Люба Штаний - Отпуск на 14 дней
и приятно до чёртиков слышать, как сбивается его дыхание и ритм сердца.
- Прости. - Опомнившись, через пару минут прошептала я виновато и попыталась отстраниться,
чтобы застегнуть куртку.
Не отпустил. Прижал крепче и хрипло, прерывисто вздохнул.
- Данари моя... Моя данари... Я с ума схожу от твоих прикосновений, но чего это стоит перед тем
счастьем, которое переполняет от осознания, что ты ХОЧЕШЬ касаться меня? Обними снова, сердце
моё и не отпуска никогда.
Помедлив секунду, вернула руки на место, чуть приподнялась и поцеловала в шею над рубашкой.
- Люблю тебя, проклятье моё. - Шепнула, не отрывая губ от чуть солоноватой кожи. - Боже, как же я
тебя люблю!
Хриплый стон и судорожно дернувшийся кадык были ответом. Его ладонь осторожно скользнула под
плащ и медленно поползла от плеча к талии. Остановилась на бедре.
- Моя... - Хриплый едва слышный стон расслышала с трудом. - Скорей бы уже в Режле оказаться. -
Нагив усмехнулся и чуть сильнее прижал к себе. - Не отпущу больше. Что хочешь говори, не отпущу.
Наверное, стоило испугаться или возмутиться, но я только прижалась тесней.
- Не отпускай... - Тихое. - Никогда не отпускай меня, наважденье моё.
* * *
В районе обеда мы перекусили в придорожном трактире среднего пошиба, дали передохнуть
скотинке и двинулись в путь уже на трёх лошадках. Хотелось, откровенно хотелось снова нырнуть под
плащ к любимому, но дождь уже закончился, да и искушать его и себя было не самым разумным в
данной ситуации. Если меня, женщину уже трясло от желания, что должен испытывать он, мужчина?
Садо-мазо какое-то получается.
Потому, поднявшись на цыпочки, поцеловала твёрдые губы, которые становились такими мягкими и
ласковыми, когда он целовал меня. Прижалась на мгновенье и отошла к своему коню. Нагив только
сглотнул и улыбнулся с налётом горечи. Часа через три перед нами выросли высокие каменные стены
Академии Магии. Она располагалась вне города, что нас очень даже устраивало. Лишний раз
"светиться" было не резон. Слишком хорошо знали магистров и здесь, чтобы не заметить их
появление в обществе двух странноватых по местным меркам женщин. Ни одной, едущей верхом, за
всё время пути я не заметила. Да и Томкины волосы бросались в глаза.
Не доезжая до ворот, блондин всё же стянул с себя плащ и накинул на плечи.
- Капюшон надень, пожалуйста. - Попросил он тихо. - Не думаю, что хоть кто-то догадается, что
означает оригинальный цвет твоих волос, но рисковать не стоит. А то ещё захотят оставить такое
бесценное сокровище, как единственный зеркальник, у себя.
Томка спорить не стала. Плащ надела, капюшон накинула.
Нагив же, задумчиво прищурился и вынул из-за пазухи Венец. Невзрачный металлический обруч в
его больших руках смотрелся и вовсе как-то убого и несерьёзно, но, наверное, он прав. Стоит сразу
расставить точки над "и". Если он собирается наводить порядок в Анкавиме, нужно, чтобы
окружающие знали, что Венец у него. Только как они, эти самые окружающие, узнают, что это именно
тот самый древний артефакт? Я бы ни за что не догада... Вот чёрт!
Стоило даймону водрузить обруч на голову, как нас ослепила яркая вспышка. Лошади нервно
дёрнулись. Как в седле удержалась, когда моя на дыбы встала, не знаю. Но едва глазам вернулась
способность видеть, мы на пару минут просто дар речи потеряли. Вот что значит древний артефакт!
Тусклая полоска металла с одним единственным прозрачным мутноватым камнем превратилась в
чёрную корону с четырьмя невысокими квадратными зубцами, а камень приобрёл сверкающий ярко-
синий цвет, почти идеально повторяющий цвет глаз наважденья. Слишком изумлённая, я не сразу
поняла, почему Нагив так пристально, восторженно, нежно и как-то торжествующе смотрит на меня.
- Что? - Выдавила я, наконец. - Что-то не так?
- Данари... - Буквально простонал любимый, а Томка неожиданно весёлым голосом произнесла.
- Лен, ты бы головушку свою бедовую ощупала.
Моргнув, уставилась на подругу, не без труда удерживая нервно приплясывающего коня. Осознав,
что она не шутит, а просто снимает стресс шутливым тоном, я медленно подняла руки и... И сняла с
головы чёрный обруч с четырьмя низкими квадратными зубцами и синим камнем по центру.
- Э-э-э... - Я покрутила в руках уменьшенную копию Венца, который так торжественно, но при этом
совсем не вычурно мерцал поверх тёмных прядей наважденья. - И что это значит?
- Только то, что ты - данари. - Рассмеялся любимый и пришпорил коня, направив к открытым
воротам. - Поторопитесь. Не знаю как вам, а мне очень-очень нужно в Режль попасть как можно
скорее.
Пришлось вернуть корону на место и пустить коня в галоп. Не знаю, что всё это означает, но я не я
буду, если сегодня же не выясню. Обещал сегодня рассказать? Вот пусть только попробует опять
увильнуть от ответов! Я.. Я... Зацелую к чертям собачьим так, что всё расскажет вплоть до детских
секретов! Главное - самой в процессе зацеловывания не сорваться. И времени у проклятья на то,
чтобы избежать этой печальной участи осталось совсем-совсем мало, судя по стремительно
темнеющему небу. Хотя, чего уж тут печального? Нагнав даймона, поймала его жадный и отнюдь не
невинный взгляд. Да, с такими угрозами мне к наважденью лучше не подходить, как бы он обет
молчания не принял на месяц-другой...
Когда мы спешились, стало ясно, что нас никто не ждёт. Впрочем, так оно и должно было быть.
Блондин даже вестника декану не стал посылать, чтобы лишний раз не светиться. Ни к чему всем
встречным-поперечным быть в курсе наших передвижений. Конечно, теоритически мы могли приехать
в Академию откуда угодно, но, по сути, замок Инара - самая логичная точка отсчёта. Однако,
предположения к делу не пришьёшь. Потому блондин не стал извещать декана о нашем приезде,
чтобы никто не смог перехватить вестника. Без него доказать направление нашего движения было
куда проблематичнее, тем более, что на нас самих магистр разума накладывал отвод глаз перед
каждой остановкой в трактирах и на постоялых дворах. Видеть нас, конечно, видели и даже
запоминали, а вот черты лиц, походка, голоса размывались и проследить за нами по описаниям
свидетелей было бы сложно, даже специалисту.
В свою очередь Инар должен был Ллию вывезти подальше. Куда дальше, чем собрались
изначально. Но в свете того, что принцесса через несколько месяцев скоропостижно скончается,
скрыть все возможные ниточки, ведущие к виновникам похищения, становилось приоритетной
