранять между ними дистанцию и все время следил за тем, что бы невзначай, случайно не коснуться Лены. На каждой станции народа в вагон набивалось все больше. В город возвращались усталые дачники. Стало тесно и душно. Мерное покачивание вагона убаюкивало, и Лена не заметно для себя задремала.
— Проснись — негромко сказали над ней, она открыла глаза и, обнаружила себя тесно прижатой к Крузенштерну. Ее голова лежит на плече эльфа, а он, поддерживая, обнял ее за плечи.
Сонно моргая, она подавила зевок и, огляделась. Да уж, трудно принципиально выдерживать дистанцию, когда тебя, не считаясь с твоими деликатными и тонкими чувствами, бесцеремонно подвинула тучная тетка, занимавшая сразу два сидячих места. Эльф смирился с этим, потому что даже ему было понятно, что выдерживать целый час на опухших ногах подобный вес вместе с хозяйственными сумками — мучение, а потому он с дремлющей Леной потеснился к окну. И все равно оба, своим молчанием продолжали держать эту дистанцию по отношению друг к другу.
Сойдя, с электрички и миновав привокзальную площадь, они остановились у таксофонов. Крузенштерн молча следовал за Леной, стараясь не потерять ее в толпе, и вопросов, слава богу, не задавал. Лена раздумывала, как им лучше поступить: позвонить в милицию и рассказать о Шакере? Но они начнут разбираться и конца их разбирательству не предвидеться. Или же прежде позвонить на работу и успокоить Ангелину Ивановну? Она, наверное, сильно волнуется. Да и Любаше не плохо бы дать о себе знать. В конце концов она остановилась на последнем варианте.
— У тебя еще остались монетки?
Крузенштерн послушно выгреб из кармана целую их пригоршню. Опустив одну из них в щель автомата, Лена отстучала по его клавишам номер.
— Слушаю, — отозвались после третьего гудка.
— Любаша?
— Ты? — испуганно охнула подруга и, понизив голос, зашептала: — Во что ты умудрилась ввязаться, идиотка?! Вчера к нам милиция заявилась, и о тебе выспрашивала. Начали передо мной трясти твоей сумочкой: мол, узнаю я ее, или нет? Я естественно, заявила, что понятия не имею, чья она, а с тобой знакома, постольку поскольку, мы раскланиваемся при встрече на лестничной площадке: здрастье и до свидания. А они мне начали по ушам ездить, якобы сумочка твоя была найдена на месте преступления, чуть ли не рядом с трупом. Прикинь?
— Это не я!
— Понятно дело, не ты, — фыркнула Любаша. — Уж кому об этом знать как не мне. Ты вон, продавщицу завернувшую тебе не тех пуговиц лишний раз потревожить боялась, не то, что убить кого-то. Мы со Славой подумали: езжай-ка к нам на дачу и укройся там, пока менты настоящего убийцу не задержат. Деньги-то у тебя есть?
— Любаш, я тебе перезвоню, — и Лена повесила трубку. Ей нужно было отдышаться, немного успокоиться и поразмыслить над тем, что она только что услышала, от тарахтевшей как пулемет Любаши, а уж потом принять какое-нибудь решение. Крузенштерн, примостившись у одного из столиков привокзального кафе, читал газету, попивая чай из пластикового стаканчика. Судя по сиротливо свисавшей разноцветной бирке заварочного пакетика — это был «Липтон».
— Откуда она у тебя? — подошла к нему Лена, кивнув на газету.
— На столике кто-то оставил. Я подумал, что если она никому не нужна, то можно взять почитать. Я положу обратно.
— Ладно, не переживай. Читай, сколько хочется. Она, действительно, уже ни кому не нужна.
— Прочти вот здесь, — он протянул ей газету, сложенную так, что в глаза сразу бросалась колонка криминальных новостей. Лена быстро пробежала глазами по мелким строчкам газетного текста, потом, выхватив газету из рук Крузенштерна, прочла ее еще раз — внимательнее. В небольшой заметке, сжато, без подробностей сообщалось, о том, что этим утром, на выезде из города к Аэропорту, были найдены тела двух мужчин, примерно тридцати лет. У обоих сломаны шейные позвонки. Где-то к полудню на северной автостраде, в противоположном конце города, обнаружены еще три мужских трупа со сломанными шеями. Следствие выдвинуло предположение, что, судя по схожести преступлений, они совершены одними и теми же людьми. Корреспондент был склонен видеть в этих преступлениях, начавшийся в городе передел власти, поскольку трое убитых на северной автостраде принадлежали к группировке крупного бизнесмена Батаева И.А.
— Дай монетку, — и, получив ее, Лена поспешно вернулась к таксофонам.
— О, боже! Ленка! — запричитала Света узнав ее голос. — Слава богу, наконец-то ты объявилась. Мы тут места себе не находим, гадая, что с тобой и куда ты пропала. Особенно после прихода милиции.
— Они и в библиотеку приходили? — расстроилась Лена.
— Ага! Ввалились, и давай по библиотеке шарить. Думали, что ты где-то здесь прячешься, придурки. Читателей распугали, допрашивали кто к тебе приходил, да о чем вы говорили и что ты вообще в подвале делала, и в каких отношениях ты была со Львом Кирилловичем. Тут какой-то мент расстарался и приволок из подвала обугленное ведро. Ангелина начала глотать валидол, а Юлия Петровна впала в шок, узнав, что ты причастна к убийству этого Льва Кирилловича. Короче, после визита милиции, здесь одна только я и функционирую.
— Свет, ты веришь в то, что… словом, что это я… виновата в смерти Льва Кирилловича?
— С ума сошла… Конечно, если только он не был извращенцем и не приставал к тебе то…
— Света!
— Молчу… Извини, я понимаю, тебе сейчас не до шуток.
— Не до шуток. Слушай, ты не могла бы пробить по компьютеру, где можно найти, некоего Батаева И. В. Записала?
— Записала. Зачем он тебе?
— Мне нужно встретиться с ним.
— Не понимаю, чем этот тип тебе может помочь?
— Я только что прочитала, что убиты его люди, я уверена, тем же гадом, что убил Льва Кирилловича.
— Ага. Кажется, поняла. В милицию, ясно дело, тебе нельзя: они и так на тебя вешают убийство француза, но и Батаев этот… Думаю, тебе не стоит соваться к нему.
— Почему?
— Знаешь, кто он такой? Это негласный хозяин города. Мы все ходим под ним.
— Мафия?
— Угу. Видела моего Колю? Так вот, он работает на Казначея. Под таким именем знает Батаева вся здешняя братва. Только с ним, с Казначеем этим, не так-то легко встретиться. Осторожный и к себе никого не подпускает. Коля намекал, что на него не один раз покушались.
— А если твой Коля скажет господину Батаеву, что кое-кто знает, кто убил его людей? Может он согласиться поговорить со мной?
— Ты хочешь, что бы я сказала Коле, что бы он замолвил перед Казначеем за тебя словечко? Верно?
— Свет, а можно это провернуть в срочном порядке? Когда мне лучше перезвонить тебе?
— Думаю, минут через тридцать. У меня есть сотовый Коляна.
Ободренная, Светиными обещаниями, Лена вернулась к столику и на оставшиеся деньги, купила себе кофе, потягивая его в ожидание назначенного времени. Горячий кофе потихоньку остывал. Откуда-то доносилась мелодия модного хита, перекрывающего неумолчный ровный шум вокзальной толчеи, которую время от времени прерывал мелодичный сигнал и приятный голос, объявлявшим прибытие на назначенный путь очередной электрички. Эльф с беспокойством смотрел на нее, но помалкивал. Болтая ложечкой в кофе, Лена думала о том как ей выбраться из того переплета в который попала, и как избежать неприятностей с милицией. Ее соблазняла идея, наплевать на все и скрыться на даче у Любаши и пусть Крузенштерн сам разбирается с Шакером. В конце концов, это не ее война.
