Мария Филиппова - Гшер. Части неделимого
Затихло последнее эхо отгремевших взрывов, ворвавшийся сквозняк прогнал едкий дым и удушливый жар, тусклые лучи солнца осторожно проникли в недосягаемую ранее комнату (точнее в то, что от нее осталось) и, не увидев ничего опасного, по-хозяйски расположились на многочисленных кучах щебня. Одна из них тихонько зашевелилась, с приглушенным шуршанием мелкие камешки покатились вниз, их бег все убыстрялся пока, наконец, целый шквал обломков не разлетелся по развалинам. В центре образовавшейся чистой площадки сидел растрепанный, весь в подпалинах, мелких царапинах и странных разноцветных пятнах Эвер. Его отсутствующий взгляд засвидетельствовал присутствующую разруху и устремился куда-то в неведомые дали. Задумчивая тишина была разрушена усталым, но безмерно-довольным голосом:
— Вот и поговорили.
Триумф мага был бестактно нарушен ответным шуршанием камней и явления из-под завалов горе-алхимика. Темные глаза недобро прищурились, в руке зло полыхнуло темное пламя, но так и осталось на месте — Эвер не имел привычки добивать неспособных на защиту противников. В том, что младший родственничек именно в таком состоянии буквально кричали весь его потрепанный вид, ошалелый взгляд и залитая кровью половина лица.
Ювентаний так и не выполз полностью из тесных объятий обломков, он приземлился на каменный пол, и подавать признаков жизни больше не спешил. Такое развитие событий исключительно не устраивало Эвера — одно дело пришибить мелкого поганца собственными руками, и уж совсем другое, если оный окочурится из-за собственной неосмотрительности. Последнее было бы очень даже в духе так и не повзрослевшего за прошедшие тысячелетия мальчишки, он мог сотворить любую пакость лишь бы досадить старшим родственникам. В свое время Эвер подобное стремление поддерживал, но вот когда никого из кровных родичей кроме него самого у Ювентания не осталось, стало ясно, что воспитывать нужно было нахала, а не потакать его прихотям. Понять-то Мрак понял, но вот сделать уже было ничего нельзя — после того как светловолосый пройдоха разменял второе тысячелетие он в принципе перестал прислушиваться к чужому мнению. Хотя оно его и раньше не слишком интересовало….
Вот и сейчас мальчишка явно вознамерился помереть сам вопреки всем желаниям Эвера. Допускать подобного самоуправства тот не собирался и потому, не слишком аккуратно выдернув побитое тело родственника на открытое место, уже вознамерился облагодетельствовать оное парочкой лечебных затрещин, как натолкнулся на жалобный зеленый взгляд.
— Бить будешь, да? — Прохрипел Ювентаний. Эвер только выругался сквозь зубы и опустил руку. — Нет, ты бей. Я понимаю, тебе хочется отомстить…. — Голос был слабый и дрожащий. — Я даже не буду пытаться тебя отговаривать. Это ведь твое право защищать пострадавшее имущество…
— Да от библиотеки осталось не больше чем от этой комнаты! — Не удержался Эвер.
— А знаешь, мне было стыдно. — Шмыгнул расцарапанным носом мальчишка и кинул еще один жалобно-прощальный взгляд на раздраженного мага. Не подействовало, а жаль, Ювентаний так старался….
— Да и именно поэтому ты отсиживался в Тарлионе.
— Не по своей воле! — Возмутился юноша, но вовремя вспомнил, что ему как умирающему подобные бодрые эмоции не положены и тут же сник. — Они меня в пыточной держали. Темной и сырой.
— Еще скажи, что они над тобой издевались. — Презрительно процедил Эвер. Злиться на этого недоумка уже не хотелось, правда и отпускать без дополнительных увечий тоже.
— А как же! Они, они… — небольшая заминка завершилась трагически-жалобным: — они меня библиотеку свою драить заставляли! А она раз в шесть больше твоей. — Алчный огонек в темных глазах Эвера подтвердил правильность выбранной стратегии и если бы не тщательно разыгрываемый образ, Ювентаний позволил бы себе победно ухмыльнуться. — Ты не представляешь себе, как тяжело находиться в окружении такого подавляющего количества книг и дышать их старой пылью.
— Старой? — Задумчивый взгляд Эвера был устремлен куда угодно только не на умирающего.
— Да какой там… древней! А эти каменные таблички? Их же пока с места на место перетащишь…. Знаешь, я не хочу умирать вот так, зная, что ты всегда будешь ненавидеть мою память…
Смена темы подействовала на Эвера как ушат холодной воды.
— Где, говоришь, тебя работать заставляли? — Холодно осведомился он. Состояние брата ему категорически не нравилось, еще, не дай Тьма, не успеет все сказать.
— В библиотеке, она там, недалеко… ты так и не простишь меня? Хотя, конечно, нет… — Зеленый взгляд посветлел, губы Ювентания слабо дрогнули в попытке улыбнуться, судя по его виду, он уже был далеко от раскуроченного подземелья.
— Где, там? — Парень что-то прошептал, но настолько тихо, что Эверу пришлось присесть рядом и нетерпеливо повторить вопрос. Изумрудный взгляд на миг стал более осмысленным, но момент просветления прошел так быстро, что Мрак только досадливо прошипел.
— Я не хочу уходить видя в какой ярости ты на меня…
— Да прощаю я тебя! Прощаю! — Рыкнул Эвер. — Где эта проклятая библиотека?!
— О!… - Вдохновился Ювентаний. — Она действительно проклята. Скольких людей, эльфов, — юноша слегка запнулся, его глаза удивленно расширились, с губ сорвалось совсем уж тихое: — и драконов убили вампиры, чтобы заполнить её многочисленные полки…
При упоминании о расе огнедышащих магических тварей у Эвера на радостях чуть сердце не остановилось, он быстро взял себя в руки и сочувственно произнес:
— Пойдем, наверху тебе будет лучше… — с виду тонкокостный и не такой уж высокий мальчишка оказался отнюдь не легкой ношей, — … заодно покажешь мне, где над тобой так измывались.
Болтаясь вниз головой на плече Эвера и чудом успевая увернуться от выступов угрожающих снести ему голову, Ювентаний злорадно подумывал: а не сдохнуть ли прямо сейчас и унести тайну вампирьей библиотеки на тот свет? Что б Эвер в следующий раз думал, прежде чем так обращаться с умирающими.
Будучи уже в полнее благодушном настроении Мрак по возможности аккуратно уронил тело на мостовую и деловито осведомился:
— Ну так и где там над тобой измывались?
— Твое прощение для меня как новый повод к жизни, даже как-то жаль умирать… — Мстительно прохрипел ударившийся о свое жесткое ложе Ювентаний. — Она там в здании с синим камнем над входом. — Немилосердно трясущаяся рука ткнула куда-то в наиболее разрушенный район и тут же упала обратно.
— Неприятно. — Пробормотал Эвер, с дрожью представляя что он сам, своими руками, мог случайно уничтожить такую ценность. — Ладно, Ювентаний, я тебя прощаю окончательно, покойся с миром.
