Роберт ДЖОРДАН - Перекрестки Сумерек
– Это не должно продолжаться! – гремел Ранд, и раскаты грома вторили ему. Он не стал надевать куртку для этой встречи, и закатанные рукава рубашки обнажали красно-золотых Драконов, обвивающих его предплечья, а золотогривые головы покоились на его запястьях. Он хотел, чтобы человек, стоящий перед ним, при каждом взгляде получал напоминание, что стоит перед Драконом Возрожденным. Но сейчас его руки были сжаты в кулаки, и он с трудом удерживался от того, чтобы не последовать настояниям Льюса Тэрина и не задушить треклятого Логайна Аблара. – Мне не нужна война с Белой Башней, и будь я проклят, если позволю вам, треклятым Аша’манам, навязать мне войну с Белой Башней! Я выразился достаточно ясно?
Логайн, руки которого спокойно лежали на длинной рукояти меча, даже не дрогнул. Он был рослым мужчиной, хотя и ниже Ранда, с твердым взглядом, в котором не проскальзывало и намека, что он получил выговор или призван к ответу. Серебряный меч и красно-золотой Дракон ярко сверкали в свете лампы на высоком воротнике его черной куртки, которая выглядела так, словно только что выглажена.
– Ты хочешь сказать, что я должен отпустить их? – спокойно спросил он. – А отпустят ли Айз Седай тех из наших, кого они связали?
– Нет! – ответил Ранд резко. И мрачно. – Что сделано, того не воротишь. – Мериса была настолько шокирована, когда он предложил ей отпустить Наришму, словно ей предложили выгнать щенка, которого она нашла на дороге. И он подозревал, что Флинн станет бороться за то, чтобы остаться с Кореле, так же яростно, как и она; он был твердо уверен, что между этими двумя уже существует нечто большее, чем узы. Что ж, если Айз Седай могла связать узами мужчину, способного направлять Силу, стоит ли говорить, что хорошенькая женщина может привязать к себе хромого старика? – Но ты все же сознаешь, какую кашу ты заварил, я надеюсь? По сути говоря, единственный из способных направлять мужчин, которого Элайда хочет видеть живым, – это я, и то только до того времени, когда Последняя Битва будет завершена. Когда она узнает об этом, она будет вдвое сильнее добиваться того, чтобы увидеть вас мертвыми, чего бы ей это ни стоило. Я не знаю, как будут реагировать остальные, но Эгвейн всегда была искусна в сделках. Возможно, мне придется отослать Аша’манов к Айз Седай, чтобы те набрали себе столько же из вас, скольких вы связали узами. Это если они не решат, что вы просто должны умереть, чем скорее, тем лучше. Что сделано, то сделано, но больше этого не будет!
Логайн с каждым словом все больше каменел лицом, но его взгляд не отрывался от Ранда. Было ясно, как рога у барана, что он игнорировал остальных, присутствовавших в гостиной. Мин не захотела участвовать в этой встрече и удалилась, сказав, что хочет почитать; когда Ранд пробовал читать книги Герида Фила, он не мог разобрать, где в них верх, а где низ, но она находила их очаровательными. Он настоял, однако, чтобы Лойал остался, и огир сидел, делая вид, что смотрит на огонь в камине. Не считая тех мгновений, когда он посматривал на дверь, дергая ушами, словно прикидывая, не сможет ли незаметно выскользнуть из комнаты под прикрытием грозы. Даврам Башир рядом с огир казался еще ниже ростом, чем в действительности, – седеющий человек с темными раскосыми глазами, орлиным носом и густыми усами, загибающимися вниз вокруг рта. Он тоже не расстался со своим мечом, клинок которого был короче, чем у Логайна, и волнистым. Башир в основном смотрел в свой кубок с вином, не поднимая глаз, но всякий раз, когда его взгляд останавливался на Логайне, он бессознательно проводил большим пальцем по рукояти меча. По крайней мере, Ранд думал, что это было бессознательно.
– Таим отдал распоряжение, – сказал Логайн холодно, ему не нравилось, что он вынужден давать объяснения перед лицом посторонних. Молния, внезапно сверкнувшая рядом с домом, на мгновение бросила свинцовые тени на его лицо, отчего оно показалось мрачной маской тьмы. – Я полагал, что оно исходит от тебя. – Его взгляд скользнул в сторону Башира, и его губы сжались. – Таим делает очень много такого, о чем люди думают, что они выполняются по твоему указанию, – неохотно продолжал он, – но у него есть собственные планы. Флинн, Наришма и Манфор – в списке дезертиров, как и все Аша’маны, которых ты оставил при себе. И у него есть группа из двадцати-тридцати человек, которых он держит подле себя и обучает отдельно. Всякий носящий Дракона, кроме меня, входит в эту клику, и мне бы Дракона он не дал, если бы посмел. Независимо от того что ты сделал, настало время тебе обратить взгляд в сторону Черной Башни, пока Таим не расколол ее хуже, чем произошло с Белой Башней. Если он сделает это, ты обнаружишь, что большинство будет верно ему, не тебе. Его они знают. Тебя же почти никто из них в глаза не видел.
Раздраженно опустив рукава рубашки, Ранд упал в кресло. То, что он сделал, по-видимому, не произвело впечатления на Логайна. Этот человек знал, что саидин стала чистой, но не мог поверить, что Ранд или кто-либо из людей осуществил очищение. Не думал ли он, что Творец решил простереть к ним руку милосердия после трех тысяч лет страданий? Творец создал мир и затем оставил его человечеству, чтобы оно творило из него, что сможет – небеса или Бездну Рока, по своему выбору. Творец создал множество миров; он смотрел, как каждый из них цветет или погибает, и продолжал творить бесчисленное множество новых. Садовник не станет плакать над каждым завядшим цветком.
На мгновение Ранду показалось, что это мысли Льюса Тэрина. Он никогда не размышлял таким образом о Творце или о чем-либо другом, насколько мог припомнить. Но он чувствовал, как Льюс Тэрин одобрительно кивает ему, как человек, выслушавший мнение собеседника. Однако тем не менее мысли подобного рода никогда не приходили ему в голову до Льюса Тэрина. Насколько велико разделяющее их расстояние?
– Таиму придется подождать, – устало произнес Ранд. Как долго сможет Таим ждать? Он удивился, что не слышит голоса Льюса Тэрина, убеждающего его прикончить этого человека. Хотел бы он, чтобы от этого ему стало хоть немного легче! – Башир, ты пришел, просто чтобы убедиться, что Логайн добрался до меня без затруднений, или чтобы сказать мне, что кто-то прикончил Добрэйна? Или у тебя тоже неотложное дело ко мне?
Башир приподнял бровь, услышав тон Ранда, и выпятил челюсть, взглянув на Логайна, но через мгновение он фыркнул так, что его густые усы затряслись.
– Двое человек обыскали мою палатку, – сказал он, поставив кубок на синий резной столик у стены. – У одного из них было письмо, и я мог бы поклясться, что написал его сам, если бы не знал, что ничего подобного не писал. Приказ забрать из палатки «определенные предметы». Лойал говорит, что у людей, напавших на Добрэйна, имелось подобное же письмо, якобы написанное Добрэйном. И слепой сможет увидеть, что им было нужно, если немного подумать. Добрэйн и я – наиболее вероятные кандидаты на роль тех, кому ты мог поручить хранить печати. Три печати находятся у тебя; другие три, как ты говоришь, сломаны. Возможно, Тени известно, где находится последняя.
