Алексей Изверин - Чужая корона (Чужое тело-2)
— Есть у меня племянница, Ваше Величество. Мне бы хотелось, чтобы она получила хорошее образование… Но я не могу устроить её в Королевский Университет, потому как…
— Деньги — пыль. — Сказал я. — Если в них дело?
— Только в них, Ваше Величество. Но…
— Барон Утрехт, я в ближайшее же время прикажу выделить сумму, достаточную, чтобы ваша племянница прошла полный курс… То есть полное обучение в Королевском Университете. По её выбору. Но ведь есть что‑то ещё?
— Я бы не хотел, чтобы девушка оказалась одна среди соблазнов большого города, Ваше Величество…
Каких ещё в задницу соблазнов? Видел бы ты, барон Утрехт, как иногда отрывались первокурсницы — студенточки из‑за МКАДа, попав в общагу из‑под родительского присмотра. Соблазны большого города… Да какой это, в задницу‑то, большой город? И какие тут могут быть соблазны? У нас вот полно, мальчики с деньгами, ночные клубы, куда без денег не пускают, и опять же, дом родительский со строгой мамой далеко…
— За девушкой присмотрят надежные люди. Я не обещаю, что она не поддастся соблазнам нашей столицы… Но обещаю ей свою защиту, пока она не будет нарушать наши законы. Даю слово.
— Благодарю, Ваше Величество. — Поклонился мне барон Утрехт.
Нда. Это у нас называлось "пристроить в институт", по ходу у Васнецова предки какие‑то крупные милицейские начальники. Ну вот и я теперь, получается, кого‑то могу в институт пристроить.
Под вечер к моей королевской палатке подошел Петрович. И как он все время умудряется от охраны уходить‑то? Мохнатый, лохматый, в простой одежке, как тут крестьяне одеваются, а за спиной торба на веревке.
— Заходи. — Пригласил я его. — Располагайся. С чем пожаловал?
— Ваши враги, высокий королек! — Буркнул Петрович. Поставил торбу свою на пол, покопался в ней, и продемонстрировал мне ожерелье из больших пальцев, только что срезанных. Многие ещё кровили.
— Вот ничего себе. Убери эту гадость. Сколько тут народу?
Барон Шорк сглотнул.
— Все, кто из замка бежал. — Сказал Петрович. — Все людишки. Кого могли.
Ожерелье он меж тем спрятал в большую торбу обратно.
— Молодец, договор выполняешь. За то… За то дарую я тебе… Дарую… Что ты хочешь?
— Чтобы войска Вашего Величества нас не трогали! — Быстро сказал Петрович.
— Так они вас и так не трогают… Может, денег? Или?
— Наша думать. — Сказал Петрович. — Твои враги умирать, высокий королек.
— Хорошая какая идея. — Вздохнул я. — Давай с тобой договариваться, как и где общаться будем… Ну как бы тебе объяснить‑то, волосатому? Ну как я вот тебя найду, если мне будет надо?
Петрович явственно побледнел.
— Ну не трясись. Вдруг я поговорить захочу, какое‑нибудь предложение сделать. Вот, к примеру, есть у меня лампы хорошие, видал? — Я показал на светодиодную лампу. — Если желаешь, бери штук десять, лес освещать. Темно ж, небось, по тропам‑то шарить? Лампы хорошие, сделаны из эк… эк… чистого природного материла, никакой химии и колдовства… Металл, дерево, кровь земли… Повесишь в жилище, будет тебе свет и уют!
Петрович побледнел ещё больше. Я сначала не понял, в чем тут дело, но потом вспомнил свои расказни про горючие и ядовитые воды.
— Нда, вижу, не впечатлил. Хорошо. Подумаем, чем помочь‑то вам можно. Лекарства, может? Снова нет? Ну как желаешь. Тогда сделаем так. От вас нужен один человек, через которого я буду с вами договариваться…
Не без торга согласился Петрович прислать одного своего. Вернее даже не прислать, а место встречи выбрать и условные сигналы, чтобы человек этот мог ко мне приходить незаметно. Ещё не хватало такого дикаря у себя в замке селить! Пошли б слухи, и сразу все убийства и разорения, чинимые Малым народом, повесили на совесть короля — колдуна. Не знаю почем у меня до сих пор в колдовстве не обвинили…
Проснулся в своем мире я с чувством глубокого удовлетворения.
Сколько же много дел переделано!
Глава 41
На границе тучи ходят хмуро…
композитор: Братья Покрасс слова: Борис Ласкин— Вот такие дела. — Сказал Чеботарев, хитрым финтом закручивая меня вокруг оси. Меч мой тренировочный при это мало того что оказался у него в руках, так ещё и около моей шеи.
— Сдаешь, Сережа, сдаешь!
— Есть немного. — Согласился я. И в самом деле, пришлось согласиться. Форму я потерял. И это стоило мне парочку синяков, несколько не очень приятных минут с потерей самоуважения.
— Так тренироваться надо чаще. — Влез Молчан. — Ты вообще куда пропал‑то?
— Сессия! — Грустно скривился я, принимая меч обратно от Чеботарева. — Как говориться, от сессии до сессии живут студенты весело, а сессия всего‑то ничего.
— Ага. Ну, будем наверстывать, да? — Это Гюго.
Будем, конечно. Я теперь и в том мире тоже тренируюсь, барон Шорк взялся за дело серьезно и очень скрупулезно. По часу в день занятий, причем не одно и то же, а чередуются, чтобы моё тело не запомнило и не пошло по легкому пути. Всего‑то ничего занятий было…
Лану тоже пришлось поучить, она выразила желание, и теперь у меня появилась соперница. Хотя барон Шорк и хмурился, но все же не мешал, учил честно, на совесть. Иногда и Виктор приходил, и Ждан тоже, помахать железом.
За время своего руководства кооперативом "Весна" Ждан успел пополнеть, и теперь усиленно форму набирал. Виктору тоже было чему поучиться.
Не знаю, что бы было, если бы сошлись в поединке барон Шорк и сержант. Кто бы победил. Не уверен, что победу можно и на сержанта поставить сразу, за спиной барона Шорка были долгие времена, когда он продавал свой меч в Срединных странах. А продажа меча это дело такое, либо ты врагов хорошо рубишь, либо они тебя, иного не дано.
Сошлись ещё раз в поединке, меня опять позорно повергли на пол, я лежал на мате и глядел на то, как махали бокенами Молчан и Чеботарев. У обоих получалось хорошо, треск стоял как на лесоповале.
Победил Чеботарев, он обманчиво — легким движением кинул Молчана на землю, и отметил удар мечом.
— Вот так. Теперь рукопашный давай.
— Да ты робот. — Сказал ему на это Молчан. — Но давай.
Сошлись, Молчан снова оказался на полу. За ним Гюго, меньше всего продержался я.
— Теряешь форму. — Заметил снова Чеботарев. — Давно в спарринге не был. Мышцы есть, а вот привычки к бою нету в помине. Ничего, за лето наверстаешь!
Ну, наверное.
Расселись на матах, разлили по низким пиалам чай из принесенного Чеботаревым термоса.
— Серег, ты на рынке‑то был? — Спросил невзначай Чеботарев.
