Галина Полынская - Дверь в Зарабию
– Присаживайся, – Велор кивнул на низенький диванчик-банкетку, а сам сел в кресло у стены. – О чем ты хотела поговорить?
– О дедушке Марите.
И на одном дыхании, она выложила все, что было в голове и на сердце. Велор слушал не перебивая. Когда Мира закончила, он молчал с добрую минуту, разглядывая ковер, девочка с тоской ожидала его решения.
– Кто знает, – наконец медленно произнес он, – может, ты и права, может, ему и нужно общество.
«Не общество, а я», – мысленно возразила Мира.
– Ведь он стал таким вскоре после ухода Моди в другой мир.
– Он любил бабушку?
– Думаю, да.
– А почему не пошел вместе с нею?
– Он не захотел покидать Зарабию, а Моди проявила нешуточное упрямство – уходим, и все тут. Если ты не с нами, то остаешься здесь. И он остался.
– Пап, помоги мне, пожалуйста, давай заберем дедушку, вдруг он очнется? Пойми, у меня никогда не было дедушки, а ведь это так здорово, когда у человека есть дедушка.
– Я поговорю с матушкой, – после некоторого раздумья ответил Велор, – ничего не могу обещать, но поговорить попробую.
– Спасибо, папуль! – обрадовалась Мира.
– Не за что пока еще, – улыбнулся он.
Попрощавшись, она пошла к себе.
– Ну? Как? Что? – засыпали ее вопросами Ром и Яра, как только девочка появилась на пороге.
– Отец обещал поговорить с бабкой. Сам он, кажется, не против, – победно улыбнулась Мира. – Так что, может, все и получится.
– Здорово, молодец!
– Мира, – бесшумно скользнула к ней тирамиса, – мы сами покормили Бантика, это ничего?
Она кивнула на стоявшее на полу блюдо со стены.
– Правильно сделали, а то он у меня совсем отощает. Ой, совсем забыла, надо ведь тебе ужин принести, сейчас сбегаю по-быстренькому.
– Заранее спасибо.
Раздумывая о разговоре с отцом, девочка вышла в коридор и направилась к кухне. По пути ей встретился Жофрен, он караулил тирамису.
– Треснут и выпадут, – напомнила Мира, и толкнула деревянную дверь.
При виде девочки Пия нешуточно испугалась.
– Мне бы кровушки и мяска, – с вежливой улыбкой попросила гостья.
– Ч-ч-что… опять?
– А как же? – удивилась Мира. – Это ж как кружка теплого молока и печенье на ночь, без этого никак не уснуть. Вы мне в прошлый раз чью кровь давали?
– Горного баладона.
– А еще есть?
– Да, сегодня как раз свежего принесли…
– Вот и прекрасно, нацедите мне кружечку, будьте так любезны.
Получив все желаемое, Мира вышла в коридор, там по-прежнему торчал Жофрен.
– Что это у тебя? – заинтересовался он, когда девочка с ним поравнялась. – Кровь, что ли?
– Где? – испуганно воскликнула она. – Где у меня кровь?!
– Да вот же, в кружке.
– Ты что, это же ветуловый сок!
– А в тарелке? – Жофрен тупо смотрел на девочку.
– Ветуловый пай. А ты что видишь?
– М-м-мясо…
– Вот видишь, уже началось.
– Что?
– Галлюцинации! Это уже вторая фаза, а потом – всё.
– Что – всё?
– Что-что, глаза треснут и выпадут. Ну, ничего люди не помнят, говоришь, говоришь, предупреждаешь, а всё мимо ушей…
И пошла дальше, а озадаченный Жофрен остался стоять в глубоких раздумьях.
Пока тирамиса ужинала, Мира умылась, переоделась в ночные кружева и забралась под одеяло, подвигаясь к стенке, место с краю облюбовала Яра.
– Ром, как ты думаешь, получится с дедушкой?
– Даже не могу предположить, – он сдвинул два кресла, готовя себе ложе. – Завтра видно будет. Гасим свет, давайте спать, что-то я устал, как сто тысяч лошадей, даже и не знаю, с чего вдруг.
Аксельбант прыгнул на кровать к хозяйке и свернулся клубком в ногах. Довольная и сытая тирамиса с удовольствием вытянулась под одеялом, положив изящную головку на подушку.
– Всем спокойной ночи, – зевнула Мира. – Ромик, гаси свет.
Комната погрузилась в сумрак, сквозь щели в портьерах сочился лимонный свет, но в замке была объявлена ночь. Ночь, так ночь… Слушая легкое дыхание Яры, Мира быстро заснула. Ей приснился разноцветный, красочный сон, будто она превратилась в пчелу, а дедушка в большого шмеля, и в красном цветке лапитуньи они устроили достойное жилище, ожидая прилета двух бабочек: Моди и Амабель…
Разбудило Миру неприятное ощущение, что на нее кто-то пристально смотрит. Приоткрыв глаза, она увидела, что над кроватью склонилось какое-то чудище. Не собираясь спросонок разбираться, что это такое залезло в комнату, она пронзительно закричала. Из-под одеяла, как ужаленная, выскочила тирамиса и бросилась в атаку. За считанные секунды она исполосовала когтями морду чудища, и к крикам Миры добавились еще и вопли монстра. Перепуганный Ром вылетел из кресел и первым делом включил свет, затем, мгновенно среагировав, забросил Яру на люстру, потому что у кровати завывал дорогой кузен Том. Тирамиса юркнула в темный неработающий плафон и затаилась.
– Вы что тут делаете?! – выкрикнула Мира, натягивая одеяло к подбородку. – Обалдели что ли так пугать! Псих…
– О-о-о-о!!! – продолжал кручиниться Том.
Его лысина, лицо, руки, шея – все было в длинных кровоточащих порезах.
– Что это было?!
– Э…
На краю кровати, покачиваясь на толстых лапках, шипел и гнул спину в акте устрашения перепуганный спросонок Аксельбант.
– Мой кот! – нашлась Мира. – На вас набросился мой кот! У меня очень хищный кот, он всегда меня защищает от посторонних! Что вы тут делаете?
– Я весь в крови!
– Подумаешь, какая цаца! Всех разбудил, перепугал…
– Идите сюда, – позвал Ром, – умойтесь, я вам полью.
Пока шла процедура омовения, из плафона выглянула остренькая мордочка тирамисы. Мира погрозила ей кулаком, и мордочка исчезла.
– Так что вы делали в наших апартаментах? – Мира спрыгнула с кровати и накинула халат.
– Это все Жофрен, – кузен отфыркивался, намывая лицо и лысину, – уверял, что тирамиса прячется здесь, у вас, я пошел посмотреть, чтобы он отвязался.
– У вашего Жофрена с головой проблемы, – буркнула Мира, – я столкнулась с ним в коридоре, когда возвращалась с кухни. Представьте себе, я несла кружку ветулового сока, а он утверждал, что в кружке кровь.
– Да? – сильно удивился Том.
– Правда, правда.
Ром протянул ему полотенце. Обмотав им голову, Том отчалил от умывальника.
– Вы нас ужасно напугали! – продолжала гневаться Мира, Бант уже успокоился и умывался.
– Неужели я такой страшный? – осклабился в улыбке Том.
– Да ну что вы, просто в полумраке, спросонок, я не поняла, что это вы, дорогой кузен. Если вы не возражаете, мы хотели бы продолжить прерванный сон.
– Да, да, извините меня, – придерживая на голове полотенце, он направился к выходу, – пойду, дам по башке Жофрену.
Проходя мимо Банта, он окинул его внимательным взором и, покачав головой, произнес:
