Дмитрий Воронин - Атлантида. Падение границ
Вот один из великанов встал, с кряхтением поднял большой обломок скалы и, надсаживаясь, сопровождая действие звериным рыком, швырнул его в сторону моря. Особой ловкостью эти тупые, неуклюжие исполины никогда не отличались – камень, пролетев почти стадию, плюхнулся в воду, не дотянув до ближайшего корабля несколько десятков локтей. Неудача ничуть не расстроила гиганта – он наклонился, поднял другой камень, и повторил попытку. Еще раз, еще… Пятый или шестой валун все же достиг цели, проломив борт корабля ниже ватерлинии. Разом хлебнув огромную порцию воды, корабль завалился набок, с палубы в море посыпались солдаты… большинству уже не суждено было ощутить под ногами твердую землю. Циклоп радостно загоготал, воздев руки к небу, запрыгал – солдаты прыснули во все стороны, чтобы не попасть под тяжелые босые пятки веселящегося гиганта.
Зевс прекрасно понимал, что сумей атланты высадить свои войска – и ни магам, ни их немногочисленным солдатам не удастся остановить вторжение. Изрядно потрепать – возможно. Заставить заплатить за победу дорогой ценой – наверняка. Но не остановить… а вопрос о том, как дорого встанет атлантам победа, гиперборейцев не волновал. Как, собственно, и самих атлантов.
Вздрогнул, словно пронизанный судорогой, один из прибрежных холмов. С шумом распрямились огромные кожистые крылья, ударил по камням длинный, усеянный шипами хвост. От взмаха крыльев поднялись клубы пыли – здесь, на берегу, дождя не было, магам совершенно не хотелось промокнуть. Огромное чудовище взмыло в воздух, клубок усеянных присосками щупалец, торчавший прямо из уродливой морды, развернулся – приготовившись хватать добычу и запихивать ее в необъятную пасть. Огнедышащего Тифона панически боялись все – даже олимпийцы. А само чудовище боялось… нет, не боялось, а несколько опасалось только Зевса. Его щупальца с круглыми присосками, издалека казавшимися многочисленными глазами, породили легенды о том, что Тифон стоглав… На самом деле голова, как и пасть, у монстра была одна – зато прожорливости хватило бы на десятерых. Даже Зевс понимал, что рано или поздно с Тифоном ему придется расправиться, относительно разумный, невероятно жестокий монстр был опасен… но пока тварь подчинялась его приказам, Зевс берег ее как чуть ли не самое сильное свое оружие.
Тифон поднимался все выше, высматривая добычу – добычи было много, невероятно много… сладкое мясо, пускай и сокрытое внутри деревянных корпусов кораблей. Он никак не мог выбрать.
С кораблей заметили чудовище, раздались наполненные ужасом вопли, более смелые тут же схватились за луки, к летящему монстру устремились стрелы. Немногие достигли цели – порывы ветра сбивали прицел даже лучшим лучникам, но несколько бронзовых наконечников все же пронзили кожу крылатого создания. Тифон был бессмертным, и при его размерах уколы стрел были для него не опасней, чем для человека – укусы комара. Но это не означало, что он был равнодушен к боли, даже незначительной. Уже очень давно никто не осмеливался напасть на Тифона, люди предпочитали просто уступить чудовищу часть своего скота или даже часть своих же соплеменников, но тем сохранить жизни большинству. Над морем пронесся гневный рев, заглушающий даже грохот бури и раскаты грома, тварь спикировала к ближайшему кораблю, из ее глотки вырвался поток пламени, от которого плавился даже камень. Корабль мгновенно превратился в огромное кострище, вокруг которого поднимались клубы пара – это кипело море там, где его коснулось обжигающее дыхание Тифона. Щупальца выдернули из воды двух или трех обгоревших людей, одним движением засунули их в пасть. Тифон сглотнул, а затем развернулся и атаковал снова…
– Корабли все еще идут к берегу, – Зевс чувствовал, как слабость наполняет тело, как пульсируют в висках раскаты боли. И он знал, что остальные гиперборейцы чувствуют себя не лучше. Магия, обрушившаяся на флот атлантов, была разрушительной, но и самим магам она далась нелегко.
– Мои братья устали… – Борей тяжело дышал, по лицу, несмотря на более чем прохладную погоду, катились струйки пота. – Мы не сможем долго удерживать вихри.
– Артемида, – он повернулся к дочери. Охотница стояла рядом с отцом, опираясь на большой, в ее рост, лук. Магией она владела слабо – больше той, что позволяла управлять животными и растениями. Девушка вскинула изящную головку, увенчанную короной золотых волос. Поговаривали, что даже Афродита меркнет рядом с юной дочерью Громовержца, хотя при самой Афродите такого никто вслух произнести не рисковал – стерва, мнящая себя первой красавицей Олимпа, вполне может отправить конкурентку в Тартар, даже не побоявшись гнева Зевса, тем более что за века своей жизни она обзавелась не одной сотней способов устранять со своего пути слишком красивых женщин.
– Попробуй увидеть…
Она кивнула, закрыла глаза, прошептала нужные слова. Это заклинание давалось ей лучше, чем кому-либо другому. К тому же она не устала – девушка не принимала участия в битве, лишь оказала помощь раненой Афине. Прошло совсем немного времени, и Артемида заговорила, вполголоса, старательно выговаривая слова…
– Я вижу глазами Тифона, отец. Флот еще велик. Не могу сказать, сколько кораблей, Тифон атакует одно судно за другим…
– Он еще может биться?
– Не знаю… – бормотала Артемида, не меняя интонаций, – он ранен, ему больно. Он уже сыт и хочет вернуться назад, на берег. Его крылья устали…
– Корабли, дочь, – мягко напомнил Зевс.
– Кораблей много. Очень много. И они приближаются.
Зевс провел рукой по лицу Артемиды, снимая с девушки наваждение. Она вздрогнула, затем пошатнулась – вхождение в разум животного, пусть даже полуразумного, как Тифон, было очень трудным делом. Да еще со столь большого расстояния. Чьи то руки тут же подхватили охотницу, не дали ей упасть, усадили на заботливо постеленный на камни плащ.
– Борей… – Громовержец повернулся к магу ветров. – Попробуйте отогнать корабли…
Тот склонил голову.
Встречный ветер усилился настолько, что, несмотря на все усилия гребцов, корабли не продвигались вперед ни на локоть – но стоило хотя бы нескольким воинам прекратить ворочать тяжелыми веслами, как суда тут же относило назад, в открытое море – и не было более никакой возможности вернуться хотя бы на прежнее место. Весла гнулись, протяжно и жалобно скрипели – а то и вовсе с треском ломались, калеча неосторожных и убивая вовсе уж несчастливых.
Удары молний, воронки смерчей… вопли исцарапанного, а оттого и вовсе обезумевшего Тифона… смерть, приходящая из-под воды… Все больше и больше кораблей разворачивались, стремясь уйти из этого проклятого места. Мертвоглазые слуги Архонтов пытались стоять на своем – и вновь кое-где на палубах пролилась кровь.
