Стивен Эриксон - Охотники за Костями
— Что-то вроде противоположности Икария. Губящий смерть.
— И кто бы это мог быть, во имя Бездны? Невозможно.
Скрипач недовольно хмыкнул: — Кто? Давай поглядим. Кривая лачуга из кож и палок, чадящая жаровня, внутри скрюченная фигура со сломанными ногами, цепи уходят в грунт. Кто бы это мог быть?
— Невозможно, — повторил Геслер слова Буяна. — Как он может быть двумя сразу?
— Почему нет? — Скрипач вздохнул. — Вот и все. И что же зажгло огнем твои очи, Буян?
— Я знаю, кто нарисовал карты.
— Неужели? — недоверчиво спросил Скрипач. — Как ты дошел?
— Карта Стражи, так кладка моста какая-то такая… И в двух последних черепа… очень похожи на медальон Фаредан Сорт. Если уж вижу сходство, то вижу.
На это последовало долгое молчание.
Бутыл следил, и в уме его укладывалась схема — укладывалась, а потом элементы ее начали взрываться, как пыльные смерчи. "Адъюнкт хотела, чтобы эта колода попала в руки Скрипачу. Они или Т'амбер, или Нил с Нетер — кто-то переполнен тайным знанием и не тревожится от этого. А Скрипач никогда не делал расклады. Он играл.
Адъюнкт что-то знает. Как она знала насчет духов в Рараку… и возвращения моря. Но у нее отатараловый меч. А виканы уже не те, что раньше. Так все считают. Это должна быть рука Т'амбер.
Что нам уготовано?
Поэтому Быстрый и прочие так взволнованы?
Что если…"
— Кто-то коснулся моей ноги. Кто это, крыса? Под столом?
— Только не на "Силанде", Буян…
— Я тебе говорю, Гесл… вот она!
Скрипач выругался. — Крыса Бутыла! Хватай!
— Лови!
Заскрипели сиденья, зазвенела полсуда, послышалось топанье ног.
— Убегает!
На корабле так много мест, куда может уйти крыса. Игатана успешно отступила, несмотря на всю их ругань и топанье.
Миг спустя на палубе показался Скрипач. Он порыскал взглядом, отыскивая Бутыла, и начал расталкивать солдат. Маг сидел, прислушиваясь к шуму сержантских сапог.
Бум-бум-бум уже над головой.
— Бутыл!
Он сонно заморгал. — Сержант!
— Меня не обдуришь! Ты подслушивал и шпионил!
Бутыл посмотрел на Корика с Тарром, а те подняли головы от игрального ящика и поглядели на него. — Спроси их. Я тут сижу, ничего не делаю почти целый звон. Спроси их.
— Твоя крыса!
— А, эта. Я потерял ее след еще ночью, сержант. Пока не стараюсь поймать. Зачем бы? Она никуда не денется, да и детенышей не бросит.
Геслер, Буян и Бальзам уже стояли сзади Скрипача, а тот, кажется, был готов в отчаянии рвать на себе бороду. — Если ты соврал…
— Разумеется, соврал, — буркнул Бальзам. — Будь он я, я бы тоже врал.
— Ну, сержант Бальзам, — ответил Бутыл, — вы не я, и в этом великая разница. Ибо мне случается говорить правду.
Скрипач с рычанием развернулся и пошел к средней палубе. Остальные двинулись следом; Бальзам напоследок сверкнул глазами — видно, до него не сразу дошла суть оскорбления.
Когда они ушли. Корик тихо хмыкнул. — Бутыл, мне тут довелось случайно оторвать взор от игры — как раз когда Скрипач собрался уходить — и возьми меня Худ, если по твоей роже не проскользнули одно за другим пятьдесят разных гримас.
— Неужели? — невинно спросил Бутыл. — Скорее тучи скользили по солнцу.
Тарр сказал: — У крысы еще есть сосунки? Значит, ты их тащил весь переход. Если бы их тащил я, все были бы уже съедены. В рот плюх, хрум — хрум, мням — мням. Сладко, вкусно.
— Ну не ты же их нес, так? Почему все хотят быть на моем месте?
— Мы не хотим, — сказал Тарр, снова вперившийся в ящик. — Просто мы по очереди пытаемся намекнуть, Бутыл, какой ты пропащий идиот.
— Ладно, — фыркнул Бутыл. — Как я понимаю, вам двоим вовсе не интересно, о чем толковали в капитанской каюте.
— Иди сюда, — простонал Корик, — следи за игрой и рассказывай. Или мы идем к сержанту ябедничать.
— Спасибочки. — Бытыл встал и размял руки. — Пойду вздремну. Потом расскажу. Может быть. А ваша игра меня утомляет.
— Думаешь, мы не скажем Скрипу?
— Разумеется нет.
— Почему?
— Потому что в ином случае вы никогда — подчеркиваю, никогда! — не услышите от меня тайных сведений.
— Лживый, сопливый, скользкий выродок…
— Ну — ну. Потише.
— Ты стал хуже Улыбы, — заявил Корик.
— Улыбы? — Бутыл замер на трапе. — Кстати, где она?
— Наверное, бродит под луной с Кораббом.
"Неужели?" — Лучше бы не бродила.
— Почему?
— Удача Корабба не обязана распространяться на окружающих.
— И что это должно значить?
"Это значит, что я разболтался". — Ничего особенного.
Корик повысил голос: — Они достанут твоих крысенышей, Бутыл! Рано или поздно…
"У всех мозги набекрень. О боги, Корик — ты думаешь, это беззащитные розовые сосунки? Увы, но они уже вполне самостоятельные. У меня уже не одна пара глаз и ушей. Нет, друзья, у меня есть Дитятко Корик, Дитятко Улыба, Дитятко Тарр… всех уже не упомнишь…"
На полпути к трюмному люку его застали сигналы тревоги, словно рев демона разнесшиеся над бурунами. Ветер принес запах… нет, вонь.
* * *"Худ меня побери, ненавижу недостаток информации". Калам влез на ванты, не обращая внимание на раскачивание "Пенного Волка", легшего на новый курс к северо-востоку. Корабль намеревался пройти через щель, по неумению или недосмотру образованную строем галер сопровождения. Пока ассасин ловко карабкался вверх, мельком заметил чужие суда, возникшие как раз в направлении щели. Их паруса когда-то были черными, но давно посерели от солнца и соли.
Раздалась какофония тревожных сигналов и криков. Одно было очевидным: они пришли прямо в ловушку. Корабли на севере стояли полукругом, успев равномерно разойтись для атаки. С северо-востока к малазанам быстро приближался другой строй. Третья линия кораблей создавала заслон на юге, опираясь на отмели и расходясь дугой к северу.
"У нас явно мало судов. Транспорты перегружены солдатами. Мы как блеющие овцы в загоне бойни".
Калам замер на месте. Достаточно видно и отсюда. "Кто бы они ни были, мы в капкане". Он полез вниз, что было так же опасно, как и подниматься. По палубе метались матросы и солдаты, офицеры громко выкрикивали команды.
Флагман Адъюнкта и "Силанда" справа от него начали движение к щели. Ясно, что Тавора решила атаковать надвигающийся строй врага. Ветер был попутным для чужих кораблей, и они намеревались копьем вонзиться в неуклюжий строй транспортов. Адмирал Нок двинул свой эскорт на север, желая блокировать атаку врага, и многие транспорты попытались идти за ним — "но врагу всего лишь надо прижать их к мелководью или посадить на здешние камни".
