Алексей Изверин - Чужая корона (Чужое тело-2)
Волин кивнул мне, привстал на стременах, намереваясь крикнуть, я его срочно осадил.
— Ты что? Вестовому приказ отдай, эти не должны слышать!
Где барон Утрехт? Только что вроде бы был тут, а вот сейчас уже нету.
Бомбардир показался перед пушками, быстро разогнал смену артиллеристов по местам, в промежутках их прикрыли гвардейцы и кольчужники, перед собой выставили деревянные щиты здоровенные, подпертые снизу набитыми землей корзинами.
Справа волновалась верная мне дворянская конница под командованием Лонвила Шорга, слева расположились рядами пограничники за засеками. Остаток кольчужников прикрывали фланг и лагерь.
Генерал Ипоку остановился метрах в десяти от линии орудий. За ним сначала сгрудились, а потом даже и разошлись в стороны чуть, чтобы было удобнее видеть. Их оруженосцы и слуги расположились ещё больше в стороне, и вдруг у меня возникло очень нехорошее предчувствие. Очень уж большая у графа свита, человек тридцать только рыцарей, а ещё их копья, то по три человека, тоже знают, с какого конца за оружие держаться. И ворота замка не закрыты, и там сейчас тоже какое‑то шевеление.
— Ваше Величество, они очень близко! — Согласился с моим предчувствием барон Шорк. — Пусть отступят!
— Ваше Величество! — Крикнул в рупор граф Ипоку. — В сей тяжелый миг цвет рыцарства Соединенного Королевства не может покинуть свое королевство и свой народ! Мы остаемся в замке в вашем распоряжении!
— Да провалиться ж тебе. — Прошипел я. Зыбкая надежда надавить на рыцарей и выкинуть их в Предвечную потерпела крах. Ну не дураки ж они, в самом деле? Тут денег можно заработать, турниры, вино, прекрасные и доступные дамы, крестьяне и горожане только — только жирок начали нагуливать… Куда ж от такого‑то рая? В Степь, получить отравленную стрелу под забрало от немытого кочевника? Не, Ваше Величество, ты дураков в другом месте ищи.
Я поднял мегафон.
— Вы сомневаетесь в приказах короля? — Рявкнул так, что вокруг меня люди расступились.
— Жене своей приказывать будешь! — Крикнули откуда‑то из строя рыцарей, свиты графа Ипоку.
Я ещё успел удивиться, что это их вроде бы как стало больше, из замка подходили новые. И что им тут, спектакль, что ли?
А потом они ринулись на нас.
— Альтзо — о-о — ора!
Рыцарские кони, которые несут тяжелый доспех, медленно набирают разгон? Да как бы не так! Это в фильмах только медленно, плавно навстречу друг другу с копьями наперевес, а тут все произошло намного быстрее.
Косой рыцарский строй мигом сломал пушки, смешались артиллеристы, гвардейцы и кольчужники.
Волин и барон Шорк прикрыли меня, в щиты уткнулись длинные дрожащие от злости стрелы. Меня схватили и потащили назад, прикрывая щитом от выстрелов, я брыкался, да толку‑то?
Когда остановились и я выглянул наружу, на переднем крае уже вовсю шла рубка. Тонкая цепь закованных в блестящее железо рыцарей выгибалась в небрежно залатанный мешок людей, разномастно одетых и вооруженных, и постепенно приближалась вперед, оставляя позади себя изломанные, изрубленные тела. С флангов цепь прикрывали оруженосцы, воины попроще, позади шли стрелки и метали стрелы через голову сражающихся. И все это стучало, грохотало, звенело, рычало и сопело, крики раненых обрывались под ногами наступающих.
— Хей! — Дикий вопль вдруг перекрыл всю эту какофонию боя, и в бок строя рыцарей врезался черный клин закованных в доспехи воинов. Острием клина сражался барон Утрехт. На огромном нугарце барон проломил строй оруженосцев, разметал их, по бокам воины не дали врагу сомкнуться, полетели с седел рыцари. Сам барон походил на башню смерти. Вооруженный огромным двуручным мечом, барон махал им легко, как будто ребенок до прутика дорвался и пошел сшибать головы лопухам.
Наступление смялось, остановилось. Моя гвардия все же устояла, не успела превратиться в толпу. В рыцарей полетели гранаты, бахнули, не столько убивая, сколько пугая. Пограничники выдвинулись во фланг, схлестнулись с оруженосцами.
— Его Величество береги! — Крикнул Волин барону Шорку. Барон кивнул, заслоняя меня щитом, а Волин вскочил на подведенную лошадь, дал шпоры и исчез в направлении боя.
Когда я снова выглянул из‑за щита, то вдруг понял, что сражение внезапно стало намного ближе, чем мне того хотелось. Очень намного ближе.
Воины барона Урехта с трудом, но удержали строй, рыцари отступили и рассыпались, не подставляясь под пушечный огонь.
Когда я уже было обрадовался, что первый натиск отбит, враги перед нами порскнули в стороны, как мыши при виде кота, и на нас обрушился бронированный рыцарский строй.
— Альтзо — о-о — ора! — Боевой клич гудел в утренней прохладе, вибрировал, рычал, звал за собой моих врагов, велел крушить, рушить и убивать.
Атакующая конная лава очень красивое зрелище, особенно когда эта атака направлена не в тебя. А эти как раз в меня и целились. Мигом преодолели разделявшее нас расстояние, кажется даже стоптав кого‑то из своих, не успевших убраться с дороги, с разбега воткнули длинные копья в живую плоть, отбросили их, схватились за тяжелые мечи и боевые топоры.
Впрочем, оказалось, что чуть левее они ударили, как раз туда, где спешно готовились к отражению атаки наше немногочисленное рыцарство. Ударили, преодолели сопротивление, промчались дальше. За ними осталась рассеянная цепь вражеских оруженосцев, то ли дорезали, то ли грабили
Все, рыцарей у меня больше нет.
Часть таранного удара уткнулась в воинов барона Урехта и гвардейцев на рубеже артиллерии, сейчас там крутился бой, пограничников и гвардейцев оттесняли направо. А из замка на поле выезжали ещё и ещё рыцари, сверкали доспехами на рассветном солнце, расправляли длинные флаги, строились вроде бы в длинный строй, и готовились…
Что там на поле происходило, я глядеть не стал, ибо у меня вдруг появились другие причины для беспокойства.
Острый клин вражеского войска прорубился через пограничников, разметали кольчужников, и вот уже сеча идет у подножия холма.
— Альтзо — о-о — ора! — Раздалось совсем рядом.
— Ваше Величество, на коня, быстрее! — Крикнул барон Шорк, пытаясь меня схватить, да я не дал, ловко вывернулся из‑под его руки. И понял, что сделал это совершенно зря, вокруг меня кипел бой.
Это было страшно. Прежде я участвовал в бою как ребенок, я просто не мог оценить того, что происходит. А тут я то ли вырос, то ли вытянулся, то ли просто мира этого уже нагляделся. То ли теперь происходящее непосредственно касалось уже меня самого.
Легкий меч, подарок иностранного купца, принял на себя удар тяжелого рыцарского клинка. Я глянул, кто там, на той стороне. Молодой ещё парень, с пробивающимися над губой светлыми усиками. Без доспехов, в одной только кольчуге, тщательно смазанной толстым слоем масла, но от того не менее ржавой. На голове простой округлый шлем. Глаза упрямые, руки крепкие, куда как крепче, как у меня, да только не было у него в жизни сержанта Седдика Гора и Петра Сергеевича.
